— Черт тебя возьми, Квинн, он не умрет.
— Ты знаешь что-то, чего другие не знают?
— Квинн, он сильный.
— Просто сильные дольше мучаются перед смертью, — сказал Квинн бесстрастно.
— Квинн, это случилось с Терренсом?
На этот раз Квинн пристально посмотрел на Мередит.
— Ты вспоминал его на пароходе и вчера, когда был без сознания, все повторял его имя, — настаивала Мередит.
— Тебе не надо этого знать, Мередит, поверь мне.
— Но ты же сделал мне предложение! — в ее голосе слышались отчаяние и мольба.
— Это была плохая идея.
— И ты думаешь, что легко сможешь от меня избавиться?!
— Я отвезу вас с Лизой в Канаду. Дальше поеду один.
— Что же случилось с Терренсом? — Терренс составлял существенную часть загадки. Это Мередит сейчас поняла.
Он смотрел на нее своим проклятым, ничего не выражающим взглядом.
— Терренс тебя не касается…
— Не говори так, — сказала Мередит срывающимся голосом.
В его глазах мелькнула неприкрытая боль, но он справился с ней и отвел взгляд.
Мередит встретила полный отказ; с мучительной уверенностью она осознала, что дальше зайти не может. Но он признал, что отвезет их в Канаду. Она попробует изменить его мнение на пути туда. Ей просто необходимо это сделать.
В этот момент отворилась дверь комнаты, и вошел молодой человек с саквояжем. Он быстро оглядел комнату и подошел к Кэму.
— Что случилось? — спросил он сразу. Квинн оставил Мередит и подошел к нему.
— Пулевое ранение, к тому же он долго пробыл в воде. Я боюсь, как бы он не схватил воспаление легких.
Мужчина кивнул и стал осматривать лежащего без сознания Кэма, а Квинн беспомощно стоял рядом.
Наконец врач взглянул на Квинна.
— Я думаю, мы справимся с заражением раны, но его легкие…
Квинн ничуть не переменился в лице, услышав то, что предполагал услышать.
— Могу ли я что-нибудь сделать?
— Молитесь, — сухо сказал врач, — молитесь, и все.
И Мередит молилась, вспоминая все молитвы, которые выучила в монастырской школе. Она молилась за всех, за Квинна не меньше, чем за Кэма, потому что боялась, что он умрет, если умрет Кэм. Умрет не тело, но душа. Она знала, что молится в одиночку. Пока врач работал, Квинн сидел рядом с Кэмом. Мередит подумала, что это выглядит так, словно она больше не существует для Квинна. Но, как она уже сказала ему, так просто он от нее не отделается.
Через некоторое время Мередит услышала, как опять открылась дверь и вошла Софи, которая вопросительно посмотрела сначала на Квинна и Кэма, а затем на врача и на Мередит. Затем она кивнула Мередит, приглашая ее выйти, и они вышли в тоннель, где приходилось стоять чуть пригнувшись.
— У Кэма никаких изменений?
— Нет, — ответила тихо Мередит.
— А у Квинна? — Мередит покачала головой. Повисло молчание, и Мередит почувствовала благодарность к Софи. Она боялась, что не вынесла бы сейчас соболезнований. Или заверений в успехе.
— Вы давно его знаете? — вдруг спросила она.
— Не думаю, что вообще кто-нибудь знает его, — сказала Софи. — Я встретила его четыре года назад, когда кто-то, кто должен был забрать груз, не появился. Ему сказали мое имя, как запасной вариант.
Мередит подняла голову, ее лицо было искажено отчаянием.
— Он сделал мне предложение.
— И?
— А теперь он опять хочет спрятаться… как прятался… чтобы ничего не чувствовать.
— Но ты не допустишь этого, — сказала Софи так уверенно, что Мередит не могла не улыбнуться.
— Если Кэм умрет…
— Доктор Смит сделает все, чтобы он не умер. Он воспринимает смерть, как личное оскорбление.
— А почему вы…
Этот вопрос Мередит хотела задать с тех пор, как они с Лизой появились у порога этого дома. Мередит была потрясена тем, как хорошо их встретили. Как только они с Лизой прошли вниз по лестнице в подвал, тут же были отданы приказы и тут же они были выполнены. Было ясно, что незваные гости здесь не в новинку.
Софи пожала плечами. Было ясно, что она не собирается отвечать на такой простой вопрос, почему она помогает Подпольной железной дороге.
Мередит поняла, что не имеет права ни о чем спрашивать, ни на чем настаивать. Так что она задала другой вопрос.
— Есть ли какие-нибудь новости?
— Охотники за сокровищами и люди шерифа перевернули вверх дном весь город. Они перекрыли все дороги и обыскивают каждый пароход. Они и сюда приходили, но бутылочка хорошего виски облегчила их работу.
Мередит посмотрела на Софи широко раскрытыми глазами.
— Что с Лизой?
— Так далеко они не ходили. К тому же Лиза теперь рыжая, — сказала Софи весело. — По тем описаниям, что они мне показали, никто бы не опознал ее.
— А “Лаки Леди”?
— Получила повреждения, но их легко можно ликвидировать, — сообщила Софи. Еще она добавила, что после тщательного обыска пароходу разрешено идти в Новый Орлеан на ремонт. Джамисон убедил полицию, что ничего не знал о незаконной деятельности капитана.
— А мы для вас не опасны? — спросила Мередиту Софи. Та пожала плечами.
— Никто не найдет потайную комнату. А как у нас дела, есть ли какой успех с нашим упрямым капитаном?
— Я ему не нужна, — отрывисто бросила Мередит.
— Нет, я думаю, нужна. Дайте ему время, — мягко посоветовала Софи и тут же повернулась, чтобы уйти, сделав это весьма поспешно, чтобы Мередит не успела заметить сомнение, стоявшее в ее глазах.
Но казалось, что время не помогало. Несколько дней Кэм метался между жизнью и смертью. Мередит с Лизой ухаживали за ним, когда не было врача. Мередит знала, что Квинн не позволил врачу лечить его раны, и она настояла что сама это сделает. Он безразлично согласился и даже ни разу не поморщился, когда Мередит промывала ему спиртом раны на шее и груди. Его глаза были ясными и холодными, а рот застыл в высокомерной полуулыбке, которую Мередит когда-то видела на его лице постоянно. Она научилась не доверять этой улыбке.
Он вел себя так, словно жил в другом мире, а на обитателей этого мира смотрел с пренебрежительным любопытством. Только однажды, резко обернувшись, Мередит увидела в его глазах боль, но он тут же спрятал ее где-то в глубине души.
Он казался спокойным и тихо сидел, подобрав ноги, в углу комнаты. Но Мередит, зная его прошлое, понимала, каким адом для него может быть сидение в тесной комнате. Только благодаря тому, что он хорошо умел держать себя в руках, он не ходил из угла в угол, как зверь по клетке.
Тем не менее напряжение было ощутимо. Она чувствовала, как оно клубится в комнате, живое, опасное, требующее освобождения.
Мередит все думала над тем, как разбить стены, которые он так старательно возвел вокруг себя. Трубить во все трубы, думала она мрачно, было далеко не лучшим решением. И она разработала целую тактику ведения боевых действий — с отступлениями, прорывами, нападениями с флангов.
