Они покорно складывают руки и пригибаются к парте.
— Хватит, — шепчет Сашка, — а то Галина Ивановна заметит.
— Хватит, — соглашается Толик и смеется еще сильнее.
Они зажимают рты, ерзают по скамейке…
— Завтра, наверное, контрольная, — прерывисто шепчет Толик. — В пятом «Г» уже вчера была.
— В пятом «Г»? Контрольная? — Сашка закусывает весело дергающуюся нижнюю губу и испуганно таращит глаза.
— Да, — кивает Толик. — Девять двоек получили!
— Девять двоек?! — Сашка хватается за голову и вдруг фыркает на весь класс.
— Встаньте! — доносится грозный голос Галины Ивановны.
Сашка и Толик виновато вытягиваются у парты. С минуту они стоят неподвижно, потом украдкой смотрят друг на друга и тут же отворачиваются. Чуть-чуть не засмеялись… Сашка делает плачущее лицо и принимается читать уцелевшие на доске слова. Толик сосредоточенно смотрит на лампочку: «Девять двоек! Вот ужас-то! Скоро и диктант… А потом — родительское собрание…»
— Ха-ха-ха! — хохочет Сашка. И, испуганно глядя на Толика, бормочет: — Ты чего, ты чего?..
Галина Ивановна поднимается со стула:
— Яблочкин и Карасев! Немедленно уходите из класса! С портфелями…
Сашка и Толик застывают.
— Вы слышали, что я сказала?
Ребята садятся за парту и медленно собираются.
— Комаров, продолжай свой ответ!
Класс успокаивается, и все поворачиваются к Комарову. Сашка и Толик осторожно задвигают портфели назад, в парту, и тоже внимательно слушают.
— Перистые облака, — рассказывает Комаров, — находятся на высоте десяти километров над землей…
Сашка и Толик удивленно переглядываются: десять километров!..
— Яблочкин и Карасев!
И снова томительные сборы. Медленно складываются в портфели учебники. Затем Сашка и Толик начинают шарить в парте: не забыли ли чего… Но там пусто. А если еще раз проверить? Они снова заглядывают в парту, наконец поднимаются и плетутся в другой конец класса, к вешалке.
Вернувшись домой, я первым делом решил напоить коня, как вдруг обнаружил в корыте с водой наглухо закупоренную бутылку. Чтобы не рисковать командой, я высадился на берег в полном одиночестве и отправился на разведку в джунгли.Там они надевают шапки, пальто, потом берут портфели и, поглядывая на учительницу, идут к дверям. В коридоре одиноко и пусто, от высоких крашеных стен веет холодом.
— И чего ты смеялся? — тоскливо спрашивает Толик.
— Не знаю. Терпел, терпел… А ты чего смеялся?
— Я тоже терпел…
Приглушенно доносятся голоса из класса. Сашка прикладывает ухо к двери.
«Ну… облака бывают кучевые, волнистые, перистые…»
— Зинка Белякова отвечает, — шепчет он. Голос у Зинки тонкий, и перед каждой фразой она говорит «ну».
«Щеглов, ты когда перестанешь вертеться?»
— Это Димка, — грустно улыбается Сашка.
— Да, Димка, — кивает Толик и тоже прижимается к дверям.
Скрипят парты, шелестят страницы. Изредка кое-кто покашливает. Как хорошо там! А за окном как раз проплывали пухлые кучевые облака.
— Посмотрите на небо, — сказала Галина Ивановна. — Какие облака вы видите?
— Кучевые! — хором ответили ребята.
В это время дверь тихо отворилась, и в класс, опустив головы, проскользнули Сашка и Толик. Они посмотрели на кучевые облака в окне и снова опустили головы.
Все ребята повернулись к двери, потом посмотрели на Галину Ивановну. А Галина Ивановна поставила Зине Беляковой отметку и сказала:
— Слушайте внимательно. Сегодня мы начинаем новую тему. Материал трудный, но интересный.
И стала объяснять. А все ребята тихо сидели за партами и внимательно слушали. Толик и Сашка держали в руках шапки и тоже слушали у дверей. Слушали и смотрели на свою пустую, одинокую парту. Когда-то они сидели там…
Так они постояли немножко, а потом Сашка тихо позвал:
— Галина Ивановна…
Но Галина Ивановна продолжала объяснять урок.
— Галина Ивановна!
Галина Ивановна обернулась:
— Да?
— Галина Ивановна, — забормотал Сашка, — простите нас, мы не хотели…
— Не хотели? — строго спросила Галина Ивановна. — Чего не хотели?
— Смеяться не хотели, — уныло объяснил Сашка.
— Нет, — покачал головой Толик, — не хотели…
— Вот как! Не хотели? А сколько замечаний я вам сделала: «Яблочкин и Карасев! Яблочкин и Карасев!»
Сашка и Толик молчат.
— Не хотели в классе сидеть, идите домой!
— Мы хотели в классе сидеть!
— Очень хотели!
Сашка и Толик ждут еще немного: может, учительница что-нибудь скажет… Потом медленно обводят глазами парты, стены и надевают шапки.
— Галина Ивановна, — робко говорит Сашка и останавливается. — Галина Ивановна… можно мы тут постоим, послушаем?
— Очень интересный урок, — еле слышно добавляет Толик.
Галина Ивановна задумчиво смотрит на ребят, вздыхает:
— Опять поверить?
Сашка и Толик тоже вздыхают.
— А завтра опять все по-старому?
— Нет! — восклицает Сашка. — По-новому!
— По-новому! — кивает Толик.
— По-новому? — Галина Ивановна улыбается. — Ну ладно, садитесь, только быстро.
Толик и Сашка бросаются к вешалке:
— Сейчас, сейчас…
— Мы быстро!
Они вешают пальто, хватают портфели и спешат к своей парте. Азия! Европа! Африка! Австралия! До чего же интересная эта география!..
Студент Ростовский проходил практику в пятом классе. Первую неделю он не давал уроков. Наблюдал …
Днем наблюдал, а ночью ему становилось жутко… Ростовский знал: дети не пожалеют сил, чтобы испортить его урок.
Давно ли сам сидел за партой. До сих пор он помнил, как однажды в класс, где он учился, пришел студент-практикант. Ах, как он волновался!
И весь урок упрашивал: «Ростовский, перестань! Ростовский, прекрати! Ну как ты можешь, Ростовский!» А он, Ростовский, веселился вовсю!
И вот теперь он сам практикант и будущий учитель. И очень скоро сам проведет свой первый урок.
«Пусть только посмеют, — бормотал Ростовский, мрачно поглядывая на хохочущих пятиклассников. — Я им покажу!»
И надо отдать ему должное: Ростовский подготовился к уроку на славу! Даже «замечания» приготовил:
«Как тебе не стыдно!»
«Даже не покраснел!»
«Может быть, хватит?»
«Еще одно слово — и…»
И наконец: «Посмотри мне в глаза!»
Урок обещал быть прекрасным, но случилось неожиданное. Однажды, после большой перемены, в учительскую, где набирался сил Ростовский, взволнованно вошел директор:
— Скорее! Идите в класс! Там нет учителя, займите чем-нибудь ребят!
И в тот же миг ликующий крик из пятого «А» донесся до ушей Ростовского.
«Здравствуйте! Садитесь!» — сверкнуло в его голове, и он опять услышал голос директора:
— Напрасно вы так волнуетесь, Ростовский!
А потом — свой:
— Кто, я? Нисколько!
Спотыкаясь, он побрел на шум…
Неподалеку от класса он вдруг увидел, как несколько голов высунулось и исчезло за дверью.
«Разведчики!..» — похолодел Ростовский и вошел в класс.
— Ребята! Учитель математики заболел…
Взрыв неописуемой радости потряс стены класса!
— Здравствуйте! — воскликнул Ростовский.
— Здравствуйте! — дружно отозвался класс.
Веселье разгоралось…
— Раз, два, три! — умолял Ростовский. — Ти-ши-на!
Он хотел сказать: «Ребята, сейчас мы займемся литературой». Но вместо этого неожиданно бодро спросил:
— Займемся?
— Займемся! — весело зашумели задние парты.
— Литературой, — поспешно добавил Ростовский.
— Не будем заниматься литературой! — выкрикнул Середа. — Сейчас должна быть математика!
— Встань! — потребовал Ростовский.
Середа не шелохнулся.
— Может, мне тебе помочь?
Середа не двигался, молча взвешивая предложение практиканта.
— Середа! — крикнул Ростовский. — Как тебе не стыд…
Закончить он не успел. Совершенно неожиданно Середа встал и, прихватив по дороге чужой портфель, в одно мгновение перебрался с первой парты на последнюю.
— Выйди из класса! — стукнул указкой Ростовский.
Середа удивленно пожал плечами.
— Нас теперь не выгоняют, — объяснил он.
«А нас выгоняли…» — мелькнуло в голове у Ростовского.
— Посмотри мне в глаза! — предложил он.
Середа не стал смотреть.
— Посмотри мне в глаза! — настаивал Ростовский.
Середа посмотрел в окно. Все заулыбались, и Ростовский — тоже… С ним давно уже творилось что-то неладное.
— Даже не покраснел, — сказал он наконец и посадил виновного. Авторитет его был окончательно подорван.
И тут он вдруг вспомнил, что надо заинтересовать детей.
