Эйлин подняла голову, погружаясь в новые ощущения, и очередной поцелуй накрыл ее мягкие губы. Легкое прикосновение губ придало ей сил, заставляя прошлое отойти на второй план, и Эйлин нерешительно потянулась вперед, желая продолжения этих тихих ласк. От Дрейка пахло лошадиным потом, пылью и еще каким-то особенным мужским запахом.
Эйлин страстно откликнулась на поцелуй маркиза. Она обняла Дрейка за плечи, сильнее прижимаясь к его широкой груди. Внезапно осознав, что Дрейк жаждет чего-то большего, как и она сама, Эйлин почувствовала легкое волнение. Так не могло, не должно было быть, но девушка старалась об этом не думать. Выбросив из головы мысли о приличии, Эйлин отдала этому поцелую всю себя. Обхватив руками голову Дрейка, она сильнее прижалась к его губам, вверяя себя его мужской силе, стирая из памяти ужасные картины прошлого, так неожиданно снова обрушившиеся на нее.
Дрейк ощутил биение ее сердца и сильнее прижал к себе ее теплое податливое тело.
Эйлин буквально тонула в пьянящем тепле его дыхания и разомкнула губы, страстно желая снова почувствовать влажную упругость его языка у себя во рту.
Дрейк нежно пососал мочку ее уха, а затем поцелуями стал прокладывать дорожку вниз по шее, но Эйлин запустила пальцы в его густые волосы и, притянув его голову к себе, прижалась к его губам своими.
Подчинившись ее молчаливой просьбе, Дрейк осторожно уложил Эйлин на траву, продолжая ласкать ее нежную кожу губами, затем нащупал рукой завязки на платье и одним быстрым движением обнажил нежную девичью грудь. От прикосновения прохладного воздуха Эйлин задрожала, но руки Дрейка в ту же минуту накрыли ее груди.
Он ласкал затвердевшие соски, и Эйлин почувствовала нестерпимое, почти болезненное желание. Она прекрасно понимала, к чему все это может привести, но не могла найти в себе силы, чтобы прекратить сладкую пытку.
Дрейк продолжал осыпать поцелуями ее тонкую шею. И только почувствовав на губах последние соленые капельки, он будто пришел в себя. Эйлин, невинная и доверчивая, прижималась к нему, жаждя новых ласк, стремясь получить свой первый урок любви. Дрейк не сомневался, что может взять ее прямо здесь, не услышав и слова протеста, но он не хотел воспользоваться этой чистой девушкой в минуту ее слабости. Он не мог лишить ее невинности сейчас, когда Эйлин больше всего нуждалась в поддержке и понимании со стороны окружающих.
Дрейк слегка приподнялся и, опершись на локоть, посмотрел Эйлин в глаза. Они молили о любви. Кружевная нижняя рубашка сползла с плеч, обнажая молочно-белую кожу. Дрейк сжал между пальцами нежный розовый сосок. Когда тот превратился в тугой бутон, он наклонился, чтобы попробовать его на вкус.
– Дрейк?
Тихий шепот, нарушивший тишину, пронесся по замершему лесу, эхом отзываясь вдалеке, подобно легкому ветерку, играющему с тонкими листьями.
– Пожалуйста, Дрейк, – прошептала Эйлин, прижимая его голову к своей груди.
Дрейк усилием воли заставил себя оторваться от манившего своей наготой и совершенством женского тела. Быстрым движением он плотно затянул завязки на платье Эйлин и чуть охрипшим голосом произнес:
– Мне очень жаль, принцесса. Я не хотел, чтобы до этого дошло.
– А мне не жаль, – шепотом проговорила Эйлин.
Потрясенный, Дрейк обхватил руками Эйлин за голову и приказал:
– Повтори то, что ты сейчас сказала.
– Мне не жаль, – чуть громче и решительнее повторила Эйлин.
Дрейк поднял ее с травы с великой осторожностью, будто у него в руках была китайская фарфоровая кукла, которую он боялся разбить. Не выпуская Эйлин из объятий, он с восхищением смотрел в ее прекрасное лицо.
– Я не знаю, благодарить ли мне небеса за то, что ты заговорила, или за то, что ты сказала именно это. Сейчас мы поистине в волшебном лесу, правда?
В ответ Эйлин грустно улыбнулась. Эти несколько часов полностью перевернули ее представление о мире и о себе. Эйлин снова прижалась к Дрейку, словно пыталась таким образом защититься от страшных воспоминаний о прошлом.
– Он будет волшебным всегда, если мы здесь останемся, – тихо проговорила она, прекрасно понимая, что этому желанию не суждено сбыться. Как только они покинут этот лес, волшебные чары развеются, и реальность вновь обрушится на нее своей жестокостью. Эйлин хотелось насколько возможно отдалить этот момент.
– Ты вспомнила что-то неприятное? – спросил Дрейк, заметив в глазах девушки боль и тоску.
– Я помню все, – тихо проговорила она в ответ.
– Все? – переспросил Дрейк и в этот момент вдруг осознал, что имела в виду Эйлин. – Бог мой… – только и мог проговорить он, глядя в наполненные страданием глаза девушки.
Дрейк обнял Эйлин еще крепче, мысленно представив себе те ужасные картины, которые она, должно быть, видела в свои пять лет. Что могла маленькая девочка понять из всего случившегося? Или, может, удар, который отнял у нее речь и лишил воспоминаний о самом отвратительном?
Что именно она видела?
Видела ли она, как грязная шайка бандитов, не достойных того, чтобы ходить по этой грешной земле, убивала ее красивого молодого отца? Поняла ли, что они надругались над ее матерью? Как всемилостивый Господь мог допустить такие злодеяния? И что наделал сам Дрейк, заставив Эйлин все это вспомнить?
Взяв лицо Эйлин в свои ладони, Дрейк проговорил:
– Прости меня, принцесса, за то, что я заварил эту кашу, Я почти хочу, чтобы ты снова замолчала, если бы это лишило тебя и страшных воспоминаний.
– Лучше знать, чем бояться. Не нужно меня жалеть. Я этого не вынесу, – тихо проговорила Эйлин и неожиданно отпрянула от Дрейка.
Вдалеке послышались голоса.
– Твой дядя, вероятно, начал уже волноваться за тебя. Что ты ему скажешь?
Эйлин быстро собрала волосы и аккуратно перевязала их лентой, затем накинула на голову капюшон своего дорожного плаща и резко проговорила:
– Ничего. И ты должен обещать мне, что тоже ничего не скажешь.
Дрейк недоуменно посмотрел на девушку:
– Эйлин, я думаю, что будет разумно, если я не расскажу о том, что между нами произошло, но все же ты должна рассказать своему дяде…
– Нет, – решительно прервала его Эйлин. – А если ты скажешь, что я с тобой говорила, я притворюсь, что ты не в своем уме.
– Если кто из нас и не в своем уме, так это ты, – ответил маркиз.
Эйлин посмотрела на него с упреком и добавила:
– Я же сказала тебе, что помню все.
Повернувшись, она подхватила свои юбки и быстро скрылась меж высоких деревьев.
Пролив Ла-Манш
Сентябрь 1745 года
Через омытое дождем окно Эйлин наблюдала за остановившимися напротив двумя мужчинами, которые неспешно обсуждали состояние дорог в Кале. Возвращение назад было лишено того нетерпения и волнения, которое гнало их в монастырь, и каждый из путников чувствовал себя крайне утомленным.
