Навязчивая идея выйти замуж за лорда, стать частью сверкающего мира, который вращается вокруг принца Уэльского, завладела всем ее существом.
Возвращаясь в Холингтон-Холл, она только и говорила, что о посещении Малборо-Хауса и других известных домов, куда была приглашена.
К сожалению, кузина, покровительствовавшая ей на балах, не предлагала девушке пожить у нее подольше.
Пенелопе пришлось вернуться в загородный дом, что повлияло на ее настроение не самым лучшим образом.
Ей быстро надоедало все, даже охота с не очень внушительной, на ее взгляд, сворой гончих.
Зато Урса была совершенно счастлива, разъезжая на прекрасных лошадях, купленных Холингтоном для дочерей.
Соседей она считала замечательными людьми и добрыми друзьями и с радостью принимала их приглашения.
Пенелопа, однако, смотрела на них свысока и грезила лишь о Лондоне.
Когда лорд Брэкли посетил ее отца, он показался ей сказочным рыцарем, явившимся освободить ее.
Она тотчас оживилась, глаза ее сияли — невозможно было устоять перед ее очарованием.
Неудивительно, что лорд Брэкли, которому перевалило сорок, влюбился в нее.
Его первый брак оказался неудачным. Детей у него не было.
Покинув Холингтон-Холл, лорд Брэкли не смог забыть Пенелопу.
Он отправил Мэтью Холингтону письмо с просьбой посетить его дом в Лондоне и заодно высказать свое суждение об одной старинной книге, недавно обнаруженной им.
Приглашал он также Пенелопу.
Поскольку Мэтью Холингтон никогда не предполагал, что его дочь может выйти замуж за человека намного старше ее, то и не счел необходимой ее поездку в Лондон.
Пенелопа, совершенно обезумевшая от мысли, что ее оставят дома, со всей категоричностью воспротивилась этому.
Отец и Урса были ошеломлены ее настойчивостью и непримиримостью.
Она, конечно, настояла на своем.
После их визита в Лондон лорд Брэкли под разными предлогами стал наезжать в Холингтон-Холл.
Пенелопа одержала победу.
Он сделал ей предложение в саду, и она приняла его с пылом; чрезвычайно лестным для лорда Брэкли.
Пенелопа настаивала, чтобы венчание состоялось в Лондоне, в церкви Святого Георгия на Ганновер-сквер.
— Но ты же крестилась в нашей приходской церкви, — возразила Урса, — и вся деревня желала бы увидеть тебя невестой.
— Меня не интересует, чего желает деревня! — отрезала Пенелопа. — Друзья Артура захотят присутствовать на венчании, а Сент-Джордж — самая знаменитая церковь в Лондоне.
Урса знала, что спорить бесполезно, особенно после того, как Пенелопа добавила:
— Ты будешь одна из подружек невесты, а поскольку у Артура много высокопоставленных кузин, то я должна пригласить и их.
Они отправились в Лондон заранее, чтобы Пенелопа успела купить все необходимое для столь торжественной церемонии.
Просвещенные представители лондонской элиты слышали о Мэтью Холингтоне и почитали его как талантливого лингвиста.
Однако друзья лорда Брэкли и те знатные особы, которых желала видеть Пенелопа, интересовались лишь развлечениями, модными при королевском дворе.
В церкви Пенелопа шествовала под руку с отцом, на голове ее сверкала диадема, принадлежавшая роду Брэкли.
Десять подружек невесты, за исключением Урсы, имели титулованных родителей.
Проводив Пенелопу и лорда Брэкли в свадебное путешествие, Мэтью Холингтон и Урса вернулись в свою деревню.
— Как приятно вновь оказаться дома, папа! — сказала Урса.
— Ты действительно так считаешь? Или тоже, моя дорогая, рвешься к сияющим вершинам и ожидаешь мужа с короной пэра?
В глазах его появились лукавые искорки, но Урса ответила вполне серьезно:
— Прежде чем выйти замуж, папа, я должна полюбить своего будущего мужа так, как любили друг друга ты и мама.
Холингтон обнял дочь.
— Надеюсь, так и будет, моя дорогая, — улыбнулся он. — Что может быть прекраснее истинной любви! Я верю, когда-нибудь ты встретишь такого человека и не прельстишься лишь его блеском и положением.
— Я думаю, ты прав, папа, — сказала Урса, целуя его в щеку. — Пока же я очень счастлива с тобой.
Она знала, что отцу приятно это слышать.
Она знала также, что они потеряли Пенелопу навсегда.
Та присылала им открытки из свадебного путешествия.
Потом поздравляла их с Рождеством, присылая каждый раз недорогие и бесполезные подарки.
Урса невольно задавалась вопросом: сколько ей приходится тратить на подарки для своих светских друзей?
Лорд Брэкли владел огромным состоянием, и эти суммы, по-видимому, были немалыми.
— Что прикажешь мне делать с этим? — усмехнулся Мэтью Холингтон.
Он получил на Рождество подставку, слишком маленькую для ручки, которой он писал.
— Думаю, она пригодится тебе, когда ты снова отправишься за книгами на базар, папа, — ответила Урса.
Они дружно рассмеялись.
Подарки для самой Урсы, как она догадывалась, полученные в свое время Пенелопой, были столь же полезными, как и папина подставка.
Их тоже откладывали для местного базара.
В ответ на подарки, которые они посылали ей, от Пенелопы приходили очень короткие письма.
Было очевидно, что они писались в спешке.
Время шло, и образ Пенелопы становился расплывчатым, словно она уже и не принадлежала семье Холингтон.
Урса иногда встречала ее имя в заметках о придворной жизни.
Однако было трудно представить ее той самой сестрой, с которой она постоянно общалась в детстве.
У них были общие игры, общая няня и гувернантка.
Но Пенелопа не усвоила ничего из уроков и наставлений отца.
Урса же, напротив, находила увлекательным все, о чем он рассказывал ей.
Он прекрасно живописал увиденное им: дворцы Индии и снежные вершины Гималаев, красоты Персии и египетские пирамиды.
А потом Урса стала сопровождать его в заграничных поездках.
В то время Пенелопа посещала старшие классы школы, где к ней должна была присоединиться позднее и Урса.
Но когда настала пора отправиться в школу, Урса наотрез отказалась от этого и осталась с отцом.
— Сможет ли школа обучить меня так, как учишь меня ты, папа? — убеждала она отца. — Ты знаешь, как следует преподавать языки, и сам часто говорил, что английские учителя ставят все с ног на голову.
И отец уступил.
Считая, что ее испанский не настолько хорош, как ему хотелось бы, он взял ее с собой в Испанию.
Затем последовали такие же поездки во Францию и Грецию.
Не менее увлекательным оказалось и путешествие в Россию.
Всякий раз, возвращаясь домой, Урса постигала что-то новое о народе и стране, которая была так не похожа на ее собственную.
