Николас Шифоньер - Блюдце, полное винегретов

Давным–давно были времена, когда поход в кино стоил сущие копейки, промышленность переживала период расцвета, а люди в этой стране еще имели понятие о такой вещи, как «трудовая этика», и назывались эти времена «сороковыми». В течение этого примечательного десятилетия родились пятеро, казалось бы, ничем не примечательных парней, которым предстояло поглотить огромные количества наркоты и алкоголя, летать на самолетах, носиться на автомобилях и записать попутно несколько выдающихся альбомов. Вот их история.

В конце 1965 года четверо лондонских студентов (Роджер «Сид» Барретт, Джордж «Роджер» Уотерс, Рик «Джордж» Райт и Ник «Обкурок» Мейсон) собрали группу и начали давать концерты под вывеской «Типа Звук Розового Флойда». Это немного странноватое название было содрано у пары американских блюзменов: печально известного музыканта с Аляски, мистера Звука Розового Флойда, а также мистера Типа. Название родилось после того, как товарищи Барретта отвергли одну за другой целую череду его оригинальных идей: «Битлз», «Секс Пистолз», «Секс Битлз», «Битл Пистолз», «Пистолз», «Битломания», «Херби — Жучок», «Херби — Стручок», «Кэп Херби — Корабль Любви», «БАЦ!», «Сид и Пистолетки» и «Типа Звук Лилового Ллойда».

Эти выступления можно было назвать концертами лишь с большой натяжкой, в основном потому, что на этом начальном этапе их карьер ни один из четверых участников группы принципиально не был способен прийти вовремя, если вообще приходил. Некоторые представления портило лишь отсутствие самой группы в полном составе, хотя по иронии судьбы (по крайней мере, судя по записям той эпохи) это была как раз та стадия их карьеры, когда оформился их неповторимый стиль, а живые выступления обрели все свои наиболее значимые черты.

Следующий вопрос продолжает оставаться актуальным как для критиков, так и для автомехаников: а умели ли они играть? На него нелегко ответить, потому что большинство их выступлений в те дни представляло собой чрезвычайно изобретательный и новаторский процесс распаковки оборудования, настройки инструментов, втыкания нужных штекеров в нужные разъемы и попыток убедиться, что все настроено и включено. Можно, конечно, сказать, что на этой стадии карьеры они не исполняли собственно мелодий, но их фанатам нравилось все. Кое–кто утверждает, что это придает достоверности старым слухам о публике «Флойд», которая была настолько обдолбанной ЛСД, что протащилась бы от чего угодно. Иные говорят: «какая разница, думай, что хочешь».

Состав группы постоянно менялся, и ни один из парней не знал толком, какие инструменты будут использоваться на том или ином концерте, не говоря уже о том, кто будет на этих инструментах играть, если вообще придет. Со временем квартет вошел в колею (как оказалось, к вящей пользе дела, хотя бы потому, что это привнесло немного так нужной им целостности): Сид Барретт неистово бренчал на гитаре и пел (в основном потому, что он реже остальных забывал слова), Уотерс держал бас и дулся, Мейсон молотил по ударной установке, пытаясь вступить и остановиться примерно одновременно с остальными, а Райт пускал в ход свой орган, что зачастую заставляло Уотерса яростно сквернословить и плеваться, особенно если басист стоял по ветру.

В результате к «Типа Звуку Розового Флойда» отнеслись довольно скептически как популярные СМИ, так и тогдашние автомеханики — этот феномен имеет место и по сей день. (Совсем недавно мой собственный автомеханик рассуждал по поводу того, как вообще группа выбилась в люди, после чего сказал мне, что, по его мнению, вся моя выхлопная система нуждается в ремонте, который влетит мне в копеечку и займет уйму времени, но они не могут все починить прямо сейчас, потому что на очереди несколько машин, и не мог бы я прийти завтра… ну, где–то в девять, и тогда будет видно; я возразил, что группа пробовала что–то новое и была обречена встретиться с определенной долей скепсиса, и во сколько, как он думает, мне это обойдется, потому что у меня на той неделе было с деньгами негусто; он пожал плечами и сказал, что, если бы Сид не был таким неуравновешенным, то группа могла бы переплюнуть «Осмондз», и что я могу рассчитывать на 700 долларов в лучшем случае.)

«Типа Звуку Розового Флойда» вскоре пришлось играть для одних лишь кукол и чучел животных на чайных вечеринках у младшей сестры Мейсона. Именно на этих концертах «Флойд» (в особенности Райт) приобрели склонность к вычурным, цветастым, совсем–не–пидорским нарядам, которые они носили потом еще несколько лет — имеется в виду, конечно же, что они сменили стиль одежды через несколько лет, а не то, что они носили ОДНУ И ТУ ЖЕ одежду несколько лет. Это, разумеется, было бы отвратительно, и только Дэвид Гилмор так делал, ну еще Роджер Уотерс и Рик Райт. Ник, наверное, тоже.

Вот что говорит Рик Райт: «Не то, чтобы мы не хотели переодеться и все такое, просто какой–то педик смылся со шмотками, а больше ничего не было. Наверно, я бы мог слетать в магазин и купить что–нибудь, только мне не хватает нескольких пенсов, так что ничего не выйдет. К тому же, мне надо полить газон и выполоть сорняки».

Вскоре, однако, группа начала пользоваться большим успехом у членов лондонского Андерграунда, молодежной культуры, которая разделяла с «Флойд» любовь к безвкусной одежде и которая ошибочно истолковывала их вопиющую музыкальную безграмотность как сумасбродное экспериментаторство. Несмотря на недавно полученные сведения, будто единственными песнями, которые группа пыталась играть в течение этого периода, были «Луи, Луи», «Тема к Бонанзе» и «Палочки», «Типа Розовый Флойд» (так группа теперь называлась) вдохновились на исполнение длинных, удолбанных, совсем–не–пидорских инструментальных джемов, которые, очевидно, напоминали бы обыкновенную музыку, если бы вы приняли столько же ЛСД, сколько их публика — в смысле, столько же ЛСД, сколько и один средний слушатель, а не ВСЯ публика вместе.

Дон «Член» Сервиз, один из первых роуди «Типа Розового Флойда», вспоминает один из таких «джемов» в номере Rolling Stone за март 1968: «По–моему, я вспоминаю один из таких «джемов» в номере Rolling Stone за март 1968, где они играли «Палка, палка, огуречик» снова и снова целых… еб твою, целых три с половиной часа! Помню, стоял за кулисами и хотел выцарапать себе глаза к чертовой матери. Это было дьявольски нудно. По–моему, это было нечестно по отношению к публике; большинство из них были автомеханики на отдыхе, они просто хотели развлечься, а тут происходит такое… В смысле… чтоб мне провалиться… еб твою, я даже не британец, а говорю, как они — вот, что они со мной сделали, приятель».

Также именно в тот период группа начала использовать в своих выступлениях сложные световые проекции. Питер «Зуб» Уинн Уилсон, сосед Барретта по комнате, тщательно расставлял осветительные приборы, развешивал позади группы простыни, образовывавшие подобие экрана, и экспериментировал с множеством коллажей, картинок, продуктов питания, кусочков ткани, старых перечниц, новых перечниц, мертвых животных, жареных цыплят, трусов, других трусов, отрубленных конечностей, украденных кредиток и морковок, которые он сваливал в кучу и проецировал на музыкантов. Но еще чаще Уилсон и его подружки Сюзи «Клык» Голер — Райт и Дженни «Дырка» Спенсер просто отключались за пультом управления, оставляя все старательно разбросанные материалы светового шоу жариться на свету, так, что на экран не проецировалось ничего, кроме разноцветных световых клякс. Продвинутые владельцы клубов Лондонского Андерграунда находили уилсоновские шоу занятными и волнующими, однако Роджер «Мост» Уотерс охарактеризовал их, как «сущая мудятина. Ни хера общего с музыкой. Немного блевотного зеленого, а вокруг крутится всякая хуйня. Вряд ли кто–то хотел бы перенести такое на полный желудок… ну, не в буквальном смысле перенести на полный желудок… ээ, ну ты понял. Нда… а Рик вообще пришел, или он все еще лужайку поливает?»

Но, наверное, самое важное нововведение в истории группы произошло, когда Барретт, будучи, как обычно, под кайфом, вздумал «писать» и «исполнять» «настоящие» _песни_. Хотя это «могло» показаться «сообществу» Андерграуда «в» высшей степени необычным, идея пришлась ко двору «и» в 1967 году «Флойд» «выпустили» свой первый хит–сингл, «Арнольд Газон». Написанная Барреттом, эта песня повествует о злоключениях молодого газонокосильщика и в общем основана на реальных событиях с участием Рика Райта. Уотерс рассказывает: «Сюзи и Питер снимали тогда квартиру вместе с Сидом, а какой–то полудурок все время припирался по ночам, подстригал живую изгородь, выдергивал сорняки и так далее. В общем, как–то за окном раздался шум, Сид выглянул и увидел там Рика со здоровенной газонокосилкой. Заслышав его крик, Рик отшвырнул ее в сторону и бросился бежать. На той же неделе Сюзи с Питером заскочили к Рику и обнаружили у него также некислую коллекцию нижнего белья с рюшечками. Бля! То есть… Я не то хотел сказать. Я говорю про его пристрастие к уходу за газонами, а не про то, что он носит женское белье… ээ… потому что он его не носит».