— Ты еще не спишь, Линии?
— Входи, Кейт.
Кейт присела на краешек кровати и стала смотреть, как сестра расчесывает волосы.
— Скажи, Линии, как тебе удается одинаково относиться и к лорду Сидмуту, и к лорду Клитероу? Я наблюдала за тобой сегодня и думала, уж не ведешь ли ты счет на костяшках своего веера.
Линнет повернулась и удивленно посмотрела на сестру.
— Кейт, разве ты не понимаешь, что для меня важно не разрушить их старую дружбу? Как ты знаешь, я очень стараюсь не оказывать предпочтения кому-то из них.
— Да, я понимаю, — извинилась Кейт. — Просто мне трудно представить, что ты не выделяешь одного из них. Может быть, ты скрываешь, что кто-то нравится тебе больше?
— Я ценю чувство юмора лорда Сид-мута, и к тому же он хорошо танцует. Но я чувствую себя гораздо спокойнее с лордом Клитероу. Мне кажется, что ему интересна я сама, в то время как лорда Сидмута привлекает лишь моя красота. И я по-прежнему немного боюсь его, — добавила она задумчиво. — Он всегда ведет себя как джентльмен, — сказала она в ответ на гневный возглас Кейт. — Просто я чувствую в нем какую-то опасность. А вот с лордом Клитероу я в полной безопасности.
— А тебе когда-нибудь хотелось, чтобы один из них поцеловал тебя или крепче обнял во время танца? — спросила Кейт. — Не находишь ли ты одного из них таким же привлекательным, как они находят тебя?
— Они оба хороши собой, правда? Но нет, мне не нужны их поцелуи. Наверное, это не в моем характере, Кейт. Я еще не встретила никого, кто убедил бы меня, что с ним мне будет лучше, чем дома. А ты хочешь с кем-то поцеловаться? — спросила она с улыбкой.
— Нет, пожалуй, — ответила Кейт. Удивительно, но в этот момент она вдруг представила, как лорд Сидмут склоняется над ней, чтобы прижать свои губы к ее губам. Наверное, это произошло потому, что они говорили о нем и о поцелуях. — Но я действительно хочу, чтобы меня целовали. И любили. Разве ты не завидуешь, когда наблюдаешь за Арден и Гаретом?
— Я радуюсь за них; иногда я ощущаю неловкость, когда они прикасаются друг к другу на людях. Но зависти я не чувствую, — ответила Линнет.
— Мне грустно слышать это, Линнет. Ты, самая красивая девушка в Лондоне в этом сезоне, только и думаешь о том, как бы вернуться домой, в Йоркшир.
— Тут не из-за чего грустить, Кейт. Другое дело, если бы мне хотелось чего-то, что я не могу получить. Но мне ничего не нужно от мужчин. Может быть, когда-нибудь мое отношение изменится, но не сейчас.
Кейт знала, что сестра говорит правду. И хотя они были очень близки, она не могла понять эту особенность Линнет. Это не была холодность: Линнет была любящей сестрой и дочерью. Но в ее натуре, кажется, не было места страстям.
Хотя леди Элизабет с мужем выезжали в свет не так часто, как их дочери, но все же достаточно для того, чтобы порадоваться их успехам и начать беспокоиться по поводу ухаживаний неразлучных лорда Сидмута и лорда Клитероу.
Однажды утром, когда молодежь отправилась на раннюю прогулку верхом, мистер Ричмонд и вдовствующая маркиза задержались за завтраком, обсуждая успехи девушек.
— Как ты думаешь, им могут сделать предложение до конца сезона? — спросил мистер Ричмонд.
— Вопрос не в этом, а в том, будет ли принято это предложение, — ответила вдова.
Брови мистера Ричмонда поднялись.
— Значит, ты считаешь, что у лорда Сидмута серьезные намерения? Он очень настойчиво ухаживает за Линнет. А как по-твоему, кто может сделать предложение Кейт?
— Думаю, что сэр Гораций Грэнби и мистер Джордж Уитли оба увлечены Кейт, Эдвард. К концу сезона один из них вполне может решиться на предложение.
— Ты права. Они все время увиваются вокруг нее. Насколько мне известно, оба они весьма достойные молодые люди.
— Да, это так. Подходят ли они Кейт, вот в чем вопрос.
— А Сидмут?
— Он совсем не подходит Линнет, — ответила вдовствующая маркиза. — И я не думаю, что он сделает ей предложение.
— Как! Ведь он оказывал ей столько внимания. Лучше бы ему не играть ни ее сердцем, ни репутацией.
— Ты думаешь, он затронул ее чувства? А я вот не уверена, Эдвард.
— Трудно сказать, — задумчиво произнес он. — Она ведет себя с ним очень дружелюбно и благосклонно.
— Так же, как и с Клитероу, — заметила вдова. — И если один из них и решился бы сделать предложение, то скорее это был бы Клитероу.
— Должен сознаться, что он нравится мне больше. Если бы Линнет вышла за него, она была бы в надежных руках.
Вдовствующая маркиза улыбнулась и кивнула в знак согласия.
— Безусловно, лорд Клитероу очень подошел бы Линнет, и я его очень люблю. Но сознаюсь, я испытываю слабость к лорду Сидмуту, — произнесла она, и в глазах ее блеснули озорные искорки.
— Мне кажется, Элизабет тоже к нему неравнодушна, — сказал Эдвард.
— О да, она ведь знала его отца, такого же сумасбродного и очаровательного молодого человека, как его сын. Я тоже вспоминаю маркиза с нежностью.
Мистер Ричмонд шутливо произнес:
— Мне кажется, не пристало истинной представительнице методистской церкви признаваться в слабости к такой парочке проказников, как отец и сын Сидмуты.
Она рассмеялась.
— Знаешь, Эдвард, что больше всего веселит меня сейчас? То, что если Клитероу сделает предложение, а Линнет его примет, семья Отли придет в смятение из-за необходимости породниться с нами.
„Его дядя — епископ, он высоко стоит в церковной иерархии и, весьма вероятно, станет архиепископом. А его мать! Суровая и властная старая зубастая рыбина. Можешь себе представить семейный обед с ними? Всего лишь один вежливый вопрос о научных интересах Линнет — и она шокирует всех за столом.
— Я никогда не был близко знаком с семьей Отли. Они действительно так ужасны?
— Я всегда жалела Джеймса. Он вовсе не слабый человек, но насквозь пропитан верностью своей семье. Он принял наследство раньше, чем Сидмут, и его мать перегнула палку, развивая в нем чувство долга по отношению к семье и титулу.
— А будет ли он подходящим мужем для Линнет, если он так воспитан?
— Думаю, да, Эдвард. Он явно не совсем такой, как все Отли, иначе он не сдружился бы так с Сидмутом. Он противостоял бы склонности Линнет к бегству от действительности в мир науки, а его любовь к ней могла бы помочь ему бросить вызов косности его семьи.
— А что ты скажешь о Сидмуте? Если у него нет серьезных намерений насчет Линнет, то чего же он хочет?
— Не думаю, что он хочет чего-то определенного, Эдвард. Его лихорадочные ухаживания за Линнет — больше, чем сумасбродство. Гарри Лифтон вернулся с войны совсем другим человеком.
— Но он, кажется, оправился от своих ранений, Кейт, — заметил мистер Ричмонд.
