Сказала себе, что все случилось давным-давно, осталось в прошлом. Она все преодолела! Да, родители умерли, и Шала видела то, что восьмилетняя девочка видеть не должна, но ведь ей уже не восемь. Вдыхая носом и выдыхая ртом, она села на кровать и вперилась взглядом в окровавленную ткань, обмотанную вокруг ладони.
Послышались шаги. Затем замерли у ее занавески. Ожидая увидеть медсестру, Шала подняла глаза, но перед ней стоял Скай Гомес: руки скрещены на груди, поза лучится упрямством. Он сурово смотрел на Шалу сверху вниз, мол, попробуй меня прогнать.
* * *
Спать на раскладушке оказалось столь же удобно, как под открытым небом. Мария ненавидела ночевки в походах.
Проворочавшись час, она наконец погрузилась в полудрему, но свистящий звук открывающейся двери вновь ее разбудил. Медсестры приходили проверить Рэдфута, мягко ступая и тихо разговаривая. Мария уверила себя, что не обязана их благодарить. Затем снова окунулась в сладкую тьму дремы, откатилась к стене и почти уснула, как вдруг опять насторожилась.
Кто-то погладил ее по плечу. Теплое утешительное прикосновение.
– Мария? – прошептал на ухо мужской голос. – Я вернулся. Должен был убедиться, что ты в порядке.
Он вернулся? Затуманенный сном мозг тут же выдал образ Хосе. Он бросил ее. Причинил боль. Мария потеряла ребенка и, возможно, способность иметь детей в будущем. А теперь он хочет знать, в порядке ли она? Разве не слишком поздно?!
– Ты проснулась?
Мягкий баритон и нежное прикосновение. Не Хосе. Повернувшись, Мария обняла Мэтта.
От него пахло так привычно. Его мыло всегда отдавало чем-то вроде розмарина и более приземленным ароматом свежескошенной травы. Мария прижалась лицом к плечу Мэтта и впервые за ночь почувствовала: все будет хорошо. Как же приятно находиться в его объятиях! Будто вернуться домой после долгого путешествия. Затем Мария со стыдом вспомнила, что перепутала Мэтта с Хосе, и села. Мэтт опустился рядом и обнял ее за плечи.
– Ты в порядке, – прошептал он. – Слава богу, ничего не случилось.
Мария смахнула волосы с лица:
– Я пыталась тебе дозвониться.
– Прости. Ты меня чертовски напугала, без объяснений бросив трубку. Я сразу же рванул к машине и был уже в часе от Далласа, когда вспомнил, что не взял мобильник. Потом остановился у телефона-автомата, звонил тебе, но ты не ответила.
– Да, не ответила. Я не знала, что это ты.
Мэтт погладил ее по щеке:
– Я так волновался. Ты сказала только, мол, свет погас. А потом прокричала что-то про взлом, и связь оборвалась. Я понятия не имел, что, черт возьми, происходит!
– Со мной все хорошо. Кто-то вломился в офис. Рэдфут его застукал и был ранен. До дома-то он добрался, но прислонился к стене и нажал выключатель. Я запаниковала. Прости, что сразу внятно не объяснила…
Мария прижалась к нему, наслаждаясь каждой секундой, пока не вспомнила, о чем недавно говорила с отцом. Разве она не собиралась перестать поддаваться эмоциям и начать думать? Может, даже задать Мэтту пару вопросов о его командировках в Даллас…
Но он же здесь. И проделал такой путь, только чтобы убедиться, что она не пострадала. Это ведь что-то значит?
– Как там старый лис? – спросил Мэтт.
– Старый лис в порядке! – грубо отозвался Рэдфут с кровати, и Мария зажала рот ладонью, чтобы не захихикать. – А значит, тебе, Мария, пора бы пойти домой.
– Прости. Мы тебя разбудили? – Она встала и подошла к отцу.
– Меня разбудил скрип твоей раскладушки. Я знаю, ты хочешь быть рядом, но мне же лучше, если ты уйдешь.
– Но… – нахмурилась Мария.
– Не «нокай»! Иди домой.
Она вздохнула:
– Ладно. Поговорю с медсестрами, и если они считают, что с тобой все хорошо, то подумаю.
Затем оглянулась на Мэтта и жестом позвала его за собой.
– Нет, – отрезал Рэдфут. – Он остается. Нам нужно поговорить.
Глаза Мэтта расширились.
Мария покачала головой:
– Сейчас не время, Рэдфут.
– А по мне, так самое оно.
Мэтт поднялся и подмигнул:
– Все в порядке. Поговори с медсестрами, а я подойду через минутку.
Мария восхищалась его мужеством. Отец умел нагонять на людей страху. Оставалось надеяться, что Мэтт в курсе: Рэдфут больше лает, чем кусает. Хотя те, кого он все же «покусал», никогда не имели возможности убедиться в обратном.
С другой стороны, если они с Мэттом действительно хотят быть вместе, он должен научиться справляться со стариком. Требовательный, упрямый, Рэдфут все же ее приемный отец, ее семья. А семья священна.
* * *
В горле снова встал ком, но Шала не собиралась плакать.
– Я извинился, – сказал Скай и шагнул вперед.
– Знаю. – Жжение в носу усилилось. Спустя несколько глубоких вдохов Шала смогла добавить: – Я не злюсь.
– Хорошо. – Скай проскользнул в комнату.
Шале почему-то показалось, что он редко просит прощения. Возможно, ему и не за что. Она вспомнила, как после обыска его дома решила, будто Скай совершенен. Ну, почти, за исключением грибка стоп. Взгляд опустился на его ноги, и всплыло еще одно воспоминание – найденная вырезка из газеты. Шала так и сидела, уставившись на мужские ступни, пока ее захлестывала волна сочувствия.
А когда наконец набралась храбрости поднять голову, увидела в глазах Ская отражение собственных эмоций. Взгляд сместился на его грудь – идеальную для того, чтобы к ней прижаться. Шала представила, как он обхватывает ее руками, предлагая утешение и поддержку, и как она делает то же самое в ответ. Осознав, что пялится, Шала вновь опустила глаза на ноги Ская.
– Что-то не так с моей обувью? – спросил он.
– Не-а. Просто на нее смотреть безопаснее.
«О черт. Я это вслух сказала?»
– Безопаснее?
Зазвонил его мобильник. Из разговора Шала поняла, что это тот самый мужчина, которого Скай отправил к себе домой на поиски пистолета.
– Отлично, – сказал Скай в трубку. – Утром я его заберу. Спасибо.
Затем нажал отбой и молча уставился на Шалу. Через минуту тишина стала казаться слишком интимной. К счастью, пришла женщина из страхового отдела.
Вот только вместо того, чтобы говорить с Шалой, она тут же сосредоточилась на Скае:
– Как там дела у твоего приемного отца?
«Приемного отца?»
Даже в своем не совсем адекватном состоянии Шала услышала и запомнила этот факт.
Женщина попросила у нее страховую карту, и Скай, указав сначала на поврежденную руку Шалы, а затем на ее сумочку, приподнял бровь. Шала кивнула. Отвечая на вопросы, она наблюдала, как Скай шерстит ее кошелек в поисках полиса, особое внимание уделяя фотографиям. Как ни странно, Шала не возражала, однако чувствовала себя немного странно от его вторжения в ее личный мирок. Хотя, если вспомнить, что сегодня она сама обыскивала дом Ская, все по-честному.
Специалист по страховке ушла, и явился врач:
– Скай? Так и думал, что это ты. Нравится торчать в больнице?
Скай представил Шалу доктору Генри Майклзу.
– Кажется, Рэдфут о вас упоминал, – улыбнулся тот.
– Правда? – удивилась она.
– Ага. – Скай бросил на врача странный взгляд. – Он получил довольно сильный удар по голове. Говорил много глупостей.
– Глупостей обо мне? – Казалось, что проще сосредоточиться на этой беседе, чем на собственной печальной истории, связанной с больницами.
– Обо всем. – Скай все сверлил врача взглядом.
По-прежнему улыбаясь, доктор Майклз взял Шалу за руку:
– Я только что его проверял. Он спит, давление в норме. Думаю, все будет в порядке, и завтра можно домой. – Он мягко убрал полотенце с раны Шалы. – Ого…
Очистив порез и убедившись, что сухожилия не задеты, врач велел медсестре принести иглу и нити. Удивительно, но Шала вдруг поняла, что сможет пережить посещение больницы и не развалиться на кусочки. Конечно, последний опыт усугубило известие о смерти бабушки. Ночь тогда выдалась адская. И Шала была одна.
«В отличие от сегодня», – поняла она. Затем взглянула на Ская. Это его присутствие помогло? Он повернул голову и посмотрел на нее своими темными глазами.
– Для начала уберем чувствительность, – сообщил доктор. – Пару минуток будет больно. Готовы?
Шала легла на кушетку и зажмурилась. Игла вошла в кожу, руку пронзила боль. Шала постаралась не вздрогнуть и тут почувствовала, как другую ее ладонь обхватывают и сжимают мужские пальцы. Она едва не отстранилась, но прикосновения Ская оказались такими приятными, такими успокаивающими… «Совсем недолго, чуть-чуть, можно и позволить».
Совсем чуть-чуть.
Рэдфут наблюдал за белым мальчишкой, стоящим у его больничной койки. Затем нажал кнопку, чтобы приподнять матрас, и включил свет. Он уже успел на себя полюбоваться, когда ходил в туалет, так что прекрасно знал, как выглядит: оба глаза подбиты, а один из них еще и кроваво-красный.
