— Говори, Жосслен! — Король был сыт и добродушно настроен.
— Нам пора в дорогу, милорд. Мы хотим поблагодарить вас за гостеприимство.
— Как рука леди Мэйрин? — заботливо поинтересовалась королева. — Все в порядке?
— Мне удалось избежать заражения, миледи, — ответила Мэйрин. — Со временем рана заживет окончательно.
— Я буду чувствовать себя спокойно только тогда, когда Бланш де Сен-Бриек окажется на той стороне Ла-Манша, — заметил Жосслен. — Я даже не думал, что она такая опасная женщина.
На мгновение повисла напряженная тишина, а потом король произнес:
— Бланш де Сен-Бриек мертва, Жосслен. Я был уверен, что ты это знаешь!
— Мертва?! — Жосслен де Комбур уставился на короля в откровенном изумлении.
— Мертва? — спросила Мэйрин, делая вид, что тоже удивлена, и испытав легкий укол вины за то, что обманула мужа.
— Да, — подтвердил Вильгельм. — После того как она напала на леди Мэйрин, я приказал запереть ее в маленькой кладовой на чердаке королевского замка. Ей дали кувшин воды и буханку хлеба. Мы рассчитывали продержать ее до возвращения в Нормандию. Дверь заперли снаружи, но не поставили никакой охраны: ведь никому бы не пришло в голову помочь ей бежать. Вчера вечером слуга принес для нее хлеб и кувшин с водой. Он отпер дверь, вошел в кладовую и обнаружил Бланш де Сен-Бриек на полу. Она была мертва. Лежала со сломанной шеей. Мы опросили всех, кто был в замке, но никто не заметил ничего подозрительного. Они не видели незнакомцев и не слышали ничего такого, что могло бы навести нас на след убийцы.
— Очень похоже, — сказала Матильда, — что за нею явился сам дьявол. — Она осенила себя крестным знамением.
— Насколько я ее знала, у нее никогда не было друзей, — медленно проговорила Мэйрин. — Возможно, среди вашей большой свиты есть ее враг. Она приехала в Англию, чтобы женить на себе моего мужа. Когда Бланш поняла, что этот путь для нее закрыт, она могла в своей глупости избрать другую, более опасную дорогу. Она не привыкла отказываться от намеченной цели. Она была моим врагом, но да сжалится Господь над ее душой.
— Да, — согласилась королева. — Пусть Господь простит ее прегрешения.
— Прошу вас, мадам, — сказала Мэйрин, — не рассказывайте моей несчастной сводной сестре о том, какой жестокий конец постиг ее мать. Я уверена, что она любил» леди Бланш, и каковы бы ни были грехи моей мачехи, я думаю, что свою дочь она тоже любила.
— Рано или поздно ей все равно придется узнать о злодеяниях своей матери, миледи Мэйрин, — возразил Вильгельм. — Иначе она не поймет, почему у нее отнимают Ландерно. Мы не сможем объяснить ей этого, не сказав правды, Мэйрин огорченно взглянула на короля.
— Я, конечно, никогда с ней не встречалась, но все же знаю наверняка, что леди Бланшетта совершенно непохожа на свою мать. Сравнивать их — все равно что сравнивать день и ночь, огонь и воду. У леди Бланшетты нежная душа. Боюсь, вы разобьете ее сердце.
— Я скажу ей обо всем сама, — пообещала королева. — Она все еще живет у Монтгомери и пока что останется там. Со смертью матери она перешла под королевскую опеку. Ее будущую судьбу должен решать король, а милорд Вильгельм решил позволить ей удалиться в монастырь Святой Троицы в Казне. Вернувшись в Нормандию, я велю прислать вашу сводную сестру ко мне. Она пробудет в моей свите год, до того как моя собственная дочь, Сесиль, тоже отправится в монастырь Святой Троицы. Они поедут вместе.
Мэйрин опустилась на колени и с благодарностью поцеловала руку королевы.
— Благодарю вас, моя королева! Вы пообещали сделать больше, чем я смела надеяться.
— Возможно, — сказала Матильда, — вы захотите написать вашей сводной сестре, чтобы заверить ее в том, что не питаете к ней дурных чувств. Если вы передадите мне письмо до вашего отъезда домой, я прослежу, чтобы его вручили Бланшетте Сен-Ронан.
Мэйрин кивнула, поднялась с колен и присела в реверансе перед королем и королевой.
Королевская чета ответила благосклонными улыбками, и Вильгельм произнес:
— Ступайте с Богом. Жосслен, держи меня в курсе относительно того, как идет строительство Олдфорда. Защищайте границу хорошо.
— Слушаюсь, мой сеньор. — И Жосслен де Комбур с поклоном удалился, уводя за собой жену.
На следующее утро они пустились в обратный путь. Добравшись до Эльфлив, они обнаружили, что стены замка поднялись высоко. Погода стояла хорошая, дни удлинились, и строители трудились прилежно. Они уже выкопали во внутреннем дворе колодец и обнесли его стеной. Возвели строительные леса с наклонными деревянными настилами, по которым легче было поднимать тяжелые грузы.
Когда поднялись стены внешнего занавеса, начали строить укрепления. Самая высокая секция укреплений представляла собой зубцы на стенах с амбразурами для стрельбы. Каждый зубец венчал острый каменный шпиль. К концу лета строительство внешних стен будет окончено, и можно приниматься за башни, если позволит погода. А когда возведут башни, то уже ничто не сможет остановить дальнейшие работы.
Через несколько недель после коронации Матильды в Эльфлиа дошли слухи о крупном мятеже. Трое сыновей Гарольда Годвинсона и Эдит Лебединой Шеи приплыли из Ирландии, где они прежде находились в изгнании, и напали на побережье Бристольского канала и часть западных земель. К счастью, Эльфлиа находился достаточно далеко от этих мест. Но обитатели долины встревожились, узнав, что вдобавок граф Эдвин и его младший брат, граф Моркар, подняли восстание при поддержке своих валлийских союзников.
Жители Эльфлиа лишились сна и покоя. Мэйрин боялась, что Эдвин попытается захватить Эльфлиа. Это означало, что Жосслену придется сражаться и что он может погибнуть. Мэйрин снова забеременела, и тревога за отца своего будущего ребенка превратилась у нее почти в навязчивую идею. Когда в конце лета стало известно, что Коспатрик, которого король Вильгельм недавно назначил управлять Нортумбрией, тоже взбунтовался и встал на сторону этелинга Эдгара, с Мэйрин едва не случилась истерика.
— Как же королю удастся удержать Англию, когда все бунтуют? — с ужасом спрашивала она.
— Вильгельм Нормандский еще никогда не разжимал своей мертвой хватки, — попытался успокоить ее Жосслен.
— Этелинг Эдгар отправился со своей матерью и сестрами в Шотландию. Шотландцы стали разбойничать! Жосслен рассмеялся.
— Насколько я понимаю, жители Шотландии и Нортумбрни вечно не дают друг другу покоя. В этих краях мирная жизнь — большая редкость. Этелинг еще слишком юн, чтобы бросить серьезный вызов королю Вильгельму. И от его имени делается очень много такого, чего он сам, мне кажется, предпочел бы не делать. Я думаю, он бежал в Шотландию, чтобы подготовиться к возвращению на свою родину, в Венгрию, где сможет жить спокойно, в полной безопасности. Ведь здесь Вильгельм наверняка заточит его в темницу или, в конце концов, убьет. Эдгар и его родные понимают это. — Жосслен обнял жену за плечи и ласково погладил по еще не округлившемуся животу. — Не беспокойся, любовь моя. Живи спокойно и думай о нашем ребенке.
