Хью. Разумеется, предпочел бы, раз мне приходится после них выслушивать подобного рода ложь за собственным обеденным столом.
Стивен. Но это не ложь, мистер Клевет.
Хью. Да что вы? Значит, по-вашему, беременность возникает в результате половых сношений?
Стивен. Да?
Хью. Господи, спаси и помилуй. И вы с этим согласны?
Стивен. Разумеется. Это же правда.
Хью. Правда, чтоб я сдох. Это не более, чем отвратительный слух, распущенный молодыми стилягами тридцатилетней давности.
Стивен. Молодыми, но при этом тридцатилетней давности?
Хью. Я говорю о шестидесятых годах, черт побери. Тогда-то все и это и появилось. В том числе и люди, подобные вам.
Стивен. Мистер Клевет, половое размножение является частью курса биологии уже многие, многие годы.
Хью. Плевал я на ваши дурацкие курсы. Что толку от ваших курсов там!
Стивен. Где?
Хью. Вон там!
Стивен. Там улица.
Хью. Это не улица, а джунгли, вот что это такое!
Стивен. Ну хорошо, так что же, на ваш взгляд, нам следует преподавать вашему сыну, мистер Клевет?
Хью. На мой взгляд… на мой взгляд, вы должны преподавать ему ценности, мистер…
Стивен. Казилингва.
Хью. Казилингва. Ценности. Уважение к ним. И к нормам морали. Вот для чего вы существуете. А не для того, чтобы отравлять сознание моего сына распутными разговорчиками.
Стивен. А Майкл — действительно ваш сын, мистер Клевет?
Хью. Разумеется.
Стивен. В таком случае, можно с уверенностью предположить, что в какой-то момент вашей жизни вы и ваша жена вступали в половые сношения, не так ли?
Хью. (Пауза.) Ну все. (Начинает стягивать с себя пиджак.) С меня хватит. Придется мне самому втемяшить вам в голову пару простых истин.
Стивен. Вы что же, бить меня собираетесь?
Хью. Еще как, черт возьми, собираюсь. Я стою на своем и стоять буду.
Стивен. Тогда, с вашего разрешения, можно, я тоже встану? (Поднимается на ноги.).
Хью. Вести такие разговоры в присутствии мальчика. Позорище.
Стивен. Мистер Клевет, позвольте задать вам вопрос. Как может Майкл приходиться вам сыном, если вы никогда не вступали в половые сношения?
Хью. Майкл…
Стивен. Да?
Хью. Майкл появился на свет нормальным путем.
Стивен. Нормальным путем?
Хью. Да.
Стивен. И какой же, по вашему мнению, путь является нормальным для возникновения сына?
Хью. Если вы пытаетесь втянуть меня в распутный разговорчик…
Стивен. Нисколько.
Хью. Для того, чтобы получить сына нормальным путем надо… сначала жениться.
Стивен. Да?
Хью. Купить дом, вселиться в него.
Стивен. Да.
Хью. Обзавестись приличной мебелью и прочим, а потом… немного подождать.
Стивен. Ага.
Хью. И еще важно правильно питаться. Трехразовое горячее питание, каждый день.
Стивен. То есть Майкл просто как-то так взял, да и появился, правильно?
Хью. Э-э… собственно, это случилось уже не один год назад, но, по-моему, именно так все и было — взял, да и появился.
Стивен. И вы с женой ни разу в какие-либо интимные половые отношения не вступали?
Хью. Да-да, как ни трудно вам в это поверить, не так ли? Но, к вашему сведению, в мире еще остались люди, способные произвести на свет сына, не прибегая к марихуане и подачкам правительства.
Стивен. М-да, я просто и не знаю, что вам сказать.
Хью. Да уж откуда вам знать — не каждый же день к вам является потребитель, желающий отстоять свои законные права, верно?
Стивен. Права подобного рода — нет, не каждый.
Хью. Да, ну что же. В таком случае, добро пожаловать в суровый мир рыночных отношений, мистер Казилингва.
Стивен. Спасибо. Так чего же вы, все-таки, от меня хотите?
Хью. А разве это не очевидно? Если я прихожу в универмаг и говорю, что меня не устраивает, ну, скажем, купленный у них джемпер, они его заменяют. Причем, с радостью.
Стивен. Вы хотите получить другого сына?
Хью. Конечно, хочу. Мой-то теперь испорчен.
Стивен. М-да, боюсь запасных сыновей у нас в настоящее время не имеется.
Хью. А что у вас имеется — но только чтоб равноценное?
Стивен. Э-э — есть саранча, в лаборатории биологии.
Хью. Саранча, хм. А можете вы гарантировать, что эта ваша саранча не будет во время обеда вгонять миссис Клевет в краску непристойными разговорами?
Стивен. Думаю, что это я вам обещать могу.
Хью. Что ж, и на том спасибо. Сколько ее у вас там?
Стивен. Две особи… пока что.
Хью. Что значит «пока что»?
Стивен. Видите ли, эти двое только что поженились, купили себе клетку, немного мебели и перешли на ежедневное трехразовое питание.
Хью. Горячее?
Стивен. Тепловатое.
Хью. Так миссис Клевет может еще и бабушкой стать?
Стивен. Весьма вероятно.
Хью. (Довольный.) Ей понравится.
Хью — молодой и на редкость миловидный ведущий молодой и на редкость поганой телевизионной программы Четвертого канала — сидит за столом.
Хью. (Говоря о только что закончившейся сценке) Что и говорить, это было классно. Итак, мой следующий гость написал свой первый роман еще в 1972-м, в год облегающих клешей, Сьюзи Кватро, группы «Глиттер-бэнд» и прочей муры. С тех пор он все пишет, пишет, и скоро выходит в свет его новый роман. Это культовый, в своем, разумеется, роде малый — Саппоро, палочки для сашими и все такое прочее — поэтому давайте скажем большое «здрасьте!» Ричарду Морли!
Под нелепо стремительную музыку входит немного нервничающий, серьезный Стивен. Хью хватает его за руку и смешно выкручивает ее во все стороны сразу.
Итак, Ричард, добро пожаловать, присаживайтесь и начинайте грузить нас вашими словесами.
Эта странноватая шуточка явно смущает Стивена.
Хью. Ну-с, скажите, этот роман — как он называется?
Стивен. Роман, который я только что завершил, называется «Император омерзения».
Хью. «Император омерзения». Немного тяжеловатое название, вы не находите?
Стивен. Тяжеловатое?
Хью. Про что он?
Стивен. А вы его не читали?
Хью. Нет, это вопрос для наших зрителей, понимаете? Они-то уж точно ничего не читали. Ваш роман появится в магазинах только завтра. Где ж им было его прочитать!!!
Хлопает Стивена по плечу.
Стивен. А, понятно. Видите ли, пересказать его сюжет затруднительно, поскольку он довольно сложен.
Хью. Наверняка какая-нибудь заумь. А где все происходит?
Стивен. Происходит? Ну, действие романа разворачивается на протяжении нескольких столетий и в самых разных…
Хью. А скажите, вы пользуетесь компьютером? Понимаете, что мне всегда хотелось узнать о писателях, так это как они пишут. Карандашом, ручкой, на пишущей машинке? Ну и так далее.
Стивен. Ну, в общем, да, компьютером я пользуюсь. Раньше пользовался пишущей машинкой, однако…
Хью. Ладно, а сколько романов вы, собственно говоря, опубликовали?
Стивен. «Император омерзения» будет седьмым.
Хью. Седьмым? То есть, выходит, вы к этому делу относитесь довольно серьезно, так?
Стивен. Да, да, конечно. Я отношусь к нему очень серьезно. Понимаете, это моя работа. Моя жизнь.
Хью. Верно. Верно. Ну да. А скажите, откуда вы берете своих персонажей? Из жизни?
Стивен. Ну, как правило, они представляют собой своего рода сплав, понимаете?
Хью. Так, может, вы и меня в какую-нибудь книжку вставите?
Стивен. Что ж, полагаю, это вполне возможно.
Хью. (Потрясенный) Да?
Стивен. Да. Вы представляетесь мне самым отталкивающим и пустоголовым человеком, из всех когда-либо мною встреченных. А для романиста это материал, во многих отношениях, идеальный.
Хью хохочет, показывая всем своим видом: «ну не чувак, а полный блеск, верно?».
Стивен. Не вижу тут ничего смешного. Я нахожу вас безмозглым, пресным и ни на что не годным.
Хью. (Продолжая смеяться) Нет, серьезно, Ричард, а что за…
Стивен. Я серьезно и говорю: вы — омерзительный шматок слюны. И кто, черт возьми, сказал вам, что вы вправе называть меня Ричардом? Вы уже много лет как гниете в аду и даже понятия об это не имеете, не так ли?
Хью. Последняя из написанных вами книг…
Стивен. Последняя из написанных вами книг! Да вы и знаете-то о последней из написанных мной книг только то, что услышали от слабоумного ассистента, которого ко мне присылали. Ваша голова до того забита кашеобразной околесицей, елейным ханжеством и наглым невежеством, что в ней ни для одной мыслишки и места уже не осталось.
Хью. Блестяще!
Стивен. Ах вот как, «блестяще»? Полагаю, у вас это называется «настоящим телевидением»? Думаете, зрители, затаив дыхание, следят за вашими якобы опасными наскоками на людей? Да вы ничем не опаснее «сникерса».
