работой организм тёплую водку.
Я решила, что пора прилечь, и позвала, пока ещё безымянную мою собаку, присоединиться ко мне. Она подбежала, улеглась калачиком на одеяло, и прикрыла глаза. Я любовно погладила её шёрстку, и ещё раз поздравила себя с удачным приобретением, тоже закрыла очи. Помнила только то, что кто — то из друзей, накрыл нас простынёй, чтобы не обгорели.
Проснулись мы от какой-то странной «движухи». Моя реанимационная бригада, которая так мирно бубнила что — то о перфорации двенадцатиперстной кишки, и пути преодоления недуга, вдруг повскакивала с мест. Странные, отдалённые крики прервали отдых. Я сняла простыню с головы, и повернула голову в сторону шума. «Так я и знала» — подумала я, смотря на происходящее. Весь пляж был в воде, пытаясь вытащить бабулю, которую я приметила ещё в начале нашего пикника. Пришлось присоединяться к её спасению, потому что смотреть, как пьяный народ тащит её из воды лицом вниз, было уже явно перебором для нас.
Двумя прыжками, преодолев расстояние до места происшествия, мы одним привычным движением, разогнали толпу сочувствующих и родственников. Я, как самая прыткая из нас, побежала в воду. Выхватив бабулю, и перевернув её лицом вверх, внимательно осмотрела её. «Эпилептический припадок» — поставила я диагноз, и передала в руки тело своим мужикам. Они быстро вытащили её из воды, и начали реанимацию. Я, в свою очередь, спокойно полезла к ней в рот. Нащупав язык, двумя пальцами вытащила его наружу, и полезла глубже.
— Рвотные массы — сказала я бригаде.
— Переворачиваем, быстро — скомандовал Карасёв. Мы начали медицинские процедуры. Через две минуты, бабуля открыла глаза. Мы, все в поту и песке, поздравили друг друга, что отвоевали у смерти, очередного пациента.
— Где Зоечка, рыбонька моя ненаглядная? — испуганно верещала бабуля, которая ровным счётом ничего не понимала, что происходит.
— Здесь я, старая. Сейчас затрещину у меня получишь — орала большая женщина, раскидывая толпу своими огромными ручищами, чтобы подойти поближе к ней.
— О, пришла, кобра — сказала бабуля, и её наконец — то обильно стошнило речной водой. Мы все посмеялись от души, и пошли отмываться от происшествия. Фёдор уже колол пациентки лекарства, а Лёнька, читал всему пляжу лекцию, о вреде алкоголя на жаре. Я же в свою очередь, искала глазами собаку. И неожиданно обнаружила её в руках у…Капитана катера. Пока мы спасали пациента от смерти, они, видя с воды наши манипуляции, пришвартовались ближе к берегу, чтобы помочь. Познакомились, и заодно, договорились об отправке старушки на госпитализацию в наш родной больничный городок. Они любезно согласились. Так как мы изрядно подустали от такого отдыха, воспользовались их душевной теплотой, попросились с ними. Решили на сегодня закончить пикник. Пока укладывали бабулю, пока собирались сами, я вызывала машину скорой помощи на тот берег.
— Танька, ты что ли? — спросил диспетчер скорой.
— Я Артур, я. Отдохнули, блин — говорила я, рассказывая о происшествии.
— Ну вы даёте, реанимационная бригада. Как всегда, ни пациенту умереть, ни отдохнуть спокойно сами вы не можете — смеялся он, слушая рассказ.
Когда всё было готово, капитан катера, которого звали Сергей, завёл мотор. Невольно залюбовавшись игрой волн, и держа собаку на руках, я тихонько вздыхала. «Красота необыкновенная» — думала я, жалея, что этот день так быстро прошёл. Когда на берегу, мы передали пациентку медикам, получили неожиданное приглашение капитана катера, покатать нас по вечерней реке Волге. Моя бригада переглянулась, и согласилась. Снова вернулись на катер. Я вздыхать перестала, хоть и обгорела и жутко устала. Меня, как королеву, положили на шезлонг, накрыли пледом, в руки дали бутылочку холодного пива. Последнее что помню перед сном, это моя мысль: «Отдохнули, так отдохнули».
Прошёл один год. Капитан катера, который оказался настолько добр, что женился на мне, уже качает на руках нашу новорожденную дочь, готовясь стать папой во второй раз, с нетерпением ожидая сына. А моя собака, которую я назвала «Вьюга», по-прежнему сидит у меня на руках, тыкая свой мокрый нос в мою щёку, и другой собачьей жизни ей по-видимому не надо. Не изменилось только одно. Моя реанимационная бригада, которая после того отдыха, сплотилась ещё больше, потихоньку начала обдумывать свой отдых, подальше от потенциальных пациентов. Я с ними согласна. В горы, или пустыню нужно уехать, чтобы больше никого не спасать. Но вот не найдём ли мы и там свою работу, которая скорее всего и есть судьба? Нет ответа на этот вопрос. «Отдыхать, так отдыхать» — говорим мы.
