— Я бы, пожалуй, тоже выпил.
Харриет стояла у двери кабинета не веря своим глазам. Она сразу узнала герцога. Но кто эта длинноволосая леди, над которой он склонился и целует с таким увлечением, что никто из них не замечает, что у них есть зритель?
О Господи! Шарлотта! Не может быть. И все же это она.
Харриет отпрянула.
Что делать?
Она не может допустить погибели Шарлотты.
Но с другой стороны, нельзя допустить, чтобы она потеряла мужчину, которого так желала. И Уинфилд явно желает ее, хотя как безвредная забава обернулась губительной интерлюдией, было для Харриет загадкой. Но сейчас не время задаваться этим вопросом.
Она-то думала, что Шарлотта случайно захлопнула дверцу шкафа и оказалась в ловушке, а на самом деле она в капкане объятий герцога, воплощая в жизнь один из эпизодов дневника, на страницах которого началась эта любовная связь.
Она выглядела такой беззащитной, когда сидела на софе, сжимая веер, что стремление защитить одолело в Гидеоне зов плоти. Он чувствовал себя негодяем из-за того, что заставил ее раскрыть карты.
— И давно вы ведете дневник?
— Дневники. С тех пор как научилась писать.
Он глотнул бренди.
— Вы всегда были так изобретательны?
— Я приукрашивала правду. Я хотела написать свою жизнь как волшебную сказку. И никогда не предназначала свои писания для чужих глаз. Там не все вымысел.
— Вымысел? Приукрашивала? Ах, мой озорной ангел, там даже имена не изменены. Но должен признаться, мне любопытно… как долго меж нами любовная связь.
— Год, — со вздохом прошептала Шарлотта.
У него брови поползли вверх.
— И вы за все это время ничего мне не сказали? И где именно это началось?
— В абонементе библиотеки, — с улыбкой призналась она.
Он тоже улыбнулся и забрал у нее пустой бокал.
— Жаль, что я не знал. По крайней мере я бы послал вам цветы, чтобы отметить годовщину.
Она рассмеялась, и он тоже. Ему пришлось признать, что это затруднительное положение уникально и ему льстит, что она находит его желанным.
— Вы до сегодняшнего вечера даже не знали о моем существовании, и Девону пришлось подтолкнуть вас в мою сторону.
— Ошибаетесь. Помнится, однажды я видел вас в магазине. Я вас заметил, и если бы тогда знал, какая вы страстная натура, настоял бы, чтобы мы танцевали на балу.
— Я изливала свое глупое сердце в дневнике.
— Если это как-то утешит, я нашел чтение увлекательным.
Шарлотта опустила голову.
— Вы хотели сказать, унизительным. Вы кому-нибудь говорили?
— Разумеется, нет. — Уинфилд допил бренди. — Это наш роман.
— Где вы оставили дневник?
— В своей карете.
— Как много вы прочли? — тихо спросила она.
Герцог поставил бокалы на стол.
— Достаточно, чтобы чувствовать себя то польщенным, то оскорбленным. Достаточно, чтобы теперь не знать, кто я — дьявол или святой.
— Не уверена, что хотела бы оказаться в вашем обществе, когда забрезжит истина.
— Почему? Это ваши наблюдения привели меня к этой моральной дилемме.
— Но вы сегодня заключили договор.
— Почти. Никакие бумаги не были подписаны. Я свободный человек во всех отношениях.
Она подняла взгляд, ее голубые глаза затуманило сожаление.
— Мне слишком стыдно, чтобы приносить извинения.
Подушечкой большого пальца он провел по ее скуле.
— Не нужно извиняться. Уверяю вас, я никогда не извиняюсь за свое неблагоразумие.
— Неблагоразумие, — вздохнула она. — Это название моему…
— Шш… — Он поднял руку. — Помолчите минутку.
— Что случилось?
— Карета остановилась у дома.
— Должно быть, это Харриет, — заморгала Шарлотта.
— Почему Харриет?
Шарлотта поднялась, собирая шпильки, которые он вытащил из ее прически.
Она привезла меня сюда. Я вам говорила.
— Нет, не говорили, — ответил герцог, глядя на ряд белых атласных пуговок на спинке ее платья. — Что, если она нас увидела?
— Мы бы этого не услышали.
Он повернул голову.
— Харриет, должно быть, привезла друзей. Я слышу голоса.
Шарлотта подбежала к окну.
— О нет! — выдохнула она.
И Гидеон даже не потрудился спросить у нее, что произошло. Он слышал стук молотка, грохотавшего по парадной двери, и знал, что ночь готовит новый сюрприз, и он будет не таким приятным, как обнаружение Шарлотты Боскасл в его спальне.
Гидеон не знал, в какой момент этим вечером ощутил, что его жизнь никогда не будет прежней. Это случилось на балу? У миссис Уотсон? Или в его спальне с Шарлоттой? А ведь утром он проснулся с уверенностью, что закончит день в постели с Габриэль.
Кто мог предсказать, что произойдет за эти несколько часов?
Узнав застывших у двери Девона и Хита Боскаслов и маленькую группу друзей позади них, Гидеон сообразил, что его жизнь вот-вот изменится, и не самым лучшим образом. Теперь он годами по утрам будет просыпаться рядом с наставницей школы благородных девиц. Леди, которая, съежившись позади него, пытается заколоть волосы, вероятно, станет его женой. Он не видел выхода из ситуации, быстро вырвавшейся из-под контроля.
Гидеон медленно повернулся к Шарлотте и встретился с ней взглядом.
— Не говорите ни слова. Я с этим справлюсь.
— Мы обречены, — прошептала она.
Он думал точно так же.
Дверь резко распахнулась. Гидеон смотрел прямо на Девона, самого высокого из компании. Дружеская улыбка Девона исчезла, когда он заметил в комнате Шарлотту. За Девоном следовали с убийственным видом его старшие братья Хит и Дрейк. Затем две женщины, из которых Гидеон знал только одну, следом за ними какая-то леди и джентльмен.
— Полагаю, это поиск сокровищ, — с натянутой улыбкой сказала Джейн. — Как дурно, что вы начали без нас, ваша светлость. Или вы охотились за сокровищем на ночь?
— Мадам, — сказал он, встав между Шарлоттой и маркизой, чьи зеленые глаза горели гневом. — Все не так, как кажется.
Она понизила голос:
— Возможно, это не совсем ваша вина, но моего мужа это не волнует. Это оскорбление. Будь я мужчиной, я бы вызвала вас на дуэль за урон, нанесенный ее репутации.
Дрейк Боскасл ловко обошел ее.
— Ну а я мужчина и не прочь его убить. Как вы могли привезти ее сюда без компаньонки?
— У меня есть компаньонка, — быстро сказала Шарлотта. — На самом деле меня привезла сюда Харриет.
Дрейк оглядел комнату.
— Тогда где она? Я ее не вижу.
— Понятия не имею, — сказала Шарлотта. — Мы были в спальне герцога, а потом расстались.
