— У меня нет комнаты, — сказал он.
Повесив снаружи табличку «Просьба не беспокоить», Анжелика заперла дверь изнутри и набросила на нее цепочку. Дело шло к вечеру, и в комнате было темно. Она включила настольную лампу под плотным абажуром и задернула шторы. Шелковое платье с шелестом упало к ее ногам. Выступив из него, он завела руки за спину, чтобы расстегнуть бюстгальтер, и ее груди вылились из него, как мед. Снимая колготки, она нагнулась, и груди ее затрепетали в тусклом золотом свете, и красота их растрогала его до слез. Черный треугольник в развилке ее ног поразил и воспалил его. Он стыдливо отвернулся, чтобы сбросить одежду, но она подошла сзади и провела прохладными нежными пальцами по его торсу, слегка задев его дерзко вспрянувший член. «Ради бога, не надо, — простонал он, — или я за себя не отвечаю!» Она усмехнулась и за руку повела его к постели. И легла в нее первая, слегка согнув ноги в коленях, и улыбнулась ему агатовыми глазами. Он раскрыл ее бедра, как книгу, и заглянул в расселину, в темную щель, в бездонную глубь, чтобы увидеть заветную цель своих странствий и поисков.
Как и у всех молодых людей, первый любовный опыт Перса МакГарригла был столь же сладостен, сколь и короток. Как только он был подвергнут инвагинации, то сразу и кончил, быстро и бурно. Однако потом, с помощью и при участии Анжелики, он еще дважды достиг кульминации, и всякий раз это было по-новому, а позже, когда у него кончилось семя и осталась лишь упорная сухая эрекция, Анжелика, оседлав его амазонкой, испытала оргазм снова, и снова, и снова, и упала с него без сил. Они раскинулись на постели, тяжело дыша и обливаясь потом.
Перс почувствовал себя постаревшим лет на десять и набравшимся мудрости. И был он воскормлен медом и млеком Рая напоен[73]. Теперь в его жизни все будет иначе. Неужели возможно снова одеться и, выйдя из комнаты, вести себя так, будто ничего между ними и не было? И тогда он подумал, что, наверное, всех влюбленных связывает тайное знание о том, что произошло между ними ночью.
— Теперь ты выйдешь за меня замуж, Анжелика, — сказал он.
— Я не Анжелика, я — Лили, — пробормотала лежащая рядом девушка. Перс, вскочив на четвереньки, навис над ней и уставился ей в лицо.
— Ты шутишь! Не шути так со мной, Анжелика!
Она покачала головой.
— Я серьезно.
— Ты — Анжелика.
— Я — Лили.
Он смотрел и смотрел на нее до рези в глазах. Но весь ужас был в том, что он и в самом деле не знал, то ли это Анжелика, которая лжет ему, то ли это Лили, которая говорит правду.
— Есть только один способ различить нас, — сказала она. — У нас обеих на бедре есть родинка, похожая на запятую. У Анжелики ока на левом бедре, а у меня — на правом. — Она повернулась и указала на небольшое пятно на правом бедре, выделявшееся на фоне загара. Когда мы стоим рядом в купальниках, то похожи на заключенную в кавычки цитату. Ты видел эту родинку у Анжелики?
— Нет, — с горечью сказал он. — Но я слышал о ней. — Он вдруг устыдился своей наготы, скатился с постели и спешно натянул трусы и джинсы. — Но зачем? — спросил он. — Зачем тебе надо было обманывать меня?
— Никогда не могу отказать тому, кто очень сильно этого хочет, — сказала Л или.
— Иными словами, если первый встречный подойдет и поцелует тебя, то ты все бросишь и прыгнешь к нему в постель?
— Возможно. Но я догадалась, кто ты. Анжелика рассказывала мне о тебе. А почему ты так расстроился? По-моему, у нас здорово получилось.
— Я думал, что ты — девушка, которую я люблю, — сказал Перс. — Иначе я не пошел бы на это.
— Что, приберегал себя для Анжелики?
— Может, и так. А ты взяла то, что тебе не принадлежит.
— Знаешь, Перс, ты напрасно тратил время. Анжелика — неисправимая динамо-машина.
— Как ты можешь говорить такое о своей сестре!
— Она этого не отрицает. Как я не отрицаю того, что я по натуре шлюха.
— Я тоже не стал бы этого отрицать, — сказал он с сарказмом. — Правда?
— Да, правда. Достаточно вспомнить, что ты вытворяла в постели.
— По-моему, тебе понравилось.
— Я не сразу сообразил, что к чему. Ни одной порядочной девушке этого и в голову бы не пришло.
— Перс! Не говори так! — с отчаяньем вдруг крикнула она. — А что? — Перс покраснел и тут же побледнел. — Я и в самом деле пошутила. Я — Анжелика! Он бросился к ней в постель.
— Милая, прости меня! Ты восхитительна! — Он осекся. — Почему ты улыбаешься?
— Ты забыл о родинке! — Она игриво пошевелила правым бедром.
— Так ты, значит, все-таки Лили?
— А тебе как кажется, Перс?
Он сел на стул и спрятал лицо в ладонях.
— Мне кажется, что я схожу с ума.
Девушка завернулась в покрывало, села рядом с ним и обняла его за плечи.
— Перс, а мне кажется, что ты вовсе не любишь Анжелику. Если ты не можешь понять, кого ты сейчас трахнул, Анжелику или меня, то как ты можешь любить ее? Ты влюблен не в Анжелику, а в свою мечту о ней.
— Зачем ты мне это говоришь? — пробормотал он.
— Потому что Анжелика любит другого человека.
Перс отвел руки от лица.
— Кого?
— Одного парня, его зовут Питер. Весной они собираются пожениться. Он доцент в Гарварде. Анжелика говорит, что он очень талантливый. Они познакомились на конференции на Гавайях. Она сейчас ищет работу в Бостоне, и Питер устроил ей выступление на конференции, чтобы она показала товар лицом. Анжелика знает, что ты ее повсюду ищешь, и ей совестно, что она подшутила над тобой в Англии. Она попросила меня деликатно дать тебе понять, что она помолвлена. Я старалась как могла, Перс. Извини, если мне не хватило деликатности.
Перс подошел к окну, раздернул шторы и уставился вниз, на ярко освещенную улицу, на тормозившие у перекрестка машины и автобусы. Прижавшись лбом к холодному стеклу, он несколько минут молчал. Потом сказал:
— Я хочу есть.
— Вот это другое дело, — сказала Лили. — Я закажу еду в номер. Чего тебе хочется? Перс взглянул на часы.
— Вообще-то я иду на прием. Там и перекушу.
— На прием в пентхаус? Ну, тогда до встречи, — сказала Лили. — Меня берут с собой Питер и Анжелика. Между прочим, это их комната. Я захожу сюда только переодеться.
Перс снял с двери цепочку.
— А Питер знает, чем ты зарабатываешь на жизнь? — спросил он. — Я как-то видел твои фотографии в Амстердаме. И в Лондоне.
— Я с этим покончила, — сказала Лили. — Решила возобновить учебу. Я поступила в Колумбийский университет и теперь живу в Нью-Йорке.
— Скажи, когда ты работала в агентстве «Девушки без границ», — спросил Перс, — тебе не встречалась девушка по имени Бернадетта? Ее сценический псевдоним — Марлен.
С минуту подумав, Лили покачала головой.
— Нет. Это очень большая организация.
— Если она тебе случайно попадется, попроси ее, чтобы она связалась со мной.
Съехав на лифте на девятый этаж, Перс разыскал номер 956. В комнате на кровати сидел Моррис Цапп, грыз орешки, отхлебывал виски и смотрел телевизор.
— Привет, Персик, заходи! — сказал он. — Готов?
— Я бы принял душ, — сказал Перс. — Можно мне воспользоваться вашей ванной?
— Конечно, но сейчас там занято. Посиди пока, выпей чего-нибудь. Да, мудреный вопрос ты нам сегодня задал!
— У меня и в мыслях не было ставить вас в трудное положение, — сказал Перс извиняющимся тоном и налил себе виски. — Сказать по правде, я и сам не знаю, что на меня нашло.
— Ну, ты не переживай. Похоже, Артура Кингфишера совсем не интересовало, о чем я говорю.
— Вас это огорчило? — Перс сел на стул, откуда ему краем глаза был виден телевизионный экран: на нем двое молодых обнаженных людей — точь — в-точь он и Лили — катаясь по постели, исступленно занимались любовью.
— Не-а. Я, знаешь ли, расстался с некоторыми амбициями. С тех пор как я побывал в заложниках, мне стала дорога жизнь как она есть. — Изображение на экране неожиданно сменилось надписью: «Чтобы продолжить просмотр фильма, наберите цифру 3». За любовной сценой последовал эпизод из ковбойского боевика. — Они бесплатно показывают пятиминутный ролик, чтобы заинтересовать зрителя пояснил Моррис. — А если хочешь увидеть фильм целиком, то нужно позвонить, и они за деньги подключат канал к твоему телевизору.
— Все отпускается в розлив, — покачав головой, сказал Перс. — О, прекрасный новый мир![74]
— Да, в этом городе все можно получить по телефону — китайскую еду, массаж, урок йоги, сеанс акупунктуры. Можно даже послушать непристойности — тариф поминутный, оплата кредитной карточкой. Однако если ты увлекаешься деконструктивизмом, то можешь смотреть подряд бесплатные рекламные ролики как авангардистский фильм. Что касается меня, — заметил он, — то я больше не верю в деконструкцию. Что и постарался показать в своем докладе.
— Значит, каждое декодирование — уже не есть новое кодирование?
