Ознакомительная версия.
Добравшись до сто семнадцатой страницы, Иван обнаружил, что сказка кончилась. Утомленно вздохнув, он с сожалением подумал, что впервые за неделю с копейками был восхитительно близок к настоящему засыпанию, и что если бы не его сторожевые обязанности, непременно принялся бы читать труд непревзойденного Диадента с самого начала, и не один раз, если бы потребовалось.
Но, как говорил один претендент на руку, сердце и страну проживания его разлюбезной Серафимы, «ой, ноблесс, ноблесс…» и, скрепя сердце, лукоморец мужественно поднялся на ноги и отправился к сваленной ими по обеим сторонам от входа библиотеке Агграндара – вернуть книгу не позже неуказанного срока.
Аккуратно пристроив фолиант в общую кучу, Иванушка развернулся, чтобы идти назад, и застыл. Где-то далеко, в темной глубине пещеры, под самым потолком висело светящееся копье. Или посох?.. Или прореха в соединительной ткани параллельных миров? А может, это ход наверх, где, что бы ни утверждал чародей про двадцать два – сорок пять, уже наступило утро?.. Или…
Осознание простой истины бросило царевича сначала в холодный пот, потом в жар.
Потому что загадочное явление среди черной ночи было ни чем иным, как узкой полоской света, пробивающегося в не замеченную ими ранее щель между потолком пещеры и обвалом.
Который в прошлой жизни был вовсе не дальней стеной, а частью потолка над центром длинной-предлинной пещеры.
В отгороженном конце которой сейчас находились люди.
И, опасался Иванушка, что при всей своей непрозорливой прозорливости с первой попытки он даже сможет отгадать, кто именно.
Хранитель всеобщего ночного спокойствия набрал полную грудь воздуха – поднять тревогу и друзей – но одной новой мысли оказалось достаточно, чтобы язык его присох к нёбу.
А если его услышат и там?..
Надо бежать и потихоньку растолкать народ!..
Но когда рука лукоморца уже зависла над обнявшимся с обеими посохами магом-хранителем, буйну голову ненавязчиво, но вполне своевременно посетила еще одна мысль.
А если там, за осыпью, вовсе нет кровожадных ренегатов, а всего лишь какой-нибудь блуждающий огонек, или фосфоресцирующие камни, или… или… В конце концов, в пещере, в которой пятьдесят или сколько там лет жил маг, отмеченный посохом, могло происходить всё, что угодно – и при его жизни и, тем более, после его смерти!.. И не исключено, что срочно будить усталых друзей нет никакой экстренной неотложности. Вот если бы как-нибудь аккуратненько поглядеть хоть одним глазком, что там, за обвалом, происходит, а потом уж, в зависимости от плодов рекогносцировки…
Поистине, сегодня для Иванушки был вечер светлых идей.
– Масдай… – еле слышно прошептал он в густой жесткий ворс. – Эй, Масдай!.. Ты спишь?..
– Спал… – спустя несколько секунд вздохнул и брюзгливо пробормотал ковер. – Пока не будем тыкать кистями кто не заявился, вместо того, чтобы бдить караульные обязанности, и не принялся орать как оглашенный в самое ухо…
– Извини… – смутился Иван. – Я бдил. Поэтому и пришел к тебе. Ты сможешь тихонечко, чтобы наших не перебудить, подлететь к… к тому большому завалу поперек пещеры?
– Поперек? – недоуменно шевельнул крайними кистями ковер. – А разве это не стена?
– В том-то и дело, что нет! Там щель под самым потолком, а из щели – свет! Так вот я хочу проверить, откуда он, и стоит ли…
– Понял, понял, – уже не сонно, а деловито прервал его Масдай. – Садись. Воздушная карета подана.
– Только умоляю тебя, тихонько!..
– Понял, не глухой… – буркнул ковер. – Показывай.
И едва Иванушка со своим мечом наизготовку занял место автопилота, Масдай мягко, как взлетающий осенний лист, поднялся с корявого жесткого лежака и призрачной тенью заскользил сначала по спальной пещерке, а затем и по главной. Туда, где под самым потолком, метрах в десяти от пола в полном мраке по-прежнему светилась неяркая, но от этого не менее жуткая полоска белого света.
Добравшись до завала, ковер, не говоря ни слова, завис в полуметре от потолка и замер, словно фанера над Шантонью. Царевич намек понял: настал его черед действовать.
Осторожно опустившись на живот, он прополз на локтях метр пыли и шатт-аль-шейхского ворса, отделяющих его от светящегося просвета, поморгал, позволяя глазам привыкнуть, и прильнул к нему, как к амбразуре.
Открывшаяся перед слегка слезящимися, несмотря на предосторожности и подготовительные мигания глазами картина маслом по колбасе оправдала самые худшие ожидания.
Оставшийся на той стороне завала кусок пещеры был ничуть не меньше того, что был выдан случаем и действиями разбушевавшегося Адалета в их распоряжение – тоже с отнорочками и сложенными в аккуратные кучи библиотекой и в кучи неаккуратные – разнообразными неопознанными предметами. Точно так же у самого дальнего хода – ведущего наружу, предположительно – стояло высокое зеркало, только целое. Точно так же висел в паре метров над полом светящийся шар величиной с арбуз – люстра подземелий. Точно так же кипела на тошнотворного вида дровах[50] в мятом котелке мутноватая вода, только распространяя слабый запах трав, собранных сто лет назад и не успевших рассыпаться под прикосновением человека. Единственным отличием было количество людей, собравшихся вокруг импровизированного чайника.
Его окружили плотным кольцом семеро колдунов с кружками наперевес. Капюшоны их плащей были откинуты.
– Тополь Выхухоль… – ахнул лукоморец, узнав одного из них. – То есть, Попой Вухо… нет, Пополь Вух?.. Но?.. И он тоже?..
Вода со всеми примесями в этот момент, судя по всему, дошла до кондиции, потому что тот, кого Адалет называл Огметом, бережно снял с палки котелок и, поводя руками, заставил его облететь всю компанию, оделяя каждого порцией дымящегося подозрительного варева.
– Сейчас попьют чай и лягут спать, – решил про себя лукоморец. – А в это время я тихонько разбужу друзей, и…
Олаф застонал во сне, всхлипнул, дернулся, повернулся на другой бок, потом на живот, потом снова на бок… и в этот самый момент кончился Масдай. А учитывая, что лежанка так и не началась…
– Чтоб тебя моль поела!!!.. – отчаянно рявкнул ковер и, позабыв и про путь взлетающего листа, и про конспирацию, рванул вниз на перехват катящемуся кубарем по камням очумелому конунгу.
Остальных сладко почивающих о том, что их мирное ложе в данную конкретную секунду сорвется с места и понесется прочь в неизвестном направлении, естественно, никто предупредить не потрудился…
Пробовал ли многоуважаемый и многоопытный читатель сего сочинения когда-нибудь выдергивать скатерть из-под расставленного в боевом порядке на столе вамаяссьского сервиза?
Если нет – поверьте на слово: занятие это хлопотное, шумное и неблагодарное. Потому что в лучшем случае перевернутая посуда, кучка сахара и лужи чая и сливок останутся на новой полировке стола. В худшем то же самое плюс груду черепков вам придется убирать с шатт-аль-шейского ковра или лотранского ламината.
А теперь наделите подопытные чайник, молочник и сахарницу даром красноречия и магии, представьте, что после того, как скатерть была выдернута, стол внезапно оказался поднятым на угол в сорок пять градусов, и вообразите разразившиеся последствия…
Иванушка приземлился на изрыгающий проклятья ворох тел последним.
К этому времени разбуженный немягкой посадкой Гуго пытался сбежать от вцепившегося в него монстра,[51] Сенька – максимально дорого запросить за свою жизнь у старающегося раздавить ее амбала,[52] Адалет – отбиться на кулачках от того, кто коварно напал на него посередь ночи,[53] и все вместе – дать отпор единым фронтом свалившемуся на их головы противнику.[54]
– Стойте!!!.. Подождите!!!..
– Хель и преисподняя!!!..
– К-кабуча крамаранда!!!..
– Тише!!!..
– Олаф, помоги мне!!!..
– Я здесь, парень, ты где?!..
– Нога!!!.. Мне ломают ногу!!!..
– Ч…что?..
– Ай!!!..
– В-вот эту? Вот так?
– У-у-у-у-у!!!!!..
– Кхм. Извини, Гуго. Я думал, что это кто-то другой.
– Тихо!!!..
– Чем пытаться изуродовать друг друга… помогли бы лучше… избавиться… от…
– Адалет?!..
– Се… Серафима?!.. Прекрати… н-немедленно… лупить… меня… по уху!..
– ОЙ.
– А?!.. Что?!..
– Ой, говорю… это ты…
– Тише, пожалуйста, ОНИ ТАМ!!!
Запрашиваемая тишина установилась внезапно.
– Они – это кто? – брюзгливо уточнил голос Адалета откуда-то из района правой Ивановой коленки.
– А мы – это где? – язвительно полюбопытствовал из подмышки голос царевны.
– Сейчас расскажу… – зашипел лукоморец.
– Сейчас покажу… – вздохнул маг.
– Нет, не надо!..
Но было поздно.
Ознакомительная версия.
