— Эдрик Дикий снова выступил в поход, — заметила она.
— Неужели ты думаешь, что Эдрик посмеет сунуться в Эльфлиа еще раз? Насколько мне известно, этот человек вовсе не глуп.
Кроме того, он знает, что здесь нет ничего ценного.
— Здесь есть Олдфорд, — возразила Мэйрин.
— За который Эдрику пришлось бы слишком долго сражаться и который вдобавок еще не окончен, так что за него даже и не стоит драться. Крепость, Мэйрин, имеет значение только тогда, когда она пригодна для жилья и защиты от врагов. Твой старый друг Эдрик Дикий польстится на более лакомые кусочки, чем Эльфлиа. Кроме того, он знает, что теперь я здесь и буду бороться за свои владения.
Три крупных мятежа, вспыхнувших летом 1068 года, погасли, так и не успев разгореться. Трое сыновей покойного Гарольда Годвинсона со своими ирландскими, датскими и английскими союзниками просто не сумели собрать на английской земле хорошее войско. Они нанесли некоторый ущерб прибрежным поселениям, причинили много беспокойства, но в конце концов им ничего не осталось, как снова сесть на корабли и уплыть, чтобы больше никогда не возвращаться.
На севере Коспатрик обнаружил, что у него нет никаких средств, чтобы реально выступить против короля, которому он так опрометчиво бросил вызов. Дворяне, горячо поддерживавшие его из-за крепких стен своих замков, так и не смогли отвлечься от своих мелких междуусобиц, чтобы помочь Коспатрику в военном походе против Вильгельма. Избрав меньшее из зол, Коспатрик сдался шотландскому королю Малькольму и отправился в изгнание вместе с юным этелингом.
Тогда Вильгельм бросил все силы против графов Эдвина и Мор-кара. Эти двое присягали ему на верность. Он пригласил их на церемонию коронации своей жены. Но за эту доброту они отплатили черным вероломством. Они нарушили свои клятвы и выступили против короля. И Вильгельм обрушил на них яростное возмездие. Мерсийцы и валлийцы в страхе бежали от превосходящих сил королевской армии. Так было подавлено это последнее восстание.
Король приказал возвести крепости в Лестере, Уорвике и Ноттингеме. Один из преданных слуг короля, Робер де Мюлэн, получил титул графа Лестершира и завладел огромной долей мерсийских земель графа Эдвина. Рядом с этим новым соседом Жосслен почувствовал себя в большей безопасности. После бегства Коспатрика Йорк сдался на милость короля без боя; новым графом Нортумбрии стал один из кузенов королевы, Робер де Коммин. К концу 1068 года Англия к югу от Хамбера примирилась с властью нового короля. Вильгельм, направлявшийся в Глостер с отрядом своих рыцарей, неожиданно решил остановиться на ночлег в Эльфлиа. В королевском отряде было около сорока человек. Мэйрин знала, что разместить их кое-как удастся, но вот как накормить такую ораву?! Гости прибыли вскоре после полудня, и это позволяло ей надеяться, что времени приготовить ужин хватит.
Она приказала заколоть молодого бычка и зарезать штук сорок цыплят. Бейлиф Эгберт отправил парней в лес, и удачливые охотники вскоре вернулись с подстреленным оленем и кучей кроликов, которых быстро освежевали, разделали и пустили на пироги. Бычка и оленя поджаривали на открытом огне. Цыплят начинили крупой и сухими яблоками и запекли. Можно будет подать на стол холодную баранину; кроме того, река так и кишела форелью. Мэйрин вспомнила о маринованной свекле, хранившейся в кладовых. Строителям сегодня достанется меньше хлеба; Дагда объяснил это мастерам, те, в свою очередь, объяснили подмастерьям, и все прекрасно поняли необходимость накормить гостей. В благодарность Мэйрин послала им несколько бочонков сидра. На столы для гостей выставили сыр, чаши с виноградом, яблоками и грушами.
Убедившись, что все готово, Мэйрин торжествующе улыбнулась и спросила Иду:
— Ну как, мама?
— Я хорошо научила тебя хозяйствовать, дочка, — с улыбкой сказала Ида. — Мне никогда не приходилось принимать у себя короля Англии, но, кажется, ты все сделала прекрасно. Не думаю, что какой-нибудь другой хозяйке замка удалось бы в короткий срок приготовить такой великолепный ужин. Я тобой горжусь!
— Я тоже! — воскликнул Жосслен, входя и окидывая взглядом зал. В камине ярко горел огонь, согревая комнату. На столах расставлены деревянные кружки и подносы со свежим хлебом. Вдоль стен стояли наготове бочки с вином, элем и сидром.
— Мы с мамой поедим в гостиной, — сказала Мэйрин. — Этот вечер для мужчин.
Король вместе с Жоссленом осмотрел строящийся замок и остался доволен. Внешний занавес уже почти достроили, поскольку с самой весны погода стояла на удивление хорошая, и даже сейчас, в начале декабря, было еще достаточно тепло, чтобы продол жать работы. Уже начали возводить стены внутреннего занавеса. Когда похолодает, они смогут отделывать изнутри привратные башни.
— Через год Олдфорд будет построен! — одобрительно воскликнул король.
— Да, если в следующем году весна, лето и осень окажутся такими же теплыми, как в этом, милорд. Если же нет, то потребуется еще два года. Мастер Жилье — прекрасный знаток своего дела, Дагда — отличный бейлиф, а все строители оказались на редкость исполнительными и умелыми.
— Ты решил сделать бейлифом Олдфорда слугу твоей жены, Жосслен?
— Да, милорд. Он родился свободным человеком и некогда был свирепым воином. У него за плечами долгая, полная приключений история. Впрочем, важно не столько это, сколько то, что он всецело предан нам и пользуется здесь большой любовью. Местный бейлиф никогда не выезжал из Эльфлиа, и он не настолько сообразителен и учен, чтобы управлять Олдфордом. Эгберт и не рассчитывает на это. Он не честолюбив. Ему нравится спокойная, размеренная жизнь.
— Дагда принес тебе присягу на верность? — спросил король.
— Да! Если меня здесь не будет, он станет защищать Олдфорд до последней капли крови!
— Ты хорошо постарался, Жосслен де Комбур, барон Олдфорд! Ты передашь этот титул по наследству своим сыновьям и сыновьям своих сыновей. Позднее я пришлю тебе бумаги, которые удостоверят это, но объявить о твоем новом титуле я хочу сегодня же вечером, за ужином. Твоя жена будет довольна. Она ведь носит ребенка под сердцем. Я молю Господа, чтобы это оказался следующий барон Эльфлиа.
— Аминь! — пылко окончил Жосслен.
Но второго февраля у Мэйрин родился не сын, а крепкая здоровая дочка. Накануне Мэйрин настояла на том, чтобы разжечь костер Имболка рядом со строящейся крепостью. Жосслен пошел с ней и Дагдой, поскольку холм крутой, а Мэйрин уже на сносях. Жосслен не одобрял ее приверженности старым кельтским обычаям, и Мэйрин это знала. Но она знала также и то, что он никогда не запретит ей почитать традиции древних. — Смотри! — указала она на раскинувшиеся внизу валлийские долины. — Разве я не говорила тебе, милорд? Мы с Дагдой не одиноки!
