– Просто думаю о Клер, – призналась Сидони. – А также о Пьере, как ни странно.
– Ничего странного, когда молодая вдова горюет о своем муже, – сказала Джулия, быстро отодвинув в сторону какие-то шляпные картонки.
– Но в том-то и дело, что я не горюю. Хотя порой скучаю по нему. Или, возможно, скучаю по нашей суматошной прежней жизни, когда не было времени размышлять.
– Ты любила его? Сидони кивнула:
– Любила, хотя наш брак, я думаю, был в действительности… очередным приключением. Мы поженились, поддавшись внезапному порыву, и жили одним днем. Не знаю почему, но я не могла бы представить нас стареющими вместе. Или живущими в маленьком доме на морском побережье.
– А также имеющими детей? – уточнила Джулия.
– Это было бы неразумно. Пьер никогда бы не отказался от моря, я не хотела бы жить в одиночестве, а корабль – не место для воспитания детей.
– И ты сделала правильный выбор, да? Мне жаль, что ты потеряла его таким молодым. А теперь давай-ка, разберем еще один ящик и на сегодня закончим.
Они вместе перетащили его на середину комнаты.
– Этотя раньше не видела, – сказала Джулия. – Он уже стоял тут, когда умерла Клер, значит, в нем какой-нибудь хлам.
Сидони отстегнула кожаные ремни, подняла крышку на скрипучих петлях.
– Опять старые платья, как и в том сундуке. Клянусь, я даже не представляла, что у одного человека может быть столько одежды, – призналась она.
Джулия пожала плечами.
– Твоя мать была красивой женщиной. Людям нравилось видеть на ней красивую одежду.
Сидони уселась на табурет, перебрала несколько платьев. И увидела его. Она была уверена. То самое желтое платье. Совпадение вдруг так расстроило ее, что она не могла вздохнуть.
– Убери это, Джулия, – с трудом выговорила она. – Не хочу его видеть.
Джулия похлопала ее по колену.
– Мы передадим его на благотворительный аукцион вместе с кучей вещей, которые уже отобрали. Но сначала просмотрим все до конца.
Она подняла стопку одежды, где было желтое платье Клер, отложила ее в сторону, на дне сундука остался маленький ящичек резной слоновой кости.
– Странно! – засмеялась Джулия, открыв крышечку. Под ней было зеркало и несколько отделений.
– Что это?
– Коробка для мушек. Я видела такие много раз в театре, но зачем они понадобились твоей матери?
Сидони долго смотрела внутрь, пока не шевельнулось смутное воспоминание.
– Для костюмированных балов, – наконец сказала она. – Копни поглубже, я уверена, ты найдешь ее старый парик Марии-Антуанетты.
Но, лизнув черную ромбовидную мушку, Джулия прилепила ее на щеку.
– Я похожа наледи времен одного из королей Георгов? – спросила она и кокетливо взмахнула ресницами.
Сидони каким-то образом сумела засмеяться. Тут мушка Джулии упала, затерявшись в складках юбки. Тогда Сидони тоже взяла одну и прилепила в уголке рта, где недавно была нарисована у Руби Блэк родинка.
– Похоже на татуировку, да? – спросила Джулия. – Не постоянную, конечно. Хотя она некоторым образом… ну, привлекает взгляд к определенной точке?
Сидони опять засмеялась.
– Ты думаешь, я стараюсь привлечь внимание к своей груди?
– Нет, нет, дорогая! – покраснела Джулия и нерешительно добавила: – Мне часто хотелось узнать…
– Спрашивай.
– Ладно. Зачем ты сделала татуировку? Да еще в таком странном месте?
– Я сделала ее потому, что Пьер мне запретил, – подумав, ответила Сидони. – Знаешь, я была очень своенравной невестой.
– И своенравной дочерью тоже, – добавила Джулия. – Твоя бедная мать упала в обморок, когда монахини ей написали, что ты сбежала с матросом.
– Он был морским капитаном, а не матросом.
– Пусть капитаном. А сколько было тебе? Семнадцать?
– Да, как раз исполнилось. Во всяком случае, тебя вроде интересует татуировка, а не причины моего замужества.
– Конечно, продолжай. Расскажи мне про татуировку.
– Это был наш первый рейс к Мартинике, – задумчиво ответила Сидони. – Мы взяли груз сахара и рома и, когда разгружались в Форде-Франс, увидели на причале старую женщину, рисующую татуировку. Иголкой. Вот как ее делают.
– Ой! Я не знала.
– Это не больно. Не очень. Я не видела ничего подобного. Старуха рисовала морского змея на предплечье матроса. Она немного говорила по-французски, но матрос сказал, что она с какого-то острова в Тихом океане. Я решила, что хочу один из тех экзотических рисунков, поэтому села и жестами объяснила ей. Женщина погладила мои черные волосы, затем все мое лицо, взяла карандаш и на клочке бумаги нарисовала маленького ангела. Не знаю почему. Я не просила ее об этом. Тут вернулся Пьер, увидел, что я делаю, и закатил истерику. Мол, его жена не будет иметь татуировку для всеобщего обозрения.
– И был совершенно прав.
– Боюсь, я не придала этому значения. У меня засело в голове, что я хочу иметь ее. На следующий день, когда Пьер ушел, чтобы проследить за доставкой запасов провианта, я отправилась в порт. Старухи там не было, однако я нашла ее дом. Кажется, она меня ждала, потому что сразу потянула за собой и опять показала рисунок ангела. Я попросила сделать его, но в таком месте, где бы его видел только Пьер и не мог бы сказать, что я не подчинилась ему.
– Сидони!
– Не сочувствуй Пьеру. Когда он слегка остыл, то решил, что ангел ему даже нравится.
Джулия взялась за следующий ящик.
– Он был хорошим мужем? – спросила она, стирая пыль обложки вынутой книги.
– Он пытался. Но был неугомонным по характеру. И слишком обаятельным. Хотя грубостью не отличался никогда. – Сидони достала еще несколько книг.
– Тогда с замужеством тебе повезло, дорогая. Господи, сколько же их тут! Полный ящик.
Сидони продолжала механически доставать книги, но думала о Пьере.
– Это дневники Клер, – сказала она.
– Ах, вот они где! – вдруг торжествующе воскликнула Джулия. – Те зеленые бархатные туфли.
В этот момент до мансарды донесся громкий стук дверного молотка. Сидони взглянула на часы, прикрепленные к лифу, и вскочила.
– Боже мой! Наверно, пришла мисс Хеннеди. – Она быстро отряхнула юбки. – Как я выгляжу?
– Все в порядке, дорогая, – ответила Джулия, стерев пыль с ее щеки. – Но бедная мисс Хеннеди! Мне очень не понравился ее вчерашний синяк.
– Мне тоже. Но ей больше незачем беспокоиться насчет лорда Бодли.
– Почему? Что произошло?
– Ночью я встречалась с Чарльзом Гриром, – прошептала Сидони. – Морис предложил ему место в своей фирме, и он собирается его принять.
– Значит, они с мисс Хеннеди в конце концов поженятся?
Сидони улыбнулась:
– Хорошие новости, правда?
Услышав голос Мег, которая звала ее с нижней ступеньки лестницы, Сидони бросилась к двери.
