Глава 6
— Синее, леди Луиза. Это самое дорогое платье в Вашем гардеробе его и нужно надеть на первый день турнира. На Вас все будут смотреть. И лорд Томмен должен гордиться невестой, — Гуна добавила своей речью неприятных ощущений Лу.
— Мне все равно. Пусть будет синее, — не смотря на полный провал, думать Луиза не переставала.
Вчерашним вечером она попыталась песней матушки привлечь внимание короля, и ничего не получилось. Лу расстроилась, а как же иначе? Она так надеялась на Его Величество, а он все позабыл. А что еще хуже, исполняя песню, она вспомнила о маме и чуть не разрыдалась при всем честном народе. Впрочем, Лу предполагала и такой исход, а значит ни к чему уныние, просто нужно искать другой выход.
Ей и тете Эмилии удалось прекрасно заработать на вилках и ножах. Серебро получила Луиза, шантажируя одного мелкопоместного дворянина, который не имел разрешения на добычу металла. А камни они вместе с Эм благополучно наковыряли из ожерелья Лу. Единственного, между прочим. Сэкономили несколько монет и отдали заказ мастеру, знакомцу леди Эм. Сейчас обе получили сполна за все свои усилия! А если организовать еще несколько таких вот продаж, то они обе запросто смогут жить в старом коттедже! И на починку крыши хватит и на еду примерно с год. А уж потом они придумают, как быть дальше. Но, это мечты. Лу собственность графа Суррея, а в перспективе (неприятной) барона Визбоу. И у нее совсем нет времени на то, чтобы изменить ситуацию. Хуже того, отсутствует четкий план действий!
Пока Гуна наряжала госпожу и причесывала, та тихонько начинала паниковать. Что делать? Если сегодня она повяжет ленту на копье Визбоу, это послужит сигналом для всех, что помолвке быть. А там уже никто не властен над желаниями жениха. Вдруг, он захочет свадьбу сразу после турнира? Восемь дней и Лу в лапах монстра. Или он не монстр? Придется познакомиться с ним ближе, выяснить каков он.
Она могла заставить себя рассуждать разумно, но сердечко трепыхалось ужасно. Юность проклятая никак не желала мириться со зрелым женихом, к тому же рыжим.
— Гуна, выйди, — на пороге шатра появилась леди Мелисса, и Лу послушно встала, поклонилась даме.
Графиня Суррей дождалась ухода служанки и уставилась неприязненно на Лу. Хороша, но уже почти мертва. Мелисса узнала кое — что о бароне и торопилась к выскочке Уилшир, чтобы сбить с нее спесь и добавить ложку дёгтя в ее «счастье». Графиня Суррей сердилась с самого утра! И было с чего. Когда Луиза вышла из шатра поутру ее уже поджидала толпа черни, а с ней крики и восторженные возгласы.
— Ангелочек! Спой и нам! Ангел Лу, яви благодать! Эй, красавица, улыбнись! — и все в таком роде.
Это раздражало леди Мелиссу и сильно. И тут Лу на высоте. Любовь, обожание и за что? Только потому, что проорала песню в неприличном обществе? С того, что запятнала себя беседой с простолюдином вчера по пути к замку? А крики толпы все неслись и множились. А потом эта Уилшир еще и мило говорила с чернью! Мерзавка. Опозорила семью Суррей. И вот теперь настал час графини! Она за все сведет счеты с маленькой нахалкой.
— Тебе лучше присесть, деточка. У меня новости и не очень приятные, — Лу осталась стоять, уже понимая, что новости и правда гадкие, судя по приятной улыбке леди Мелиссы.
— Что случилось, мадам?
— Пока ничего. Но… Я выяснила о бароне Визбоу. Ты станешь его третьей женой. Большие мужчины предпочитают маленьких женщин, Лу. А вот маленькие женщины с трудом рожают детей от таких крупных рыцарей. Ни одна его жена не выжила. Все умерли родами. Детка, мне очень жаль. Быть может, он еще передумает? — и вышла, не сказав ни одного слова утешенья маленькой девушке, которая жила в ее доме уже лет десять, старалась для семьи и …
Черствые сердца, завистливые натуры — это тоже ранит, и иной раз больнее, чем клинок. Лу, оглушенная новостью, заметалась по шатру в панике. Разум ее, на который так рассчитывала Эм, да и сама Лу, трусливо сбежал, оставив только эмоции, и шквал их обрушился на маленькую графиню. Она перестала метаться и застыла печальной тростинкой среди шатра, красивая, как никогда в платье синего цвета, пшеничными локонами до поясницы и синей лентой в них.
Она почти не помнила, как добралась вместе с семьей до почетных трибун аристократов, как заняла положенное ей место среди равных. Ей стало страшно… А как иначе? За какие — то неполных два дня, она получила кошмарного жениха, а сразу после этого узнала, что жить ей осталось совсем недолго. И некому помочь, да что там, посочувствовать хотя бы! Леди Эм далеко, в Суррее, а больше и поделиться то не с кем.
Лу, на то и была Лу, чтобы долго не ныть. Мысль снова заработала. Во первых, Луиза недурно врачевала и знал кое — что о роженицах. Тут был некий шанс на то, чтобы выжить. Далее, всегда можно уйти в монастырь, но там Лу могла умереть еще раньше, чем от родов. Почему — то она представляла, что попадет именно на болота Вэльса.
Она покрутила головой, увидела короля, и попыталась привлечь внимание. Уж и смотрела и даже как бы невзначай приподнялась со скамьи. Ничего!
А между тем турнир блистал! Стяги реяли, поддаваясь дуновению весеннего ветра. Солнце сияло ослепительно, и все вокруг блестело. Наряды дворян и золото украшений. Трубы громко воспевали начало мужской забавы и щебет девушек, а иногда, и юных жен, прекрасно дополнял картину. Глашатаи громко представляли своих хозяев и те на крупных лошадях въезжали на песок ристалища и становились вряд перед трибунами, где сидел король с королевой, наследник трона и его невеста. А так же дамы, что вскорости должны были стать центром всеобщего внимания.
Каждая из незамужних девиц дарила ленту с рукава рыцарю. Счастливчиком мог стать любой, и эта старая традиция волновала девушек невероятно. Еще бы! Найти красавчика и повязать на его копье ленточку на глаза у всех, это же целая любовная история. К слову, много браков состоялось из — за таких вот лент. Разумеется, были фавориты турнира. И это самые милые и красивые юноши. Доставалось и бывалым мужам. Иными словами, это было еще одно соревнование среди мужчин, которые уже с рожденья все поголовно наделены были инстинктом побеждать. Точнее, быть лучшими и желательно, чтобы все вокруг об этом знали. Вот и радовался тот счастливчик, на копье которого красовался целый пучок лент разного цвета. И бесился тот, кому не досталось ничего.
Глашатай громко вещал, рыцари выезжали на поле под громкие крики и забавные реплики толпы простолюдинов, что огромной массой шевелилась напротив трибун для избранных. У толпы тоже были свои любимчики! И это были самые опасные и сильные воины. Кому же захочется смотреть на вялый поединок, даже если копье счастливчика все в лентах? Нет, уж! Подавай жестокой сшибки и страшной рубки на мечах. Лучше, если еще и кровь прольется, хоть и редко, но бывало и такое. Вот этой редкости и ждала толпа и выла безобразно, ожидая чужих страданий.
Вот уже объявлены все рыцари турнира, король поднялся и заговорил.
— Мы ждем от вас подвигов на ристалище. Пусть кровь не прольется, а турнир станет примером для всех, и покажет что такое рыцарская честь и умение воина. Повелеваю побежденным не таить обид, победителям не ликовать и помнить, что все не вечно кроме Бога, — традиционное напоминание, что турнир не битва, а зрелище, — Любовь царит на ристалище, и пусть доказательством послужат подарки милых дам для рыцарей отважных.
Это сигнал к тому, что девушка выходит к краю трибуны и повязывают ленту на копье своего избранника. Затем, она остается стоять напротив него. Картина красивая… С трибуны смотрит нежно милая леди, а на нее снизу вверх глядит очарованный рыцарь, сидя в верхом на лошади.
Первой вышла юная герцогиня Нортумберлендская, и ожидаемо, повязала ленту на копье графа Чеснея, красивого и статного молодого мужчины. За ней по значимости герцогиня Йорк и лента маркизу Шеридану. И все в таком вот роде. Толпа ревела и сыпала репликами, иногда неприличного содержания, но всегда меткими и точными. Ни один изъян в девушке или в рыцаре не был пропущен. А что? У толпы не было сейчас иных развлечений. Кровь еще только впереди.
