Они подошли к коляске.
– Домой! – крикнула Иден изумленному кучеру. – И побыстрее!
Рэм заколебался, в глазах появились сердитые огоньки. Иден полагалась на свое сердце, она ни о чем не думала и подтолкнула мужа вперед. Тот неуверенно поднялся на подножку коляски и подал руку Иден.
В эти долгие минуты она не могла поднять глаза, видя только сильные ноги Рэма. Ощущала соленый теплый запах моря, который будил пламенные желания. Слова бессмысленны, они ни в чем не могут убедить, наоборот, посеют хаос. Лучше подождать… Слова будут потом, когда насытится страсть. Когда сердца сольются в едином ритме, тогда и души поймут друг друга. Любовь укажет путь словам и мыслям.
На протяжении нескольких минут Рэмсей так и не смог произнести имя жены. Иден дрожала. Ее напряжение Рэм посчитал за проявление страха. Она права, страшась его гнева, охватившего все существо. Он не был уверен, что сможет контролировать себя. Обида затаилась в сердце, пусть даже он и знал мотивы, которые руководили ее поступком. Глубокая обида, как и сильная любовь, не может исчезнуть мгновенно. Рэм не доверял сам себе, не зная верного пути из лабиринта запутанной семейной жизни. Он только знал, что жаждет обладать Иден, а любовь, которую она разожгла в его сердце, чтил превыше всего. Даже выше любви к Скайлету.
В этот момент нежная рука коснулась его ладони. Как это мало – только ладонь, но он получил молчаливое подтверждение своим мыслям…
Коляска остановилась. Рэм соскочил на землю и помог спуститься Иден. Перед ними возвышался величественный особняк Марлоу. Какое-то время они стояли не двигаясь, не сводя друг с друга глаз, еле дыша.
– Пойдем!
Иден повела мужа по каменной дорожке, по ступеням, распахнула тяжелую дверь, почти втащила его в дом. В это время холл пересекал дворецкий, изумленно остановился, нахмурившись при виде Рэма, которого Иден тащила за руку. Приближаясь к двери ее комнаты, Рэм уже не шел следом, он был рядом.
* * *
Вот ее спальня, здесь он впервые познал ее любовь. Иден закрыла дверь, швырнула на пол шляпу, быстро расстегнула жакет, сбросила его с плеч. Вместе с жакетом, казалось, она отшвырнула его гнев.
– Иден, – с губ слетело дорогое имя. Он чувствовал, что теряет контроль.
Иден вынула из волос шпильки, быстро расстегнула платье, позволила ему соскользнуть на пол. Теперь на ней была только сорочка. Глаза Рэма изучали ее тело. Сердце на мгновение замерло от страха…
– Люби меня, Рэмсей… пожалуйста…
Рэм обхватил жену, прижал к себе, оторвав от пола, и закружил, губы впились в ее рот. Он умирал – она была его пищей, дыханием, жизнью… Его поцелуй был требовательным. Ощущение близости любимого тела сделало ее слабой, покорной.
Рэм отнес Иден в постель, накрыв своим телом, словно тяжелым одеялом. Отвечая на нежную ласку его языка, она устремилась навстречу страсти. Пальцы перебирали его волосы, касались лица, шеи… Его поцелуи осыпали ее шею, грудь. Это была сладчайшая пытка ожиданием блаженства. Иден начала непроизвольно двигаться навстречу его желанию. Когда Рэм поднялся, чтобы раздеться, его руки дрожали, глаза светились от счастья.
Уверенно подойдя к постели, быстрым движением снял последнее препятствие – тонкую сорочку. Иден машинально попыталась удержать ее, но тихий смех, полный страсти, отбросил последние сомнения. Через секунду она была вся обнажена, беззащитна перед его любящими глазами, руками, губами.
Он начал с колен, затем его губы проложили дорожку к нежным бедрам. Иден вскрикнула и попыталась оттолкнуть мужа, но он без труда подавил сопротивление и с удовольствием продолжил. Что-то изменилось, и это радостным предчувствием будоражило ум. Грудь Иден стала больше, упругие соски потемнели, увеличились. Он поцеловал два бутона, ощутив сладкий, непривычный дразнящий запах.
Иден сжала его лицо ладонями, поцеловала в губы, осыпала поцелуями колючий подбородок. Грудь сладко ныла от радостного ожидания. Неожиданно из груди вырвалась струйка молока и Рэм был смущен влажным нежным теплом. Он чуть откинулся, чтобы посмотреть на жену, в глазах вспыхнуло понимание: этот милый сладкий запах – запах материнского молока.
Ее лицо порозовело. Иден ждала, что он скажет…
Рэм устремился в ложбинку между ее прекрасными грудями и слизал белые капли, с восхищением ощутив теплый шелк кожи. Приступ желания стал нестерпимым, не сдерживая себя больше, он вошел в женственную мягкость ее тела. Иден откликнулась с такой же страстью.
Руки Иден словно заново знакомились с узором его мускулов, ноги оплели талию. И вновь между Иден и Рэмом возникло невероятное пламя, поднимающее обоих к небесам, уничтожая все преграды и сомнения…
Утомленный, но не насытившийся Рэмсей откинулся на кровать, увидел, как пульсирует жилка на ее шее, улыбнулся, подумав, что его кровь пульсирует в том же ритме. Его пальцы пробежали по влажному изгибу шеи, коснулись плеча, затем опустились к полной, роскошной груди. Иден повернула голову, на него полыхнули золотом ее удивительные глаза.
– Ребенок, – прошептал он, называя причину изменений в ее теле, рука нежно погладила плоский живот. – Когда в последний раз мы занимались любовью, у тебя здесь был маленький миленький холмик, – выражение лица изменилось. – У меня есть… ребенок?
Иден кивнула, не в силах сдержать слезы.
– Сын.
– Сын, – повторил он, кончиком пальца вытирая соленые капли. – И у меня есть жена? – он спрашивал, голос не был требовательным, хотя Рэмсей Маклин был вправе потребовать от нее ответа. Иден улыбнулась.
– Ты ведь еще помнишь, что бывает с тем, кто не хочет признавать меня своей женой?
– Его изгоняют из рая и отправляют на галеры, – Рэм рассмеялся.
– Именно так. Ты хочешь, чтобы я доказала, что считаю себя твоей женой? – она приподнялась и подалась к нему. Это был вызов. Рэм привлек жену к себе, чтобы не отпускать никогда.
– Если ты когда-нибудь еще… Сделаешь нечто подобное… – прошептал он, когда оторвался от ее губ. – Клянусь, ты больше никогда не увидишь дневного света! Я найду тебя и заточу в самую глухую темницу… вместе с собой.
– Рэм, я должна была…
– Ты ДОЛЖНА БЫЛА посоветоваться со своим мужем, Иден, а ты оставила меня. Я был близок к помешательству, когда понял, что ты уехала, готов был разнести в щепки весь Эдинбург, чтобы найти тебя. Я избил Иана до бесчувствия, когда узнал, в чем дело.
– Если ты знаешь, почему я уехала, должен также знать, что это оказалось самое трудное. Мне никогда не было так тяжело. Но я считала, что обязана так поступить. – Лицо Рэма потемнело. Как ей хотелось, чтобы он понял! – Ты не раз говорил, что Скайлет – твоя жизнь. Иан сказал, что решение вынесено, и Скайлет должен достаться ему. Он думал, что я хочу быть леди Скайлет, а не твоей женой. Я… не могла допустить, чтобы из-за меня ты потерял поместье. Иан же хотел иметь то, что имеешь ты. Когда я отказалась жить с ним, он поставил условие – ты получишь или меня, или Скайлет. И я решила, что для тебя важнее…
