Грифлет вскочил, вытащив кинжал, обе собаки, урча, застыли настороже рядом с ним, и шерсть на их загривках встала дыбом.
Смуглый человек, ростом едва ли больше ребенка, вошел в комнату. Руки и голова его были нормального размера, но кривые ноги были короткими, а одно плечо — горбатым. Я затаила дыхание, решив, что это сам Биллис, бог-карлик. Он осмотрел комнату и повернулся к королеве-матери.
— Твое высочество, Владычица Озера пришла засвидетельствовать тебе свое почтение.
Я в замешательстве посмотрела на Игрейну, полагая, что она захочет побыть с дочерью наедине. Но королева-мать твердо сжала мое запястье, пригвоздив меня к стулу, и сказала:
— Передай Моргане, что мы рады принять ее.
Игрейна передвинула руку, и теперь ее пальцы накрыли мои успокаивающим жестом. Казалось, вокруг не существовало никаких звуков, кроме биения моего сердца. В комнату вошла Моргана.
Жрица была меньше, чем я думала, но ее темное заостренное лицо и животная подвижность не изменились. Она осмотрела комнату с уверенным и непроницаемым видом. Я была готова вскочить просто от страха, если бы не рука Игрейны, лежавшая поверх моей. Верховная жрица подошла к ней и присела в поклоне.
— Госпожа, — сказала она холодно, ровно и вежливо, — надеюсь, что ты в добром здравии.
— В самом деле, дитя, насколько это возможно, — ответила королева-мать, — особенно если учесть, что ты ворвалась сюда, как банда грабителей. Нет нужды разыгрывать передо мной такие сцены, ты же это знаешь. — Она величественно повернулась ко мне. — Гвиневера, позволь представить тебе мою дочь Моргану, супругу короля Уриена и верховную жрицу богини.
Игрейна сурово посмотрела на дочь, и той ничего не оставалось, как поклониться и мне. Жрица пробормотала какие-то полагающиеся при этом слова, я попыталась выдавить из себя улыбку и обрадовалась, когда Игрейна заговорила снова.
— Я как раз собиралась приказать подать чай, Моргана. Ты присоединишься к нам?
Владычица кивнула и знаком отпустила своего карлика и мужчин, сопровождавших ее. Грифлет, удостоверившись в том, что опасность миновала, сказал, что попьет чай на кухне, где сможет напоить и собак. Когда принесли чай, Эттарда отошла в другой конец комнаты, и я осталась одна с двумя королевами.
Моргана приняла чашку из рук матери и потянула руку за печеньем.
— Кажется, моя мать считает, что за чашкой чая и приятной беседой можно решить любую проблему в мире, — сказала она дружелюбно, усевшись так, чтобы видеть нас обеих, и намеренно втягивая меня в разговор. — Когда я была ребенком, мать всегда настаивала на том, чтобы мы соблюдали время чаепития независимо ни от чего.
Игрейна кивнула, но явно не собиралась погружаться в воспоминания.
— Пить чай в определенное время — очень достойный обычай, — сказала она. — Чаепитие подводит конец рабочему дню, дает семье возможность собраться перед началом вечерних дел и вообще очень полезно. Тебе нужно подумать о том, чтобы возродить его при дворе, Гвен.
— Я уверена, что у новой королевы будут собственные идеи о том, что нужно делать при дворе, — многозначительно сказала Моргана, и в ее вкрадчивом голосе послышался вызов.
Я не могла придумать, что ей ответить, и почувствовала облегчение, когда она продолжила болтать о своей поездке и о необходимости вооруженного сопровождения из-за множества разных подонков на дорогах. Я внимательно наблюдала за ней, но не заметила и намека на душевное волнение, даже когда она заговорила о том, как рада снова оказаться на юге.
— Я уехала отсюда ребенком, как тебе известно, — сказала она, не глядя на мать, — училась на севере, а потом вышла замуж за северного короля и редко бывала дома. Не то чтобы я не любила север, — добавила она, кивнув в мою сторону. — Озерный край — одна из самых красивых и чистых частей Альбиона, если тебе нравится овсяная каша и баранина, но мне очень недостает солнечного тепла и всех цветов Корнуолла.
Наконец она доела печенье и прямо обратилась ко мне:
— Я знаю, что Катбад был когда-то твоим учителем.
— Да. — Я кивнула, почувствовав себя по-дурацки, когда мой ответ застрял в горле.
Тон Морганы стал немного дружелюбнее, и я сказала себе, что бояться ее нелепо. В конце концов, Игрейна вначале тоже была холодна и неприступна. Возможно, Владычицу просто нужно посвятить в мои намерения и объяснить мое отношение к религии.
— Меня растили в старой вере, — рискнула я.
— Значит, ты знакома со свадебными обрядами?
— О да, — заверила я ее. — Я уже прошла через обряд благословения…
От ледяного взгляда Морганы у меня похолодели ноги. Тряхнув головой, она коротко выбранилась по поводу невежд, пытающихся отправлять священные обряды.
— Так где же происходило благословение, госпожа? — спросила она, почти мгновенно взяв себя в руки, однако взгляд был по-прежнему враждебен.
— В храме около Эйвбери. Я так понимаю, что тамошняя жрица — одна из твоих учениц, поэтому подумала…
— Боюсь, что ты не очень хорошо подумала. Эти обряды посвящены богине, и их не должен проводить никто, кроме назначенной ею жрицы. Кто эта так называемая «жрица»?
— Нимю, — ответила я, ужасаясь тому, что навлекаю на свою новую подругу ярость Морганы, и, тем не менее, надеясь, что, когда Владычица узнает, кто провел обряды, все станет на свое место. — Она ведь одна из твоих учениц, не так ли?
При звуке этого имени глаза Морганы широко раскрылись, потом холодно сузились, и она пожала плечами.
— Она была одной из моих служительниц в течение некоторого времени. Но ей не хватило способностей, и в конце концов пришлось попросить ее уйти.
— Мне жаль, — пробормотала я.
— Мне тоже. — Моргана вздохнула, как мать, уставшая от непослушного ребенка. — Она подавала большие надежды, но взяла на себя слишком… много. Очень прискорбно, что она осквернила твою подготовку.
— Она не осквернила ее, госпожа, — сказала я быстро, пытаясь переубедить ее. — Я… я не могу судить о самих обрядах, но богиня присутствовала там, в этом я уверена. А кто ее вызвал, не столь уж важно, не правда ли?
Но я оценила ситуацию совершенно неверно, и жрица презрительно напустилась на меня.
— Неужели ты, глупая девчонка, не понимаешь, что я, Владычица Озера, — единственная, устами которой можно говорить с богиней. Я могла бы ожидать подобного невежества от какой-нибудь слабоумной римлянки, но не от кумбрийки! А еще считаешь себя воспитанной в старых верованиях? Ты могла с таким же успехом вырасти в монастыре, потому что ничего не понимаешь в жизни.
Моргана встала и начала мерить комнату такими же уверенными крупными шагами, как Артур. Одной рукой она нервно закручивала локон, свисающий с виска, и являла собой резкий контраст с безмятежно спокойной матерью. Казалось, что слово «фея» перед ее именем свидетельствует о том, что ребенком ее подбросили эльфы. Я вспомнила нашу первую встречу и почти ждала, что она исчезнет от приступа ярости с помощью волшебного тумана жрецов или сама по себе.
