— Ничего, Чарли. Этот закон мне известен. Я просто пошутил над ребятами.
— Ты бы поосторожнее шутил с ними. У них нет чувства юмора. Губы Колтрейна искривила едва заметная улыбка, но он тут же взял себя в руки:
— Садись на лошадь и поехали, Бэннер.
Он обратил свой темный взор на Кэтрин, когда она опять подошла к Джейку и взяла его за руку.
— Я крайне благодарен вам, миссис. Никогда не бойтесь, что банда Колтрейна посягнет на ваши владения. — Он поднял руку ко лбу, отдавая честь.
— Я остаюсь.
Тишину, которая последовала за словами Джейка, нарушали лишь дыхание лошадей и их гарцевание.
— Кажется, я ослышался.
Слова, произнесенные каркающим замогильным голосом, прозвучали, как угроза.
— Эта женщина спасла мне жизнь, и я обещал, что некоторое время поработаю у нее с лошадьми. Я свое слово держу.
Джейк смотрел Колтрейну прямо в глаза и не отводил взгляд.
Некоторое время главарь бандитов смотрел так, будто хотел пристрелить Джейка тут же на месте. Кэтрин даже поежилась от страха.
Как же Джейку удастся настоять на своем под этим ледяным, бесстрастным взглядом?
Наконец Чарли пожал плечами:
— А когда тебя ждать в лагере?
— Не раньше, чем через месяц.
— Месяц, не дольше.
— Думаю, что надо его пристрелить сразу. Он слишком много знает.
Один из мужчин протиснулся на лошади вперед и стал рядом с Чарли. Этот человек был столь же уродлив, сколь прекрасен Чарли. За ушами у него болтались жирные рыжие лохмы. Лицо было обезображено шрамами прошлых сражений, а рот искажала злобная ухмылка. Оружие он держал наготове, наведенным на Джейка.
— Опусти, Билл. — Голос у Колтрейна был тихим, страшным.
— Дай мне разобраться с ним, Чарли. Мне все равно никогда не нравился этот мальчик из Джорджии. Что-то от него не так пахнет.
Билл взвел курок пистолета.
— Убери пушку, а то я тебя сам пристрелю. И не посмотрю, что ты мне брат.
Чарли даже не взглянул на Билла. Взгляд его оставался на Джейке.
— А, вечно ты не даешь мне поразвлечься. Билл сунул пистолет в кобуру с недовольной гримасой.
— Месяц, не больше — Чарли Колтрейн натянул уздечку, и жеребец, развернувшись на сильных задних ногах, понесся галопом прочь. Остальные бандиты, кроме Билла Колтрейна, поскакали вслед за ним.
— Буду ждать тебя, Бэннер. Один месяц.
— И я с нетерпением буду ждать встречи с тобой, малыш Билли.
При этом панибратском обращении глаза у бандита сузились, однако он дернул поводья и без дальнейших слов бросился вслед за остальными. Кэтрин продолжала смотреть на всадников до тех пор, пока пыль не улеглась и они не скрылись за горизонтом.
— Хорошие у вас друзья, — сухо произнесла она.
При этом замечании Джейк залился хохотом так, что она испугалась.
— Я бы все же не стал называть этих парней друзьями. Но они понимают меня. Все мы родом из одного и того же ада. Душа у Чарли, может, и черная, но не черней, чем у других или у меня, если уж на то пошло.
— Сомневаюсь, что вы похожи на них, если заглянуть в вас поглубже.
При этих словах Джейк повернулся к ней и пристально посмотрел ей в глаза.
— Большинство людей в душе не копаются. Слова его прозвучали как предупреждение или как угроза.
Она отступила назад и подошла к ступеням террасы. Ступив на прочные доски, она почувствовала себя уверенней, подняла подбородок и посмотрела прямо в его зеленые, неотрывно следящие за ней глаза.
— Благодарю вас за то, что вы остались на ранчо «Серкл-Эй».
— Я обязан вам жизнью. И вряд ли искуплю такой долг одним месяцем.
Она вздернула голову:
— Большинство бандитов не могут похвастаться чувством юмора и вряд ли правильно оценят ваш поступок, если вы решите остаться здесь дольше.
— Да, таковы законы южных банд. Убивай, грабь и калечь — но никогда, никогда не нарушай свое слово.
Кэтрин некоторое время помедлила, глядя на него, затем поднялась по ступеням к парадному входу и вновь повернулась к нему.
— Давайте-ка приступим к работе. Увидимся за ужином. Если проголодаетесь днем, можете перекусить у Мэри.
Джейк кивнул и широкими шагами направился к загону.
Кэтрин некоторое время смотрела вслед, раздумывая над тайнами этого человека, потом взор ее обратился к западу, где из-за горизонта еще поднималось облачко пыли, и она содрогнулась, вспомнив черные, пустые глаза Чарли Колтрейна.
— Кто же, черт побери, это были такие? — прогремел голос Мэри.
Кэтрин всегда морщилась и от нормального голоса Мэри. Она едва успела войти в дверь, как на нее надвинулась громадная экономка. Очевидно, Мэри наблюдала за всем этим разговором через окно в гостиной.
— Банда Колтрейнов.
Кэтрин протиснулась мимо Мэри и направилась к лестнице. И пока она шла к своей комнате, за спиной у нее безостановочно гудел голос экономки.
— Банда Колтрейнов! Упаси нас Господь! Теперь к нам в гости ездят целыми бандами. Одного вора ей недостаточно. Нет. Ей на чай надо с дюжину. Не удивлюсь, если…
Причитания стихли, когда Мэри удалилась на кухню, а Кэтрин захлопнула за собой дверь.
Ее окружила благословенная тишина. Кэтрин прижалась лбом к прохладному дереву двери и закрыла глаза. Утро выдалось еще то.
Передохнув с минуту, Кэтрин прошла через комнату к тумбочке, сдернув попутно с высокого столбика кровати свой пояс с кобурой. Она застегнула кожаный ремень вокруг талии, тщательно проверила свой кольт и повесила оружие на бедро. Ей совсем не хотелось больше быть застигнутой врасплох после событий вчерашней ночи и сегодняшнего утра. До тех пор пока Джейк Бэннер не уйдет с ранчо, оружие будет при ней всегда. Чувствуя себя более уверенно при выходе из дома, Кэтрин мыслями вернулась к сегодняшней работе.
Джейк трудился весь день, не переставая, поскольку после встречи с Колтрейнами ему необходимо было куда-то девать свою энергию. Из-за того, что пришлось стоять безоружным перед всей шайкой рядом с Кэтрин под дулами пистолетов, внутри у него все перевернулось настолько, что не хотелось и вспоминать об этом. Тяжелая работа была для него одним из лучших способов снять напряжение.
В течение всего дня Джейк посматривал за тем, как Кэтрин ходит по ранчо, выполняя различные хозяйственные дела. Он заметил прибавление пояса с пистолетом к ее наряду и улыбнулся. Эта женщина четко понимала ситуацию; такое качество ему нравилось.
Когда в сумерках подъехали остальные работники, Джейк не стал обращать внимания на любопытствующие взгляды и продолжал работать до тех пор, пока батраки не ушли в дом. Лишь только они исчезли из виду, как он вернулся с лошадью в загон. Прозвенел колокол к ужину, и он отправился к корыту для лошадей, чтобы помыться перед едой.
