Тысячи янычар молча и растерянно смотрели вслед Джихангиру, убегавшему из лагеря к холмам с безумными воплями. Затем все посмотрели на шатер султана Сулеймана.
Новость быстро долетела до дворца. В покоях Хюррем поднялись крики и плач: «Беда, Аллах, горе-то какое!»
– Горе нам, горе!
– Это убийство!
– Убили Мустафу Хана!
– Это не убийство, а смертная казнь! Нашего шехзаде казнили семь палачей.
– Говорят, янычары восстали.
– А что наш падишах?
– Его застали с бездыханным телом Мустафы на руках.
– Повелитель был не в себе.
– Говорят, казнили не только Мустафу Хана, но и его маленького сына в Бурсе.
– Несчастная жена шехзаде узнала о казни мужа, когда у нее на глазах казнили ее сына.
– Горе, горе-то какое!
– Поэт Яхъя Бей написал скандальную касыду, которая уничтожает Рустема-пашу и восхваляет Мустафу Хана. Рассказывают, что янычары стояли перед шатром падишаха и выкрикивали это стихотворение.
– Говорят, что молочный брат нашего повелителя Мехмед Челеби, узнав, что сделали с шехзаде, прибежал к падишаху в шатер с криками «Чем вы, Сулейман Хан, отличаетесь от Карла V, который казнил своего сына Дона Карлоса?» «Я, – сказал он, – больше не смогу называть братом человека, который убил собственного сына. Давай, зови своих палачей, пусть на другой твоей руке будет братская кровь».
– А падишах не разгневался?
– Он захотел обнять брата и заплакать у него на плече, но Мехмед развернулся и ушел.
У Хюррем подкосились ноги. Она рухнула на пол там, где стояла. Мерзука ринулась к ней на помощь с криком: «Госпожа, что с вами, госпожа?!» Остальные служанки, увидев, что стало с Хюррем, забыли, о чем говорили. «На помощь!» – кричала бледная, как смерть, Мерзука. Тут же принесли холодную воду, и Мерзука начала растирать лицо и руки Хюррем.
Когда Хюррем Султан пришла в себя, вокруг нее стояли служанки. «Что случилось?» – растерянно спросила она. Татарка не знала, что ей ответить. «Не расстраивайся» – только и сказала она, а про себя усмехнулась этим глупым словам. Ведь разве не мечтала ее госпожа в течение долгих лет именно о такой развязке? Тогда чего же было расстраиваться?
Все было не так, как Мерзука себе представляла. Хюррем, которая, казалось, должна была радоваться, казалось, была сражена ужасной новостью наповал. Все ее мысли смешались. Радости не было. Внутри она ощущала только пустоту.
Хюррем стал являться образ Мустафы. В тот момент, когда она впервые увидела его во дворце. В тот момент, когда он, еще совсем маленький, носился по розовому саду в сопровождении служанок и кормилиц. А вот они играют с Джихангиром. Джихангир все никак не мог произнести «старший брат» и все время тянулся к нему ручонками, приговаривая: «Старший, старший…»
«Господи, ну почему все это произошло», – простонала про себя Хюррем.
Из глаз ее хлынули слезы. «Что со мной произошло?» – вновь спросила она служанок, всхлипывая. Мерзука осторожно сказала ей, что она упала в обморок.
Служанка рассказала, что семеро немых палачей задушили Мустафу. Разъяренные воины разгромили и сожгли шатер Садразама Рустема-паши, но султанского зятя не нашли. Что касается падишаха, то первое, что он сделал, когда пришел в себя и осознал, что произошло, то вместо сбежавшего Садразама назначил второго визиря Кара Ахмеда-пашу, который, как было известно, очень любил Мустафу и которого воины очень уважали. А еще один человек по имени Соколлу Мехмед тоже стал визирем. А вот шехзаде Джихангир…
Хюррем, услышав имя младшего сына, вздрогнула:
– Что с моим сыном?
– Джихангир Хан случайно увидел все произошедшее. Он долго бегал по лагерю, крича, что брата убили. Потом много дней ничего не ел.
Хюррем вскрикнула: «Ах, мой бедненький малыш, ах, мой милый Джихангир!»
– А еще повелитель объявил наследником престола шехзаде Селима Хана.
Хюррем молча сидела, уставившись в одну точку, и служанка, решившая, что госпожа не слышит, повторила:
– Повелитель объявил шехзаде Селима Хана наследником престола.
Теперь сын Хюррем по праву стал наследником. Но она не хотела, чтобы это был Селим, она боролась за Баязида. По праву возраста трон, конечно, принадлежал Селиму, но Османская империя нуждалась в Баязиде.
Внезапно Хюррем поняла, что все было тщетно. Какая странная штука эта власть. Стоит поймать ее, как она снова от тебя далеко, и нужно постоянно стараться поспеть следом. Стоило тебе решить, что ты настила ее, как вновь она ускользала.
Два месяца спустя дворец вновь был разбужен ночью криками:
– Бегите, сообщите горестную весть госпоже!
– Над нами и нашим дворцом нависло проклятие!
Когда Хюррем открыла дверь, Мерзука упала перед ней на колени.
– Что случилось, Мерзука? Что-то с повелителем?
Она не договорила. Ее подруга-татарка простонала:
– Соболезнования, Хюррем Султан, Джихангир Хан умер в Алеппо!
Пять лет спустя
Осень, 1558 год
Черный Джафер вытер об себя нож, которым только что убил возницу, затем спрыгнул с повозки и пошел в заброшенный дом. В этом тайном месте ему предстояло встретиться с человеком, которому он перепоручит принесенную с собой смерть.
Прошло пять лет после двойного несчастья, обрушившегося на семью султана. Пять долгих лет. Но долгожданная победа так и не принесла радости. Теперь ничто не приносило радости, после того как шехзаде Джихангир, который стал свидетелем казни шехзаде Мустафы, от горя заболел и спустя несколько дней отошел к Аллаху на руках у отца. Теперь все изменилось. Ни падишах не был прежним султаном Сулейманом, ни госпожа не была прежней Хюррем Султан.
Счастье и радость покинули дворец. Смех Хюррем Султан, который когда-то колокольчиком звенел в длинных переходах дворца, смолк. Не было слышно и песен.
Единственное, что теперь бывало часто слышно, – это постоянные ссоры двоих сыновей Хюррем из-за трона, а еще сплетни визирей, сражавшихся за то, чтобы выбрать и поддержать именно того шехзаде, который займет трон, а вместе с ним добиться и высокой должности.
Правда, хотя султан снял с должности Рустема-пашу для того, чтобы успокоить своих янычар, Хюррем Султан спустя два года вновь уговорила падишаха вернуть его. Но интриги, которые устраивал Рустем, бледнели на фоне интриг визирей вместе с шехзаде ради власти.
А сейчас еще и неприятность с Лала Мустафа-пашой! Рустем-паша подослал его на службу к шехзаде Селиму и выпустил на какое-то время его из виду. Однако Лала Мустафа, который получил от Селима слово, что станет Садразамом вместо Рустема, когда Селим займет престол, устраивал такие дела, что даже Рустем только разводил руками. Соколлу Мехмед-паша, чья звезда взошла вместе с Лала Мустафой, соперничал с ним, помогая Селиму занять престол. Оба теперь были врагами Хюррем, Баязида и Рустема. И вот сейчас как раз настал такой момент, когда нужно все наконец закончить.
