Констанс Холл - Остров любви

Остров Скай, 1790 год

Ночь принесла с моря густой туман, скрывавший тайны давних времен, а также секреты обитателей этих мест. Шорох осыпающейся земли эхом отдавался в близлежащем кромлехе[1].

Тамп-шшух. Тамп-шшух. Тамп-шшух.

Темная фигура, по пояс скрытая в вырытой могиле, едва виднелась в тумане. Земляная насыпь увеличивалась с каждым взмахом лопаты. Накидка равномерно развевалась в такт движениям.

Неподалеку лежал мертвец, завернутый в коричневое одеяло. На одеяле расплывалось кровавое пятно.

Где-то завыла собака. Окружающая атмосфера стала еще более зловещей.

Мужчина отбросил лопату, и она угодила прямо в ногу мертвеца. Казалось, нога вздрогнула.

Мужчина снова взялся за лопату и стал копать все быстрее и быстрее, с каким-то неистовством.

Поблизости, спрятавшись за высоким камнем, стоял подросток, не в силах отвести взгляд от накрытого одеялом тела. Он не замечал дрожи, сотрясавшей его хрупкое тело, не замечал пронизывающего ветра, не замечал крови на руках.

Вновь завыла собака. Тоскливо. Зловеще.

Мальчик вздрогнул и попятился, едва удержавшись на ногах, дрожащими руками убрал растрепавшиеся волосы с бледного лица и в следующее мгновение скрылся в темноте.

Остров Скай, июнь 1810 года

Регана Саутуорт осторожно пробиралась сквозь заросли вереска. Она знала: от того, что сейчас откроется ее взору, зависит не только репутация, но и жизнь ее отца.

От резких порывов ветра сумка на ее плече моталась из стороны в сторону. Лунный свет едва пробивался сквозь несущиеся по небу рваные облака. Регана вглядывалась в темноту в поисках скалистого склона, спускающегося к морю.

Внизу виднелись руины старинного замка, о которые яростно бились волны. Замок был построен в те далекие времена, когда здесь правила Сгаташ, королева-воительница.

Регана представила себе, как в такую же ночь Сгаташ стояла на этом самом обрыве, с мечом в руке, с боевой раскраской кельтов на лице и забранными под бронзовый шлем волосами. Сгаташ была сурова и неприступна, как и положено настоящей правительнице.

Неожиданно до Реганы донеслись приглушенные голоса. Она затаила дыхание и поползла вверх по склону. Добравшись до вершины, увидела двух мальчишек, припавших к земле прямо возле стены. Спрятавшись за скалой, Регана стала наблюдать за ними.

— Ты пойдешь первый.

— Нет, ты.

— Давай, кто дальше плюнет!

Мальчики набрали слюны и, прицелившись, плюнули.

— Я дальше. Ты идешь первый.

— Неправда. — Мальчишка помоложе указал на землю. — Одинаково.

— Я старше, и кулак у меня побольше. Так что пойдешь ты. — Старший помахал кулаком у него перед носом.

Рант собрал все свое мужество.

— Ладно. — Он поднялся на ноги и встал будто замороженный. Затем он глянул поверх стены и добавил: — Возможно, это все-таки не такая уж хорошая идея.

Регана посмотрела вниз, на земли, раскинувшиеся вокруг замка. Внушительное строение вырисовывалось при тусклом свете луны. Угловые башни и боковая стена были разрушены, нетронутой осталась лишь каменная аллея вокруг. Неестественно белый туман, который стелился у основания замка, казался зловещим оскалом. Место, где некогда был ров, поросло кустами рябины и боярышника. Их корявые сучья угрожающе вырисовывались в темноте. Мерцание свечей в окнах напоминало кошачьи глаза.

— Смотри. Оно живое.

— Да ты просто боишься идти дальше, — отозвался Балли.

— Нет.

— Точно.

— Вот ты и иди первый.

Балли поднялся и пошел вслед за Рантом.

— Ты веришь, что браконьеры пропали, едва ступив на землю Безумного Макгрегора?

— Я слышал, что Безумный Макгрегор сварил их на ужин. Так Рори сказал.

— И ты поверил его болтовне? — удивился Балли. — Он даже святому Петру соврет.

— А моя сестра знает одну девчонку, которая работала на севере. Девчонка сказала, что там живут призраки. Она увидела одного и тут же поседела.

— Наверное, Безумный Макгрегор посмотрел на нее, когда у него случился припадок. Говорят, если посмотреть Макгрегору прямо в глаза, дьявольский свет проникнет в тебя и ты станешь проклятым, как и он. И тоже сумасшедшим.

Рант тяжело вздохнул.

— Отец говорит, что самый первый Макгрегор был самонадеянным глупцом, если решил построить замок на таком проклятом месте.

— Да ты что! Он поступил очень умно. Макгрегор знал, что ни Макаскилы, ни Макдональды ни за что не захватят его замок.

Регана нахмурилась. Она читала какую-то книгу о замке Друидхан и там обнаружила легенду, согласно которой Макгрегор построил замок в лесу Торкавейг, священном месте друидов, где они приносили жертвы своим языческим богам. В этих местах обитали призраки друидов, и за то, что он построил замок на их священной земле, сам Макгрегор и все его наследники были прокляты и лишены разума. Мурашки побежали по спине Реганы при мысли о том, что она может встретить лорда Макгрегора, прозванного Безумным.

— Не хочу, чтобы на меня наложили проклятие. Так что иди вперед ты. — Рант поднял кулаки и угрожающе выставил вперед подбородок.

Балли подумал, посмотрел на замок, затем на приятеля. Ему было страшно, но он не подавал виду.

— Ладно, не стоит спорить. Давай лучше спустимся к доку и стащим рыбы из лодок, когда утром вернутся рыбаки.

— Я за, — отозвался Рант и перестал грозить кулаком.

Они соскользнули по стене и, добравшись до тропинки, помчались вниз по склону. Регана смотрела им вслед, пока они не исчезли в тумане. Слова Ранта все еще звучали у нее в ушах. «Если посмотреть Макгрегору прямо в глаза, дьявольский свет проникнет в тебя и ты станешь проклятым, как и он».

Морской ветерок дул Регане в лицо.

— Проклятий не существует, — шептала Регана, стараясь себя успокоить. Она вышла из-за скалы и, опустившись на землю, проползла еще несколько метров по краю обрыва. Нервы были на пределе, ее пугал каждый шорох. Наконец Регана увидела кромлехи. Высеченные из камня, они напоминали неподвижных часовых, стоявших на страже такого же древнего и вечного побережья, как они сами.

Когда Регана приблизилась к ним, ей показалось, что каждый камень оживает и покачивается, словно предостерегая ее, уводя подальше от священного места.

Регана отогнала прочь мрачные мысли и, войдя в кольцо камней, бросила сумку на землю и поставила свечу. Найдя Полярную звезду, она повернулась к северу и начала с запада считать камни.