Это вызвало взрыв негодования, слышимый даже здесь.
Но меня это не взволновало. Волновало другое. Во время, пока меня успокаивали, я слышала, что где-то здесь есть протока, ведущая к озеру. Очень большому озеру. Совсем маленькое, как море — почти в полсотни километров в ширину и две сотни в длину. Только пресное. С бесчисленными островками, правда. И там, в зарослях камыша, в бесчисленных затоках, можно спрятать целую армию, и никто не найдет. Даже отряд тэйвонту — ибо это прочесать не пять сотен километров берега, а миллион, ибо берега как такового нет — там заросли. Попробуй, пройди, попробуй найди. Если по реке меня можно постараться перехватить, переплыви вплавь и отправляй дозоры по берегу на конях, то дай добраться до озера на лодке, только меня и видели. Во-первых, — его не объедешь на коне. И даже если сделаешь — это не один день займет. Во-вторых, его не переплывешь вплавь. В-третьих — площадь поиска возрастает стократно, а в поиске, надо сказать, тэйвонту асы, каких поискать. И это немаловажно. А я на этой лодочке намеревалась поставить примитивный парус и сделать это озеро поперек за два часа, от силы четыре часа… И ищи-свищи…
Что было хорошо с этой стороны, так это то, что река делала тут крутой поворот от тэйвонту, и дальше разветвлялась множеством проток по этой стороне, открывая бесчисленное количество островков, покрытых кустарником и камышами.
Рай для беглеца, и только. Ищи меня товарищи, ищи…
— …Получишь… — донесся до меня обрывок очень далекого крика. Надо сказать, я не забывала оглядываться. Никто не может сказать, что я неблагодарная — я не забывала друзей ни на минуту. Постоянно оглядываясь, не двинул ли кто за мной хотя бы просто вплавь. Надо прямо сказать, что вода была просто ледяная. Я еще, когда мылась, это почувствовала. Видимо ночью даже были заморозки, а ветер пригнал исключительно холодный фронт с севера — я помню, дождь был в замке вперемешку со снегом. Хотя для тэйвонту это ничто. Но одно дело ничто, а другое — переплыть полкилометра. По крайней мере, последний раз я видела все шесть фигурок — никто за мной не поплыл.
Холодновато — я поежилась. Убежала я в чем была, даже не захватила теплый плащ Радома. А выловленная из воды одежда за это время еще толком не просохла.
Впрочем, о чем это я… Моросящий дождь и брызги даже из сухофруктов сделали бы филе. Но холодновато. Еще Радома сюда бы — размечталась я. Мы б распределили обязанности. Он бы правил и греб, а я сидела бы, закутавшись в теплый плащ… Хорошо!
Как ни странно, но протоку я все же нашла, хоть и назвали меня дурочкой.
Какой-то чудак плыл посреди реки, сидя на двух бревнах. Предположительно, как я посмотрела, от разрушенного ураганом дома. Это в такую то погоду! Скрепляя их своими ногами и отчаянно стуча зубами. То есть они ничем не были скреплены, кроме его ног. Я подивилася такому ненадежному способу передвижения. Зато не перевернешься, как на одном бревне. Два бревна не дают кувыркаться в воду и не вертятся, как одно. Я все подробно расспросила у него, и он рассказал, где эта протока и каковы ее приметы. И даже показал рукой. Поскольку течение кружило бревна, то ему пришлось порядочно потренироваться, прежде чем у него получилось точное…
Я поблагодарила его и сказала, что за мной гонятся убийцы, которые не оставляют свидетелей. Потому, лучше бы он молчал о том, что когда-либо видел меня. А еще лучше — правил бы к берегу и занычкался бы в кусты куда подальше.
И сидел бы, не высовываясь пару дней.
— Я с-согласен с вами. И об-бязательно так сд-делаю, — заикаясь от холода и стука зубовного, пробормотал он. — Об-бязательно сделаю! — уверял меня он. — Только не могли бы вы помочь мне… д-добраться до берега? — сказал он дрожа.
Почему-то мне показалось, что он опасен. И что он удивлен чем-то.
— А как тебя в эту лодчонку засунуть? — вздохнула я, только тут отметив, что, пожалуй, для путешественника он одет слишком бедно — одни панталоны. И синенький сам, как офицерский мундир. Сморщенный, маленький вроде. Нет, это только показалось. Я даже не заметила раньше, насколько он был неподвижен и тупо смотрел на происходящее. Я все-таки дура.
— Поб-быстрее!
Я кинула ему веревку и сказала привязаться. Я сейчас его добуксирую до берега.
— Выдержишь ты несколько минут в холодной воде? — спросила я.
Язык у него слишком замерз, чтобы ответить.
— Впрочем, я его могу оставить на этих бревнах, — подумала вслух я.
— Выд-держу! — загорелся мужеством тот.
Но руки у него были слишком задубелые, чтоб завязать веревку. Пришлось мне, осторожно подъехав, самой обвязать его под мышками.
И тут то я и попалась. Совершенно неожиданно для меня, он ударил меня под дых.
Не просто столкнув, а буквально выкинув меня ударом в солнечное сплетение из лодки. Так что она даже не пошатнулась. А у меня внутри ад с довесочком…
Мммм… Я очнулась уже в ледяной воде. Собственно потому и очнулась. И, вынырнула на поверхность. Просто чудо, что меня не убило этим ударом. И даже начала потихоньку подгребать к бревнам, приходя в себя. И только и видела, как сам он, удивительно ловко впрыгнул в лодку, вскочив на бревна, и был таков.
Лишь сейчас я обратила внимание, что у него неплохая фигура и железная, рельефная мускулатура. Мощное тело и лицо подростка, просто изуродованное холодом и вседозволенностью, потому я и приняла его за взрослого…
— Ты тай?! — выплюнула я вместе с водой. Не знаю, чего было больше — злобы или недоумения. Мне предстояло счастливое будущее.
Но он промолчал.
— Ублюдок, — просипела я вслед, с трудом держась на поверхности и ловя расплывавшиеся и упорно не дававшиеся в руки бревна. — Хоть бы весло оставил.
Какое счастье, что у меня в лодке два весла!
— Зачем тебе? — удивился он. — Разве ты не утонула?
Отличный вопрос!
— Править, — выплюнула я. — Плотом!
Руки и ноги действительно отнимались.
У него была совесть! Дивенорского изготовления — подумала я. Ибо, подумав и увидев, что в лодке два весла, он, минуту порассуждав и поняв, что мне на бревне его не догнать, швырнул мне второе, как копье. Прямо мне в голову.
Смилостивился! Я еле успела нырнуть, иначе была бы мне хана уже точно. Боже, какие люди хорошие!
— Спасибо! — молвила я. С трудом вынырнув из ледяной воды. Я никогда не была неблагодарной. Сделали же мне доброе дело. Прояви благодарность! Я и проявляла.
Собственно, я поняла, почему он так дрожал. Если б не моя закалка, я б уже камнем пошла на дно. Хорошо! Ах! Ощущения от воды в первый момент было такое, словно тебя по голове веслом ударили. А во второй момент, будто тебе под кожу загнали сотню иголок. А в третий момент, что ноги отнимаются у тебя за грехи твои. Я только теперь поняла, почему тэйвонту не бросились просто плыть за мной вслед хотя бы из вредности.
Оно-то, может, кто-то и бросился, да его вредность быстро скончалась самым естественным образом. Может, даже с самим злоносителем.
— Может, веревку дашь? — обнаглела я. — Она там, внизу.
— В обмен на курточку, — подумав, совсем обнаглел тот. Хам!
— По рукам! — сказала я, забравшись на бревно и усаживаясь на нем. — Плыви сюда.
— Дудки, — сказал он. — А вдруг ты сама того? Тэйвонту? Хотя я тебя не помню.
— Чего ж ты ведешь себя, как болван? Неужели ты надеешься уйти от мести тэйвонту?
— Что-то непохожа ты на тай! — сказал он, наглея. По-моему, у него возникли какие-то не совсем чистые мысли, поскольку он стал странно на меня смотреть. — Кидай курточку и штаны, я кину веревку. Одновременно! Хорошо?
Он толкнул свою лодку к бревну. Это была его ошибка. Он, видимо, не учел, как легка лодка. А может, просто мышцы замерзли и действовали неловко. Потому что лодка словно скользнула на меня.
Я среагировала совершенно бессознательно и молниеносно, словно это даже была не я. Весло само легло в руку и крутанулось вокруг меня по спине веером. Левая нога, словно самостоятельная боевая единица, нащупав бревно, скользнула на него. И оказалась поджатой на бревне, тщательно упершись в него и словно сама проверив упор. Рука легла на конец весла… Ах, он уже был близко и отчаянно балансировал, пытаясь устоять на нетвердых еще от холода ногах… Ап! Сильно толкнувшись от бревна, я в прыжке пустила рукой длинное весло по широкой дуге, достав пытающегося остановить лодку негодяя правым концом весла в висок.
Тютелька в тютельку. Ударив молниеносно с такой силой о височную кость, что конец весла разлетелся на кусочки от силы удара.
Я глухо выругалась. Что за притча? Поди узнай, попала или нет? Я бы предпочла брызнувшие мозги. Тем более, что у меня осталось только пол весла…
Я прошипела слово про лысого попугая… Нехорошая я девочка!
Ибо он упал не за борт, как я хотела, а прямо в дернувшуюся в сторону от его падения лодку, и та теперь по инерции была уже далеко. И теперь, даже бывши трупом, он направил ее от меня. Даже то весло, что осталось у него, балансировало на бортах, оставшись там. Если неудача, так неудача.
