В чем разница между американским президентом Эйзенхауэром и израильским президентом Бен-Цви? Эйзенхауэр может в любой момент уволить своего государственного секретаря Даллеса ("далее" на идише — "бедность"), а Бен-Цви своего — никогда.
Пароход из Израиля заходит в порт Лиссабона, моряки сходят на берег. В портовой пивной один португалец задает им такой вопрос:
— Мы многое слышали про вашу страну. Вы блестяще со всем справились — пустыню оросили, болота осушили, арабов отбросили… Одна загвоздка: говорят, у вас огромные трудности с евреями. Это правда?
Многие репатрианты, прежде всего с Востока, раньше понятия не имели о социальном и медицинском обслуживании, поэтому они то и дело злоупотребляли услугами учреждений типа больничных касс.
Один безработный еврей из Йемена ежедневно являлся в больницу и устраивал там скандал. Один день он как-то пропустил, и врач спросил его:
— Где ты был вчера?
— Вчера я болел, — объяснил тот.
На входной двери иерусалимского кафе "Вена" висит прейскурант:
Мокка — 10 пиастров
Мокка тонкого помола — 15 пиастров
Мокка очень тонкого помола — 20 пиастров
Мокка первый класс — 25 пиастров
Ой, что за мокка! — 30 пиастров
На киоске с прохладительными напитками висит объявление: "Если вы можете жить и без моей газировки, все-таки пейте ее, чтобы я тоже мог жить!"
Жизнь в Израиле не совсем такая, как может показаться туристам.
Один еврей после смерти попадает в рай, осматривается и думает: нет, тут скучища, как в синагоге. И переходит в ад. А там — дым коромыслом, шум и веселье. Естественно, он решает здесь остаться. Но едва решил, тут же откуда ни возьмись является черт с рогами и хочет насадить его на вертел.
— Стой! — вопит еврей в ужасе. — Раньше здесь все было иначе!
— В том-то и фокус, — объясняет черт. — Раньше ты был здесь туристом.
Дядя приехал повидаться с племянником, который стал в Израиле фермером. Он хочет помочь племяннику по хозяйству и решает подоить корову. Берет ведро, идет в хлев — и не выходит оттуда. Наконец решили посмотреть, в чем дело. Дядя сидит возле коровы на складном стульчике, ведро стоит под выменем, а дядя уговаривает корову:
— Ну, давай же, давай!
Нацистские времена. Нескольким евреям удалось уехать в Палестину. Они сидят на пляже, бездельничают, голенькие малыши возятся в песке. Приходят две маленькие девочки. Мориц смотрит на них и удивляется.
— Знаешь что, — объясняет ему Давид, — они, наверно, беженцы, которые все потеряли.
Американский еврей хочет поехать в Палестину туристом. Его друг советует ему, что надо обязательно посмотреть:
— Ты должен подойти к Стене плача. Там плачут евреи.
Американец приезжает в Иерусалим, но он забыл, как
называется та стена. Он берет такси и велит шоферу:
— Вези меня туда, где плачут евреи!
Шофер останавливает машину возле налоговой инспекции.
Сразу после Второй мировой войны большинство выживших югославских евреев уехали в Израиль. Но один из них присоединился к ним лишь через год. Прежние друзья расспрашивают его:
— Ну, как там?
— Я не мог ни на что пожаловаться.
— Тогда почему же ты приехал?
— Потому и приехал, что не мог ни на что пожаловаться!
— Как поживает Зандберг?
— Он теперь в Италии, строит там социализм.
— А что поделывает Липницер?
— У него замечательная должность в Англии, он строит там социализм.
— А что слышно о Диаманте?
— Он в Израиле…
— …И тоже строит здесь социализм, верно?
— Ты с ума сошел! Зачем же в своей-то стране?
Многие репатрианты меняют в Израиле имена.
Один неграмотный марокканский еврей, который раньше ставил на бумагах отпечаток указательного пальца, вдруг стал подписываться средним пальцем.
— Почему так? — спрашивают его.
— Я решил поменять свое имя.
Один польский раввин приехал в Израиль. Его друг, приехавший туда немного раньше, встречает его в порту и показывает ему Тель-Авив. Приходят они и на пляж. Там на солнцепеке лежат сотни молоденьких девушек, почти без всякой одежды.
— Что это они делают? — спрашивает ребе.
— Поджариваются на солнышке.
Ребе поражен:
— А в сыром виде они невкусные?
Иерусалим. Полицейский записывает имя автомобилиста, нарушившего правила, и говорит:
— И в следующий раз, господин Гольдштейн, не называйте меня "шамес" (служка в синагоге).
Американская еврейка, вся обвешанная бриллиантами, приезжает в кибуц (сельскохозяйственный кооператив в Израиле). Руководитель кибуца спрашивает:
— Сколько стоят ваши серьги?
— Десять тысяч долларов.
Руководитель подсчитывает в уме и говорит:
— Поверите вы или нет, мадам, но вы носите на ушах одного племенного быка и пять молочных коров!
Иерусалим, прием в честь дипломатического корпуса. Один израильский офицер появляется в зале с какой-то фантастически роскошной парадной саблей. Его сразу окружают:
— Откуда у тебя эта диковина?
— Раньше я заведовал реквизитом в "Габиме" (самом известном театре в Израиле), и меня по старой памяти пускают туда на склад…
Иерусалим. Приезжий христианин просит на улице еврея:
— Возьмите меня с собой в синагогу, мне хочется посмотреть на еврейское богослужение!
Выйдя из синагоги, христианин говорит:
— Мне в общем понравилось. Но почему при упоминании имени Моисея каждый раз раздавался недовольный ропот? Он же был вашим великим пророком!
На что еврей отвечает:
— За прошедшее время мы пришли к выводу, что он повел нас неправильным путем — не к дорогой нефти, а к дешевым апельсинам.
В Израиле есть немало ортодоксальных евреев, но значительная часть населения не очень-то соблюдает религиозные законы. Даже строгие правила субботы тоже нередко нарушаются.
Один шофер-нееврей живет в Израиле. Он принадлежит к христианской секте, чтущей субботу, и, следовательно, отказывается в шабес водить машину. И вдруг его видят в субботу за рулем!
— Что случилось? — спрашивают у него.
— А я перешел в иудаизм…
Набожный еврей приехал в Тель-Авив. В субботу он сидит в отеле за завтраком и вдруг видит: два еврея курят! Вне себя от гнева, он подзывает хозяина отеля и спрашивает его:
— Вы это видели?
— У нас здесь, в Израиле, никто не принимает такие мелочи всерьез. Курить в субботу — не грех, а удовольствие.
Еврей смотрит в окно и видит, что многие евреи садятся в машины.
— Пфуй! — возмущается он. — И это в шабес!
— А что такого? — спокойно отвечает хозяин. — Люди отправляются погулять, получить удовольствие. Это не грех, они же не в контору едут.
Еврею после такого шока нужно расслабиться, и он заказывает арак. Напиток довольно крепкий, и он хочет развести его водой. Тут уже хозяин отеля взрывается:
— Стойте! Лить воду в такой замечательный арак — это и есть настоящий грех!
— Слава Богу, — вздыхает еврей, — по крайней мере один грех они все еще признают.
Израильский генерал Моше Даян потерял на войне один глаз и с тех пор носил черную повяжу.
Мойше и Сара отправились в варьете. Показывали номер со стриптизом, и Мойше все глаза проглядел, когда стриптизерша в танце сбрасывала с себя белье из черного шелка…
По пути домой он все никак не мог успокоиться — такой прекрасный был вечер! А Сара, напротив, считает, что деньги потрачены зря: такое же удовольствие она может доставить ему дома, причем бесплатно. На следующий день она покупает черное шелковое белье, а вечером, уже все с себя сняв, кокетливо прикрывает бюстгальтером одну грудь и спрашивает:
— Ну, Мойше, что это тебе напоминает?
Мойше, рассеянно взглянув на нее, цедит:
— Моше Даяна.
Владелец апельсиновой плантации видит, что на одном из его деревьев сидит бородатый еврей и ест апельсины. Он строго кричит тому снизу:
— Ты что, Библии не читал? Там же написано: не укради!
Еврей с дерева:
— Какая все же прекрасная страна — Израиль! Сидишь себе на дереве, ешь апельсины, а тебе еще и Библию цитируют!
Временами в Израиле некоторых продуктов не хватало.
Длинная очередь за продуктами. Один из из очереди не выдерживает и уходит, бросив через плечо:
