— Мне кажется, что вы именно этого хотите, — тихо произнесла Пилар. — Я вас знаю очень плохо, точнее, совсем не знаю, но мне кажется, что вы ничего не делаете без причины. Я должна остерегаться, пока не выясню, что вы намерены делать со мной.
— Вы решили это на основании того, что сказала Исабель?
Она вскинула голову, не сводя с него глаз.
— И на основании ваших угроз.
— Неужели вы считаете, — спокойно спросил он, обходя вокруг стола и приближаясь к ней, — что ваша настороженность вам поможет?
Он медленно подходил к ней. Пилар думала, что не должна отступать, не должна показывать свой страх. Он подходил все ближе, двигаясь с изяществом хорошо тренированного человека. Она не трогалась с места, лихорадочно ища ответ на его последний вопрос. Ответа не было, но тем не менее она не шевелилась. За ее спиной прекратилось звяканье тарелок и беспокойное бормотание Исабель. Тишину нарушали лишь потрескивание дров в очаге да легкий стук дождя по крыше.
У Пилар не было защиты. Да, она могла обороняться, но главарь разбойников был очень силен и, без сомнения, в два счета справился бы с ней. Она была окружена его друзьями и сообщниками, приученными беспрекословно выполнять его приказания. Они не помешают ему развлечься. Она сама отдала себя во власть Эль-Леона. Недюжинный ум и редкая удача могут помочь ей выбраться из логова льва, если только он сам не отпустит ее.
Он стоял перед ней так близко, что полы его плаща касались ее мокрых юбок. Он протянул сильную руку и дотронулся до ее щеки. Она отпрянула, но остановилась сразу же, как только почувствовала горячее прикосновение его жесткой ладони. Вглядываясь в ее лицо, он ласково провел по нему большим пальцем, как бы исследуя. Она затрепетала. Дрожь пробежала по ее лицу, и она поспешно опустила ресницы, пряча свое удивление и замешательство.
Вдруг он резко убрал руку. Когда он заговорил, голос его звучал насмешливо:
— Настороженная, отважная и промокшая до костей… Что заставляет вас думать, что я настолько нуждаюсь в наложнице, что позарюсь на женщину, питающую ко мне лишь отвращение? Или вы недооцениваете мою проницательность и считаете, что я не заметил вашу враждебность?
Она судорожно сглотнула. Ее знобило.
— Значит, все это вы говорили, чтобы просто напугать меня?
— Чтобы заставить вас быстро и четко отвечать на вопросы, имеющие отношение к делу. Признаю, что это жестокий способ.
— Зато действенный. Или мне стоит опасаться, что все, что вы говорите сейчас, — очередная уловка, чтобы сделать меня послушной, пока вы отдыхаете.
— Вы предпочитаете, чтобы это было так?
— Я предпочитаю, чтобы вы выполняли наше соглашение без каких-либо уловок и угроз. — Она дрожала всем телом и, пытаясь унять дрожь, прятала стиснутые кулаки в складках юбки.
— В нашем соглашении не было пункта, предписывающего мне умереть ради вас, сеньорита. Мы также оставляем в стороне вопрос о пропавшем золоте. Соблюдайте ваши обязательства, и вы увидите, что я держу свое слово.
— Есть вещи, над которыми мы не властны. Глядя на нее сверху вниз, он некоторое время изучал ее, прежде чем отвернуться.
— И которых нельзя избежать, — соглашаясь, добавил он. — Здесь мы, кажется, единодушны. Но пойдемте к огню. Если мы решили порассуждать о вещах, которых нельзя избежать и над которыми мы не властны, то лучше заняться этим в тепле и уюте.
Тон, которым были произнесены слова, исключал возможность отказа или промедления. Если Рефухио и отказался от мысли потребовать за свои услуги плату помимо полученного серебра, то никак не показал этого. Он собирался оставить ее здесь и встретиться с теткой.
Что еще?
Исабель обвинила Рефухио в том, что он привез Пилар в этот дом в своих собственных интересах. Нет, Пилар не могла поверить ей. Ничто в его поведении не позволяло предположить, что он увлечен ею, даже то, что намеревался удерживать ее здесь против воли. Для него это была лишь удобная возможность досадить дону Эстебану и в то же время раздобыть деньги для своей шайки. Если он и обдумывал план, где ей была уготована какая-то роль, то, разумеется, она не интересовала его как женщина. Исабель тревожилась без причины.
Пока Пилар убеждала себя в этом, Рефухио, казалось, задался целью опровергнуть эти умозаключения. Он придвинул стул, на котором она сидела, поближе к себе; опустившись на одно колено, налил ей суп. Их руки встретились, когда он передавал ей грубую глиняную миску, и вдруг улыбнулся так неожиданно тепло, что она была тронута. Прежде чем Пилар начала есть, Рефухио расстегнул ее накидку и снял с плеч. Затем, сняв собственный плащ, от которого шел пар, повесил их на крючки, вбитые рядом с очагом.
Исабель поперхнулась супом. Балтазар похлопал ее по спине, но она сунула ему в руки свою миску и вскочила на ноги. Глаза ее наполнились слезами, и, круто повернувшись, она скрылась за занавеской одного из альковов. Мужчины переглянулись и потупились. Такой наблюдательный человек, как Рефухио, не мог этого не заметить. Тем не менее он равнодушно продолжал наливать себе суп. Он сдержался даже тогда, когда из-за занавески послышались сдавленные рыдания. Лишь рука его сжалась на секунду так, что побелели костяшки пальцев, но он продолжал наливать. Затем, все с тем же непроницаемым лицом, уселся за стол.
Аппетит у Пилар исчез. Проглотив несколько ложек вкусного варева, она просто грела руки о миску. Все еще дрожа от холода и пережитого напряжения, Пилар старалась успокоить дрожь. Дождевая вода медленно капала с ее подола, впитываясь в земляной пол.
Временами Пилар чувствовала на себе взгляд Рефухио, но упорно избегала его, глядя то в свою миску, то на пылающий в очаге огонь. Она встревожилась, когда он внезапно вскочил на ноги, но потом резко повернулся и исчез в алькове напротив того, в котором скрылась Исабель. Через минуту он воротился, неся стеганый бархатный мужской халат.
— Вот, — отрывисто произнес Рефухио, протягивая Пилар халат, — переодевайтесь.
Она взглянула на предложенную одежду, затем посмотрела ему в глаза.
Выражение его лица не изменилось, но в голосе сквозила усталость:
— Не на людях, разумеется, если только это не будет вашим капризом.
— Нет, — хрипловато проговорила Пилар. — Я… благодарю вас.
— Мы выйдем, пока вы переодеваетесь. — Рефухио так взглянул на своих людей, что через секунду они были на ногах.
— Не нужно, я могу переодеться там. — Пилар показала на только что покинутый им альков.
— Вам будет теплее у огня. Кроме того, вы можете воспользоваться постелью за занавеской. Мне она не понадобится, мы вернемся поздно.
