Пушкин потом так об этом рассказывал, попивая чаек из блюдца:
«Вызывает меня царь к себе в Зимний. Бросается навстречу:
– Выручай, братишка!
За стол сажает, наливает пуншу.
– Значит, вот какое дело к тебе будет, Пушкин-друг. Надо нам победить на ентих играх. В командном зачете. Важно это очень для нашего с тобой гусударства. Мощь, престиж, вставание с колен – не мне тебе объяснять. Короче говоря, хочу тебя тренером поставить. Наберешь команду, подготовишь ее. Как только ты умеешь.
Робко предлагаю:
– Может, Обломова пошлем?
– Не время, – говорит царь, – шутки шутить. Давай, Пушкин-друг, за дело! И это… вот еще… Не выиграешь медальный зачет – голову срублю.
Выждал царь паузу и расхохотался. Аж согнулся от смеху.
– Да шучу я, шучу.
И одной рукой слезы утирает, другой рукой машет, смехом захлебываясь:
– Иди, иди…
От царя пошел я сразу к Авдеевой. Екатерине Алексеевне. И ты этот факт в блокнотиках отметь. Красными чернилами зарисуй.
Короче говоря, рассказал ей все как есть. И спрашиваю, мол, как быть? Как не осрамить русское дворянство?
Не осрамим, отвечает Авдеева, не боись, Сергеич. Только меня, говорит, слушайся во всем…
…И вот, значит, прошло время. И прошло оно в тренировках. Наконец протрубили открытие этих Игр. Стоят команды. Наша стоит. Наши все как на подбор – писатели, классики. Грудь колесом, бороды лопатами, румянец на щеках. Глаза горят яростным огнем. У каждого за спиной с питанием рюкзак. Во второй шеренге стоят запасные молодые классики: Заспа, Щепетов, Дашко. Чуть пожиже первой шеренги, но тоже ничего.
А с другой стороны стоит – жалко смотреть – нерусское дворянство. Вдрызг утомленные амурами французские маркизы, простуженные дождями английские лорды, изнеможенные муштрой на плацах усачи-пруссаки, обескровленное румынское дворянство. Ну и прочие команды, которые совсем уж хилые и жалкие. Сразу было видно – любому кто смотреть умеет – что не соперники они нашим классикам-молодцам.
А все потому, что наши тренировались по рецептам Авдеевой. Правильно говорит Екатерина Алексеевна: все дело в правильном питании, только в ём одном. Ешь, говорит она, по моей раскладке и золото, считай, у тебя в кармане.
Так и вышло. Мы выиграли. Мои пушкинцы сделали всех вчистую, в одну калитку. За что царь мне орден даже сперва хотел дать. А потом говорит: орден… что орден? У меня кое-что получше найдется. Халат омархайямовский и тюбютейка у тебя уже есть, на тебе для полного кумплекту туфли, как у Маленького Мука. Эх, говорит, от сердца отрываю…
Спрашиваешь, по какой раскладке мы питались? Спрашиваешь, тайна ли великая эти рецепты? Тайна, конечно, но отчего бы и не рассказать хорошему человеку. Вот он – наш недельный план тренировок:
1. Первый обед
Суп весенний.
Суп с чиненым зайцем.
Пирожки с кашею и налимом a la russe.
Вина: мадера и херес. Цыплята с шампиньонами.
Вина: вейндеграв и шабли. Ростбиф по-английски.
Вина: медок, шато-лафит, портвейн. Стерлядь вареная на пару.
Вина: макон, шамбертен. Паштет с куропатками.
Вина: рейнвейн, сотерн. Жаркое – пулярдка по-польски.
Салат: латук натуральный, брусника,
Вино: шампанское. Крем с карамелем. Мороженое из померанцевых цветов.
Пунш американский.
2. Второй обед
Суп наподобие черепахового. Суп из угрей.
Раковые паштетики.
Вина: херес, мадера. Телятина с сардинками.
Вина: го-преньяк, шабли, марсала. Угорь с соусом a la tartare.
Вина: шамбертен, кло-де-вужо. Индюшка а-ля Доб.
Вина: боденгеймер, штейнбергер, сотерн. Жаркое – кулики на мадере.
Салат французский, пикули.
Вино: шампанское. Кофейное бланманже. Мороженое малинное.
Пунш из апельсинов.
3. Третий обед
Суп а ля рейн.
Суп-консоме с кремом.
Пирожки крамовские с рябчиками.
Пирожки вольванты с бешамелем.
Форель по-голландски с маслом.
Соус-равигот холодный.
Филей шпигованный.
Филей с соусом шиполата.
Филей из куропатки с трюфелем.
Омар на холодное с салатом.
Пунш-империаль из абрикосов.
Жаркое – фазан по-французски.
Салат по-английски.
Огурцы в тыкве.
Спаржа разварная.
Соус голландский.
Соус польский с маслом.
Торт шоколадный с мармеладом абрикосовым. Пудинг из каштанов а-ля Нессельроде. (После обеда подается кофе или желтый чай, или то и другое). Жжонка любительская.
4. Четвертый обед
Суп-крем из спаржи а ля контес.
Суп-консоме с рисом по-итальянски.
Пирожки-хрустады из лапши.
Пудинг а ля паризьен.
Стерлядь по-русски с огурцами.
Филей из серны маринованный с соусом пикантом. Соус женуаз.
Пулярдки молодые с эстрагоном.
Паштет-годиво из рябчиков.
Соус с шампанским.
Пунш английский.
Жаркое дубль-бекасы на хрустадах.
Салат со свежими огурцами.
Ералаш из соленых фруктов.
Бобы свежие по-английски.
Персики а ля бардалу.
Мороженое разное на постаменте.
(После обеда подается кофе или желтый чай, или то и другое). Жжонка купеческая.
5. Пятый обед
Уха из стерляди с печенками из налима.
Суп-прентаньер с фрикаделями.
Пирожки-расстегаи с визигою.
Пирожки а ля рояль французские.
Шофруа из куропаток на постаменте.
Индюшка, фаршированная трюфелями.
Раки а ля борделез:
Пудинг из цыплят с равиготом.
Пунш мороженый а ля ромен.
Жаркое-гвис серны маринованный.
Салат-ромен по-провански.
Варенье брусничное с желе.
Горошек по-английски.
Баба с мармеладом глясованная.
Мороженое земляничное.
Кофе со сливками.
Жжонка клубская старшинская.
6. Шестой обед
Суп-пюре из зеленого горошка.
Суп-консоме с кнелями.
Пирожки из слоеного теста с трюфелями, карамзинские.
Крокеты из сладкого мяса с шампиньонами.
Судак по-нормандски с устрицами.
Ростбиф по-английски.
Сюпрем из цыплят с трюфелем а ла перигор.
Паштет из фазана холодный.
Пунш-глясе а ля рояль.
Жаркое пулярдка.
Салат-латук по-немецки.
Вишни маринованные.
Фонды из артишоков с горошком.
Пудинг дипломатов с фруктами».
Не все еще в нашем с вами Петербурхе благополучно по части нечистой силы. Много еще, признаться, происходит ужасных историй. Есть отдельные недоработки на потустороннем фронте. И вот как-то и до Пушкина нашего добрались нечистые злые силы.
А дело было так. В сумерки дело было. И луна с неба куда-то подевалась, словно бес ее утянул. И еще дождина хлещет, будто из адского ведра. Мало кто из людей в такую ночь по городу шастает. Ну разве Гоголь только.
И вот, значит, раздается стук в Пушкинскую дверь. По адресу Мойка, 12. А так случилось, что в тот день Пушкин был совсем один. Все его денщики кто в отпусках, кто в отгулах, кто на барщине в имении, кого в рекруты забрили. Пришлось Пушкину самому идти дверь открывать.
– Кто там? – спрашивает Пушкин через дверь.
– Кто, кто… Писатель Булгаков, вот кто, – отвечают из-за двери. Голосом таким противоестественным. Где-то даже замогильным.
– Писатель Булгаков? Не знаю такого.
– Из Москвы… я, далеко… живем.
Пушкин сдвинул щеколду, открыл дверь. Наверное, потому открыл, что мало кому в храбрости уступает наш Пушкин. Именно в этом, думаем, дело.
И вот заходит в дом этот самый Булгаков. А с ним еще кто-то. Оба в черных дождевиках до пола, с низко надвинутыми капюшонами. А второй, Булгаковский дружок который, еще кто-то странно так покачивается, будто ноги его на земле плохо стоят… или вовсе не стоят.
– Устали мы очень… – заговорил Булгаков, с трудом мертвенно-бледные губы разлепляя. – Из Москвы долго добирались, трудно… Все по ночам… Нет ли у тебя, Пушкин, чего-нибудь перекусить… мясного… – Булгаков шумно сглотнул, – с кровью!!!
– И выпить, – добавляет второй голосом невнятным, как у пьяного… или как у мертвеца. – Да, выпить… Горячего!!!
И тут вдруг вспомнились Пушкину слова Авдеевой, в ночь на рождество ему сказанные. «Ежели, – говорила Авдеева, – придет к тебе кто на Мойку двенадцать в ночь безлунную и назовется писателем Булгаковым, напои его и тех, кто с ним заявится. Но не чем попало пои, а чем тебе скажу. И это самое, чего сейчас скажу, всегда наготове держи. В буфете!»
– Да, да, конечно! Накормлю! – деланно-бодрым голосом говорит Пушкин, дверцу буфета дрожащей рукой открывая. – Хлебнем сначалу для аппетиту… сначала для аппетита… Это что-то вроде аперитива, да! – Достает бутыль, два стакана. Разливает до краев, по краю стаканов стуча бутылочным горлом и приговаривая: – Для аппетита… аперитив. Аперитивчик, как я его называю.
А достал Пушкин из буфета бутыль с эстрагонным уксусом, по рецепту Авдеевой сварганенному. Вот по такому:
Эстрагонный уксус
Взять 200 г свежего эстрагону, 5 луковиц чесноку, 4 г гвоздики, чабра и перечной мяты по 50 г. Эстрагон, чабер и мяту ощипать со стеблей, чеснок разнять на зубки, сложить все вместе в бутыль, залить 12 бутылками хорошего уксуса, поставить на солнце и дать стоять месяц. Потом слить уксус, выжать травы, пропустить сквозь кошель и разлить в бутылки.
