и позвали Сережку. В ответ — тишина. Мы звали и звали, а Сергей не откликался. Испугавшись, все побежали за учительницей. В свою очередь, испугав ее не на шутку, мы вместе с ней кинулись к спортзалу. Броня открыла дверь. Сергея нигде не было. Мы искали его среди наваленных в углу спортивных матов и снарядов. Все было тщетно. И тут кто-то обратил внимание на приоткрытую верхнюю горизонтальную половинку одного окна. Все подбежали к нему и замерли.
Внизу, как ни в чем не бывало, на пришкольном пятачке, прыгая на одной ножке и толкая перед собой баночку из-под монпансье, играл в классики Сережка. Как до него добежали со второго этажа, никто и не помнит. Только через секунду мы были уже на улице. Бедная, бедная Бронечка! Она испугалась настолько, что буквально всего с ног до головы ощупала упирающегося и возмущающегося Сережку. Она его обнимала, целовала, что-то спрашивала заикающимся голосом. Кульминацией пережитого стал все тот же веселый смех, вмиг заразивший и Брониславу Феликсовну, и всех нас, мальчишек, дружески обнявших дорогих нашему детскому сердцу друга и учительницу.
Каникулы. Ожидание сказочного чуда. Все дети любят мечтать. Одни мечтают провести каникулы в оздоровительном лагере, другие — на берегу теплого моря.
До начала летних каникул мы с ребятами решили, что июнь проведем в трудовом лагере. Мы помогали местному рыбокомбинату в обработке рыбы и изготовлении консервов. Работать нас ставили на менее ответственных участках. Мы протирали баночки от влаги, подавали пустую баночку по желобам, идущим к машинам и укладчицам. Помогали тарировать ящики с консервами по тем или иным номерам, в зависимости от выпускаемой продукции. Одним словом, без дела не сидели. Наш труд ценился и соответственно оплачивался. Свободного времени у нас было очень мало.
По окончании очередного трудового дня, мы, немножко уставшие, но всегда веселые и счастливые, расходились по домам.
Плотно пообедав и слегка расслабившись, выходили на улицу. Искали удобное место для отдыха на свежем воздухе. Лень и дремота мгновенно проходили с первыми предложениями поиграть.
Сегодня было предложено сразиться на пришкольном участке в «войнушку». Собралось нас много, и мы разделились на две команды, шествуя дружной компанией к школе. По дороге предлагали, кто и в чьем обличии будет сегодня играть. Мальчишки и девчонки предлагали казаки-разбойники, красные-белые, красные-фашисты, милиционеры-бандиты. Остановились на красных, то есть советских и фашистах, то есть немцах.
В хозяйственном сарае школы, куда сваливались поломанные стулья, парты и иной школьный хлам, мы подобрали те обломки, которые отдаленно напоминали пистолеты, автоматы или пулеметы. Наскоро и надежно вооружившись, мы принялись строить. Играть в «войнушку», бегая и крича «Ура!», изображая звуки стреляющего оружия, как-то не интересно. У каждого противника должен быть свой штаб, где находится командир. Штаб должен охраняться, для этого нужен часовой, а ему нужен блиндаж. Солдатам нужна казарма. Война, хоть и понарошку, но в ней тоже бывают свои раненые, значит, нужен медсанбат. Девчонки обратили внимание, что противники напрочь позабыли о кухне. Тут же приступили к строительству военно-полевой кухни.
Некоторое время спустя, с двух противоположных сторон пришкольного участка друг на друга смотрели два вражеских лагеря. Принадлежность того и другого лагеря к красным и фашистам по-детски обозначалась знаменами красного и черного цвета. Начались суровые военные будни. Повар варил солдатскую кашу. Санитарки готовили операционную и перевязочный материал. Солдаты тренировались в стрельбе, метании гранат и в искусстве ведения рукопашного боя.
Часовой охранял штаб, зорко всматриваясь в лагерь противника. Командир в штабе готовил план наступления. Время от времени он выбегал из штаба и отдавал команды своим солдатам, отправляя их в дозор или в разведку. Тут же, где-то совсем близко, по-пластунски подбирались вражеские разведчики. Они собирались взять в плен «языка».
А как вы хотели? Дети каждый день воспитывались в духе всеобщего патриотизма. На произведениях и экранизациях советских авторов, которые подробно описывали и изображали жизнь в военных условиях гражданской и Великой Отечественной войны.
Мальчишки и девчонки уже в этом юном возрасте точно знали, как и чем они будут защищать свою Родину, если враг осмелится нарушить ее рубежи.
Вот и сейчас наши маленькие защитники готовились к наступлению. Командиры отдали четкие приказы, и солдаты с криками «Ура!» бросились в атаку. Завязался нешуточный бой, в котором проявилось все мастерство боевой выучки.
Скоротечный бой закончился победой дружбы, несмотря на ссадины и ушибы, синяки и слезы. «Раненые» и «убитые» расходились в свои лагеря. Девчонки-санитарки оказывали им первую медицинскую помощь и по-своему успокаивали тех, у кого по щекам текли скупые мужские слезы. Мальчишки, не желая проявлять слабость перед девочками, отворачивали лица и кулаками растирали слезинки по лицам.
Началась мирная жизнь.
Сквозь оконное стекло школы за игрой следили внимательные глаза, наполненные горечью воспоминаний и в то же время радостью за подрастающее поколение, преподавателя начальной военной подготовки. Да, в те времена был такой предмет, в сокращении «НВП», а преподавателей этого предмета называли — военруками. Ребята просто называли учителя воеводой.
Играющие мальчишки и девчонки не знали его имени, так как им было еще далеко до девятого и десятого класса, в которых преподавалось «НВП». Зато все знали, что этот дедушка был участником Великой Отечественной войны. И не просто участником, а летчиком-штурмовиком, наносящим серьезные потери противнику, управляя боевой машиной «Ил-2». Эти подробности в школе знали все. На праздничных линейках, посвященных дню Советской армии и дню Победы, а иногда и просто собрав вокруг себя ребятишек, военрук рассказывал про свою фронтовую молодость.
Он постоянно имел военный вид. На нем была надета офицерская кожаная куртка, которую носят только летчики. А на его голове была фуражка, с синим околышком и эмблемой в виде крылышек.
Подойдя к нам, военрук отрывисто сказал:
— Здравствуйте! Предъявить оружие к осмотру!
Это он обратился к мальчишкам, держащим в своих руках деревянные предметы, отдаленно напоминающие автоматы.
Мы его не поняли и переглянулись. Военрук лукаво и чуть самодовольно улыбнулся и повторил свою просьбу:
— Покажите, чем вы тут воюете.
Мальчишки наперебой стали протягивать ему свое вооружение.
— Отставить! — сделав серьезное лицо и насупив брови, произнес учитель. — Это что за полное отсутствие дисциплины? Эх вы, солдаты.
Принимая по очереди из рук ребят протянутые ножки и спинки от стульев и парт, он внимательно осматривал их, что-то бурчал себе под нос и
