«Последнее — почти правда», — сказала она себе.
— И после его смерти вы с матерью остались почти без средств?
Вернита вздохнула.
— Мой отец… он был несчастлив в картах.
«Для Парижа, где играют все от мала до велика, совсем неплохое объяснение», — подумала Вернита.
Богачи в Париже проигрывали целые состояния в карты или на рулетке, а бедняки спускали скудный заработок в разного рода лотереях, и те и другие то верили, что судьба может в один миг сделать счастливцами с помощью пары карт или номера на засаленной бумажке.
— Так он был игроком! — негромко заметил граф.
— Да… боюсь, что да.
Отец рассказывал ей, какие карточные баталии ведутся каждую ночь в Пале-Рояле, где годовые доходы с огромных поместий переходят из рук в руки за зелёными столами.
И сама Вернита на балах и приёмах не раз видела джентльменов, которые почти сразу исчезали из танцевальной залы: блеск золота был для этих людей привлекательней женской красоты.
— Итак, он ничего не оставил вам с матерью, — подытожил Аксель. — И у вас нет ни родственников, ни друзей, у которых вы могли бы жить?
— Живя в Париже, мы… мы потеряли связь с теми, кого знали в Нормандии, — ответила Вернита.
Мысленно она поздравила себя с удачным ответом. Когда же наконец покажется особняк Шаро и граф прекратит свои расспросы?!
— Впрочем, куда бы вы ни поехали, — тихо, как будто про себя, заметил граф, — молодость, красота и одиночество принесут вам немало проблем.
— Надеюсь, что нет, — быстро ответила Вернита.
— Вы прекрасно знаете, что это правда, — настаивал граф. — Я хотел бы помочь вам, но в основном все зависит от вас.
— Да, конечно. Я понимаю.
— Так будьте осторожны, — произнёс граф. — Следите за тем, что говорите и что делаете. И ещё: постарайтесь не выглядеть так обворожительно.
Вернита повернулась к графу и в изумлении уставилась на него. Таких речей она от него никак не ожидала!
— Я говорю серьёзно, — продолжал граф. — Вы находитесь в Париже, где мужчины умеют ценить женскую красоту. Но для вас хвалёная парижская галантность может обернуться бедой.
Теперь Вернита поняла, что граф предостерегает её — но против кого?
Фаэтон свернул на улицу Фобур-Сент-Оноре.
Оставшуюся дорогу граф молчал. Но Вернита почувствовала, что он говорил серьёзно, даже мрачно, и решила, что должна прислушаться к его словам.
Вернита вышла из фаэтона. Вчерашний привратник не узнал её в новом наряде и с поклоном, словно перед настоящей леди, распахнул дверь.
Граф отдал лакею шляпу и перчатки и повёл Верниту в холл. Через открытую дверь Вернита увидела будуар, где вчера принимала её принцесса. Там по обыкновению толпились портные и мостки. Не обращая на них внимания, граф подвёл Верниту к диванчику в дальнем углу холла и усадил.
— Подождите здесь! — приказал он и поднялся наверх по лестнице, оставив Верниту одну.
Вернита робко присела на краешек дивана, сложив руки на коленях.
Четыре лакея с напудренными косичками, в роскошных зелено-золотых ливреях, с любопытством уставились на неё.
Им явно хотелось узнать, кто она такая и зачем пришла, но хорошая выучка не позволяла приставать к посетителям с вопросами.
Граф, как и ожидал, нашёл принцессу ещё в спальне.
Она уже облачалась в новое неглиже, принесённое Вернитой накануне.
Розовый муслин и кружева удивительно шли принцессе. Заметив графа, она повернулась к нему всегдашней обольстительной улыбкой.
— Где ты был, Аксель? — спросила она. — Я хотела поболтать с тобой, пока одевалась.
— Я выполнял твой приказ! — с наигранной обидой воскликнул граф.
Полина радостно вскрикнула.
— Ах да, конечно! Я послала тебя за той портнихой!
— Как это похоже на тебя — дать мне поручение и тут же о нем забыть!
— Ты её нашёл?
— Конечно! А когда я тебя подводил?
— Она здесь?
— Внизу, ждёт тебя.
— Отлично! — оживлённо воскликнула Полина. — Я как раз придумала для неё ещё несколько заказов!
— Но не может же она шить несколько предметов сразу! — заметил граф.
— Пусть постарается! — капризно ответила принцесса. — Ты вчера что-то говорил насчёт моей ночной рубашки — так вот, ты прав, она мне совершенно не подходит. Я её выбросила.
Граф хмуро смотрел на неё. Полина подбежала и положила руки ему на плечи.
— Аксель, милый, не сердись! — упрашивала она. — Я так тебе благодарна! Только подумай, как тебе приятно будет смотреть на меня в новых нарядах работы этой удивительной портнихи!
— Если только она станет на тебя работать, — ответил Аксель.
Принцесса замерла.
— О чем ты? Неужели она осмелится ослушаться моего приказа?
— Я уже говорил тебе, у неё вчера умерла мать. Она призналась мне, что хочет уехать из Парижа — жильё здесь слишком дорого.
Принцесса с облегчением улыбнулась.
— Так все дело в этом? Ну, это я легко улажу! Пусть остаётся здесь!
Граф удивлённо поднял брови.
— Мне это и в голову не приходило!
— Моп cher, какой ты непрактичный! — протянула принцесса. — Ты привёз девушку сюда, а все остальное предоставь мне. Ты же знаешь, я всегда добиваюсь того, чего хочу!
Граф рассмеялся и приподнял её голову за подбородок, чтобы взглянуть в её прекрасное лицо.
— Когда-нибудь ты попросишь луну, — сказал он, — и будешь очень удивлена, когда она не спустится с неба тебе в руки.
— Она спустится, — просто ответила принцесса.
Граф лёгким поцелуем коснулся её щеки.
— Теперь я понимаю, почему Бонапарты владеют четвертью мира, — заметил Аксель.
— Только четвертью? — капризно переспросила принцесса. — О чем, интересно, думает Наполеон? Он обещал мне, что завоюет весь мир!
— Осталась ещё Англия.
— Да кому нужен этот скучный островок? — отшутилась принцесса.
— Например, твоему брату, — ответил граф.
— Тогда он завоюет Англию! Наполеон тоже всегда получает то, что хочет, — заметила Полина. — И не вздумай со мной спорить!
— Я никогда не осмелюсь на такую дерзость, — с улыбкой ответил граф.
— Кстати: Наполеон, наверно, заедет ко мне завтра.
— Тогда, может быть, я смогу с ним встретиться?
Полина рассмеялась.
— Ты все ещё мечтаешь показать ему своё ружьё?
— Почему бы и нет? По-моему, оно пригодится ему брату для вооружения армии.
— Если будет стрелять! — с милой гримаской ответила принцесса. — Я говорила о тебе Наполеону, и ответил, что получает от оружейников сотни предложений. Но все их замечательные ружья или слишком тяжелы для солдата, или взрываются после первого же выстрела, или просто не стреляют!
— Моё ружьё обязательно будет стрелять! — хмуро возразил граф. — Я показывал чертежи маршалу Нею и генералу Жюно до его отъезда в Португалию. Оба они были довольны.
