Она еще не была готова принять это решение; сначала нужно пережить канун Иванова дня.
К счастью, ее уверенность еще не достигла высшей точки; когда они вышли из гостиной, Кларисса высказала предположение – и Роуз не могла с ним не согласиться, – что им понадобятся шали закутаться от прохладного воздуха кладовой. Комната Клариссы находилась в противоположном крыле дома; выйдя из своей комнаты через несколько минут, Роуз направилась к боковой галерее. Это был самый короткий путь к кладовой.
Она так и не поняла, что ее насторожило – то ли шевельнулась какая-то тень, то ли до нее долетел запах сандала. Но какое-то шестое чувство встревожилось, и Роуз остановилась на пороге длинной узкой галереи.
Она поняла, что Дункан близко – очень близко.
Со сдавленным криком Роуз повернулась и побежала. Она услышала, как он выбранился у нее за спиной. Она спешила прямо по главному коридору, в который выходили двери спален; на ней были легкие туфельки на мягких подошвах, и она почти не производила шума. Дункан, будучи гораздо тяжелее, не мог следовать за ней быстро – если бы он побежал, все гости высунули бы головы из дверей и стали бы спрашивать, что случилось. Роуз добежала до конца коридора и замедлила шаг, а потом легко сбежала вниз по узкой боковой лесенке. Внизу она выскользнула через боковую дверь на выложенную плитами террасу.
Она наполовину пересекла ее и подняла голову. Дункан смотрел на нее с верхней галереи.
Она помахала ему рукой; он помрачнел.
Улыбаясь еще лучезарнее, она пошла к кладовой, чувствуя, как по жилам разливается торжествующая радость, как сильно бьется сердце.
Они уже не дети, но по-прежнему умеют играть.
– Я, право же, думаю, что пора нам совершить верховую прогулку.
Дункан произнес эти слова самым очаровательным голосом, обращаясь к Клариссе, а не к Роуз.
– Ну конечно! – Кларисса с радостью повернулась к Роуз. – Это поможет нам очень мило провести время до вечера, как вы думаете?
Роуз кивнула медленно, не сводя взгляда с невинного лица Дункана.
– Пожалуй. – Поездка, кажется, ничем ей не грозит. Сидя на своей обычной лошадке, она не могла бы обогнать Дункана, но могла бы перехитрить его каким-то искусным маневром. И потом, рядом будут Кларисса и Джереми. И Роуз кивнула уже решительнее: – Прогулка верхом – превосходная мысль.
Следующие полчаса ушли на переодевание, выбор лошадей и седлание их, и в результате, когда они тронулись, день уже клонился к вечеру. Быстро выяснилось, что Дункан и Роуз – превосходные наездники, а Джереми и Кларисса держатся в седле весьма средне. Джереми правил своей гнедой уверенно, но без особого умения; Клариссе стало не по себе, едва лошадь перешла на медленный галоп.
Обменявшись с Роуз страдальческим взглядом, Дункан вернулся назад и поехал рядом с Клариссой, оставив Роуз занимать Джереми. Указывая ему на всякие горные вершины и прочие достопримечательности, она прислушивалась к бормотанию, доносившемуся сзади. Дункан держался как хозяин, стремящийся доставить удовольствие гостье; Кларисса была занята предстоящим балом, своим туалетом, предвкушала танцы, Дункан же держался снисходительно-отечески.
Когда они обогнули озеро и проехали по каменному мосту через реку, Роуз почувствовала гораздо больше благожелательности к Дункану, чем чувствовала все эти дни. Он вел себя именно так, как следовало.
Они проехали по роскошным лугам, добрались до подножия холмов и наконец остановили лошадей на отвесном утесе, нависающем над долиной. Снизу, из долины, вид на утес был обманчив; казалось, утес совсем рядом, на самом деле от дома до него было несколько миль.
Кларисса рассматривала открывшиеся перед ними просторы, среди которых были разбросаны редкие коттеджи и рощицы, и лицо ее выражало что-то похожее на испуг.
– О! – Она прищурилась. – Боже мой! – и посмотрела на Джереми.
А тот впитывал в себя пейзаж.
– Очень эффектно, – со знанием дела проговорил он. Обернувшись, Джереми посмотрел туда, где за спиной у них начинался постепенный подъем к холмам, охватывавший подножие высоких скалистых утесов. – Удивительно, сколько здесь пахотной земли. И не подумаешь, глядя из дома.
Они с Дунканом завели беседу о фермах, расположенных на землях поместья.
Кларисса закусила губку и посмотрела вниз, нервически заплетая гриву своей лошади. Роуз, сидевшая по другую сторону от Джереми, вздохнула и, сделав над собой усилие, ничего не сказала.
– Не пора ли нам возвращаться? – неожиданно предложила Кларисса, заставив обоих мужчин замолчать. Они посмотрели на нее, потом Дункан кивнул:
– Конечно – вам ведь не терпится переодеться к балу.
Кларисса одарила его сияющей, действительно простодушной улыбкой. Роуз страшно захотелось покачать головой. Взяв поводья, она готова была уже развернуть лошадь в сторону дома, как вдруг увидела, что Дункан нахмурился и к чему-то прислушивается.
Она замерла и тоже стала прислушиваться. И услышала то, что слышал он, – далекое мяуканье, долетевшее с легким ветерком.
Джереми и Кларисса, заметив их поведение, тоже прислушались.
– Это кошка. – И Кларисса натянула поводья. – Она, наверное, ловит мышей.
Ни Роуз, ни Дункан, ни Джереми ей не ответили; они внимательно вслушивались. Звук повторился – жалобное хныканье, закончившееся отчетливым всхлипыванием.
– Это ребенок. – Роуз оглядела соседний склон, потом посмотрела вниз на каменистый обрыв, на нагромождение валунов, угловато нависающих над ложем долины.
– О Боже! Дункан… вам не кажется…
Он уже решительно спешивался.
– Он, должно быть, в пещерах.
– Да, но в какой именно? – И, отбросив назад юбку своей амазонки, Роуз спрыгнула с седла на землю.
Дункан быстро протянул руку, чтобы она не упала.
– Это одному Богу известно.
Джереми нахмурился, глядя, как они привязывают своих лошадей к кустам.
– А нельзя просто пойти на звук?
– Здесь эхо. – И с мрачным видом Дункан направился к выступу утеса. – Вся поверхность этой скалы продырявлена пещерами. Они все соединяются – и каждый звук, который раздается в одной из них, отдается по всему лабиринту. Определить источник звука чертовски трудно.
– Вот как.
– Но… – Кларисса нахмурилась, глядя на Дункана, который стоял подбоченившись и смотрел вниз. – Разве мы не поедем обратно?
– Обратно? – Дункан взглянул на нее, явно растерявшись.
– Чтобы послать кого-нибудь на поиски ребенка, – бесхитростно пояснила Кларисса. – Можно отправить конюха по окрестным фермам с сообщением, что кто-то из детей заблудился в пещерах, и родители найдут их.
Роуз не сводила глаз с Дункана, готовая вмешаться, если понадобится. Она почувствовала, какова будет его реакция; к ее радости, он взял себя в руки. И объяснил голосом, лишенным каких-либо интонаций:
