— Мисс Ричмонд, я…
Как только он отпустил ее, Линнет проскользнула мимо него в бальный зал. Она сразу же отыскала там брата с женой, поспешила к ним и инстинктивно взяла Гарета за руку. Он посмотрел на нее удивленно, потому что она редко позволяла себе такое проявление нежности. Гарет слегка сжал ее руку и продолжил разговор. Она увидела, как Сидмут вошел в зал и направился к ним, но, к ее громадному облегчению, ему преградил дорогу один из его друзей и отвел в сторону.
Когда подошел лорд Клитероу, чтобы сопровождать ее к столу, она машинально улыбнулась ему, подала руку и позволила усадить себя и наполнить тарелку. Несколько минут он что-то оживленно говорил ей, пока не заметил, что она даже не притронулась к еде.
— Вы плохо себя чувствуете, мисс Ричмонд? Вы даже не попробовали омара, — озабоченно спросил он.
Линнет подняла на него глаза и молча кивнула.
— Вы заболели! Давайте сюда тарелку, сейчас я схожу за вашей сестрой.
Кейт, мирно беседовавшая с сэром Горацием, немедленно подошла к сестре.
— Что с тобой, Линнет?
Та только посмотрела на нее, тряхнула головой и прошептала:
— Домой.
— Ты хочешь уехать домой? Хорошо. Лорд Клитероу, пожалуйста, позовите моего брата.
— Разумеется.
Кейт сжала руки сестры. Они были холодными и влажными.
— Наверное, что-то с желудком, Линии? У тебя нет жара.
— Не знаю, — ответила сестра. — Просто что-то накатило на меня внезапно, какое-то непонятное состояние.
Когда Линнет усадили в экипаж, она вся дрожала и не могла справиться с этой дрожью.
— Может, послать за доктором? — спросил Гарет, помогая ей подняться по лестнице в дом.
— Нет, не надо доктора, — прошептала Линнет дрожащими губами, отрицательно качая головой.
Кейт послала горничную за бутылкой с горячей водой. На кухне началась суматоха. Если кому-то понадобилась бутылка с горячей водой в такую теплую ночь, ясно, что кто-то заболел.
И только после того, как бутылку положили к ногам Линнет, укрыли ее двумя одеялами, а Кейт крепко обняла ее, она перестала дрожать.
— Все хорошо, — прошептала она, закрыла глаза и уснула.
Кейт оставалась с ней еще несколько минут, но когда стало ясно, что она действительно заснула, она на цыпочках вышла из комнаты и тихо закрыла дверь.
Внизу, встревоженные, ждали известий члены ее семьи. Леди Элизабет вышагивала перед камином. Когда она услышала шаги Кейт, то наконец села и спросила:
— Что с ней? Лихорадка? Или она что-нибудь не то съела?
— Кажется, она здорова, мама. По крайней мере, с желудком все в порядке. И у нее нет жара. Она только повторяла мне, что это какое-то непонятное состояние, которое она не может ни описать, ни справиться с ним.
— Наверное, она не выдержала волнений последних недель, — предположил мистер Ричмонд. — Мы все жили в непривычном для нас ритме.
— Думаю, причина именно в этом, — сказала Кейт. — Мне ничего другого не приходит в голову. Наверное, нам не понадобится доктор, если только у нее не поднимется температура.
— Что ж, я позабочусь о том, чтобы она отдохнула несколько дней. Никаких визитов к нам, никаких выездов, — заявила леди Элизабет.
На следующее утро, когда Линнет проснулась, она почувствовала себя совершенно разбитой. Прикрыв глаза, она попыталась вспомнить события вчерашнего вечера. Лорд Сидмут целовал ее, она была прижата к балконным перилам, он шарил рукой у нее между ног… Она широко открыла глаза. Действительно, лорд Сидмут целовал ее, она прогнулась назад, чтобы отстраниться от него… Она закрыла глаза и заставила себя вспомнить о том, что случилось очень давно: кто-то задирает ее юбку, но хлопчатобумажную, а не шелковую. А потом до нее донесся, как будто издалека, крик Габриэля Крэбтри: «Отпусти ее, ублюдок, отпусти ее!»
Линнет снова открыла глаза, и ей показалось, что открыла их десятилетняя Линнет. К ней вернулось странное ощущение вчерашнего вечера: она не понимала, где она и как сюда попала. Она сделала глубокий вдох — и паническое чувство ослабло. Значит, действительно, что-то случилось с ней несколько лет назад, а поцелуй лорда Сидмута заставил ее вспомнить об этом. При мысли о нем она вздрогнула. Она не могла представить себе, что снова увидится с ним. Она была права, когда боялась его. Он совсем не почувствовал ее страха. Нет, он видел только то, что хотел увидеть, что владело им. И его пренебрежение ее чувствами вернуло ее к тому эпизоду ее жизни, когда кто-то пытался использовать ее. Она не могла вспомнить, кто это был.
Линнет не только не могла представить себе, что вновь увидит Сидмута, она вообще не могла продолжать участвовать в сезоне. У нее голова кружилась, когда она думала об этом водовороте взаимных ухаживаний. Она хотела уехать домой. Хотела повидаться с Габриэлем и узнать, не сошла ли она с ума. Было ли в действительности то, что она вспомнила, и в чем он принимал какое-то участие.
Появившаяся цель вдохнула в нее жизнь, и она встала. В этот момент вошла Кейт.
— Линии! Ложись в постель. Линнет улыбнулась сестре.
— Мне гораздо лучше, Кейт, поверь. Но, надев пеньюар, она почувствовала слабость и опустилась в кресло. Кейт подошла и потрогала ее лоб.
— У тебя и сегодня утром нормальная температура. Это хорошо. Наверное, мама с папой правы: ты просто измучена сумасшедшим ритмом лондонской жизни.
— Нет, Кейт, это не болезнь. Это состояние не было вызвано недомоганием… — начала Линнет и внезапно покраснела.
— В чем дело, Линии? Что случилось? Когда я видела тебя на балу в последний раз, ты танцевала с лордом Сидмутом. После этого ты ухватилась за руку Гарета и выглядела, как привидение. Послушай, а не напугал ли тебя лорд Сидмут?
— Мы вышли на балкон подышать свежим воздухом, и он… поцеловал меня, — прошептала Линнет.
— Я его убью за то, что он так расстроил тебя! — заявила сестра.
— Он только поцеловал меня два раза. Я пыталась вырваться, но не могла. И сейчас я не уверена, что он так уж виноват, Кейт. — Линнет замолчала, не зная, как объяснить то, что она имела в виду и что вообще она пыталась объяснить. До тех пор пока она не вспомнит все, пока не поговорит с Габриэлем, что она может сказать? И даже после этого как сможет она говорить о предмете столь постыдном?
— Разумеется, это его вина. Этот развратник преследовал тебя с тех пор, как мы приехали в Лондон. Он настолько уверен в своем успехе у женщин, что даже не заметил, что ты не жаждешь его поцелуев. Ну, я ему покажу. Будь уверена, я заставлю его раскаяться в своем поведении.
Линнет слабо запротестовала. То, что произошло, потрясло ее. Она не хотела думать сейчас о Сидмуте, ей хотелось только уехать домой. Но она не могла сделать этого, пока не окрепнет.
