– Вот еще! Это излишняя роскошь. А потом вы, чего доброго, потребуете горячую ванну и горничную? Или вам больше по душе мушкет и пороховница? – Коннор насмешливо изогнул бровь. – Как далеко способна завести вас страсть к приключениям?
– Мне не следовало упоминать об этом. Это всего лишь глупые фантазии. У меня храбрости не больше, чем у комара.
Макферсон искоса взглянул на нее.
– Я бы сказал, побольше, чем у нескольких комаров.
– Все, чего я хочу сейчас, – это оказаться наконец в постели… одной. Пожалуйста, помогите мне в этом, сэр. Если, конечно, у вас есть кровать.
Коннор застыл, скованный мучительным волнением.
– Поросшее вереском логово грабителя-горца.
– Ни теплой постели, ни очага, ни родного дома? Так вы и в самом деле бродяга? Настоящий разбойник?
– Лютый и свирепый, как волк. А теперь замолчите.
И все же ему все больше нравилось слушать ее голос, нежный и мелодичный, особо звучащий на безлюдных холмах, овеваемых легким ночным ветерком. Коннор с удивлением признался себе, что ему даже нравится ее болтовня. Во всяком случае, пока она не ворчит.
– Предупреждаю вас, надолго я не останусь в грязной разбойничьей пещере. Мне больше по вкусу дом, где я могла бы бесцельно слоняться по комнатам.
– Слоняйтесь сколько влезет, но немного погодя. А теперь – тсс!
И он закрыл ей рот ладонью, но не торопливо и сурово, как прежде, а нежно. Очень нежно.
Это было ошибкой. Ее губы, влажные и теплые, манили Коннора с неодолимой силой. Прикосновение, сладкое, как поцелуй, заставило его вздрогнуть и замереть. «Нет, только не сейчас!» – одернул он себя, отнимая руку. Прежде нужно было разобраться, что происходит, выяснить, какова его роль.
– Вы говорите столько же, сколько и я, – возмутилась девушка.
Разбойник метнул в ее сторону испепеляющий взгляд, но пленница и бровью не повела. Кэтрин Маккарран нисколько не походила на запуганную жертву похитителя.
Вскоре новобрачная тихонько чихнула и закашлялась. Коннор, немного поколебавшись, вытащил флягу и предложил своей спутнице выпить. Девушка сделала два или три глотка, затем Коннор забрал у нее флягу и сам приложился к горлышку.
Они продолжили путь. Следующий ручей пленница резво перескочила сама, без помощи горца. Она весело рассмеялась и широко раскинула руки.
– Тихо, – прошипел Коннор, притягивая девушку к себе.
– А иначе вы снова заткнете мне рот кляпом?
– Можете не сомневаться.
– Свяжете меня? – Она насмешливо склонила голову набок.
– Да! – прорычал Коннор. Похоже, пленнице доставляло удовольствие подтрунивать над ним. – Кажется, виски не только согрело вас, но и добавило храбрости.
– Да, мой страх перед бандитами заметно ослабел.
– Видно, вы теперь вообще ничего не боитесь. «Маленькая тигрица», – усмехнулся про себя Коннор, не сомневаясь, что этой ночью он похитил настоящего дьяволенка. Ухватив девушку за руку, он двинулся вперед.
– Мужчине без домашнего очага не нужна жена. Коннор вздрогнул и обернулся.
– Что?
– Зачем вы добыли себе невесту, если у вас нет дома? Вы не собираетесь обзаводиться домашним очагом? Мы живем не в средние века. Вам нет нужды похищать жену. Мужчине не всегда нужна жена, а лишь для… – Кэтрин пожала плечами.
– Для чего?
– Для любви, – пояснила она. – Соединения двух душ и сердец под благо… благосклонным покровительством небес.
Коннор раздраженно фыркнул.
– Лучше помолчите, а не то быстро узнаете, зачем мужчине может понадобиться жена.
– Для этого мужчине вовсе не всегда нужна жена. В большинстве городов существуют доступные женщины, которые готовы… – Она нерешительно замолчала.
Горец выжидающе поднял брови.
– Готовы к чему?
– Позаботиться о потребностях мужчины, – выпалила Кэтрин. – Вообще-то я слышала, что некоторые мужчины предпочитают сами заботиться о своих потребностях.
– Господи Иисусе, мадам?! – Коннор изумленно вытаращил глаза. – Вы говорите, как распутная девка. Где вы набрались подобных глупостей?
– В монастырской школе. Другие девочки знали довольно много о мужчинах.
– Это я вижу. А теперь вам лучше умолкнуть. – Он осторожно огляделся, но погони не было видно.
– Должно быть, это виски. Я ведь не привыкла прикладываться к бутылке.
– Это заметно, – пробормотал горец и потянул девушку за собой.
Выйдя из зарослей вечнозеленых деревьев, росших по краю крутого склона холма, Софи услышала громкий шум водопада. Она послушно следовала за Макферсоном по колкому ковру из сосновых иголок. Вглядевшись в темноту, заметила молочно-белые струи воды, изливающиеся вниз, подобно потокам лунного света. Под водопадом темнел выступ в скале.
Приблизившись, Софи смогла разглядеть черную расселину, куда бурным пенным ручьем стекала вода. Горец крепко держал свою спутницу за руку. Исходившие от него уверенность и сила внушали чувство покоя и безопасности.
– О! – воскликнула Софи, повышая голос, чтобы перекричать шум водопада. – Здесь так пустынно и так красиво!
Не отвечая, он потянул ее за руку и повел вдоль обрыва к струям падающей воды. Софи покорно пошла за ним. Она не слишком доверяла горцу, но не сомневалась, что здесь ее безопасности ничто не угрожает.
Спина и широкие плечи разбойника скрывались под складками пледа, а его мощные ноги ступали уверенно и легко. Казалось, каждое его движение исполнено грубой силы и подобно звериной грации.
Софи задумалась о том, куда он ее ведет. И вдруг она поняла, что вместе со страхом испытывает какое-то иное, необъяснимое, волнующее чувство, которое зашевелилось в ее душе.
Этот разбойник умел хранить свои секреты. Что ей известно о нем, кроме имени? Что Макферсон предпочитал держаться в стороне от солдат и что он знаком с ее братом, к добру ли или к худу. Об остальном можно было только догадываться.
Он вел ее вверх по узкой тропе мимо ревущего водопада. На фоне черных отвесных скал пенные струи воды напоминали растрепанные ветром белые хвосты исполинских лошадей. Вскоре водопад остался позади, шум воды постепенно стих. Они принялись взбираться на косогор, держась русла широкого и быстрого ручья. Шли они так близко к воде, что туфли и подол платья Софи мгновенно намокли.
В туманной мгле девушка могла разглядеть лишь извивающуюся ленту ручья и грубые очертания ближайших холмов. Она не сомневалась, что все еще находится на земле Маккарранов. Их владения простирались на многие мили вокруг часовни Святого Филлана. Данкриффу Маккаррану принадлежало двенадцать тысяч акров земли, опоясывающей большую часть долины и холмов. Владения скромные, но довольно обширные.
