Тэм остановился и подождал, пока сестра не поравнялась с ним. Он протянул ей руку и мрачно произнес:
– Трудно найти более точное выражение, чтобы описать твое поведение в последние несколько недель.
Файер споткнулась, ухватившись за руку брата.
– Не слишком ли ты резок, Тэм? Если ты намерен стыдить меня, я найду себе дела поинтереснее.
– Но кому-то же надо взять на себя обязательства присматривать за тобой, – ворчливо отозвался брат. – Если бы отцу стало известно о твоей связи с господином, подобным Маккусу Броули, он бы отправил тебя из страны. Мне бы хотелось привести тебя в чувство. – Тон, каким он говорил с ней, неоставлял сомнений, что, узнай герцог о новом знакомом дочери, Тэм был бы на стороне отца.
– И это все из-за того, что мне всего лишь известно имя этого господина. Какое преступление! – с обидой в голосе воскликнула Файер. Она часто заморгала, сжав руки в кулаки. – Что ж, заприте меня в комнате и посадите на хлеб и воду.
Тэм перехватил ее руку и с силой встряхнул.
– Я не шучу, дорогая сестра. Маккус Броули не самая подходящая компания для дочери герцога. Держись от него подальше.
– Но лорд Эман считает его надежным и внушающим доверие господином. Иначе с какой стати он представил бы его нам с Калли?
– Когда это случилось? – требовательно спросил Тэм.
– В тот день, когда ты решил вмешаться в мою судьбу и попросил Калли сопровождать меня на прогулке в парке. Так что можешь винить себя за то, что наше знакомство состоялось.
Она наклонилась и, сорвав стебелек с красным цветком, с наслаждением вдохнула сладкий аромат.
– Почему ты заинтересовалась этим господином, Файер? – Если бы она призналась, ее бы заперли в комнате до конца ее дней.
– Мне было любопытно. Лорд Эман упомянул, что мистер Броули недавно в столице.
– Неужели? Я мало что узнал о нем, но даже эти скудные сведения подсказывают мне, что мистер Броули хорошо знаком с Лондоном. Свое состояние он нажил недавно. Кроме того, о нем ходят легенды среди тех, кто играет на бирже. То, что он стал заметной фигурой, позволило ему обзавестись новым домом и новыми друзьями, среди которых оказался и виконт Эман.
– Но в этом нет ничего криминального. Подобные истории случаются довольно часто, и свет благосклонно принимает удачливых людей.
– Возможно, но Броули очень хитер и честолюбив. Его следующим шагом будет женитьба по расчету.
Файер была хорошо знакома с этой породой мужчин.
– Но так поступают многие обедневшие джентльмены, – сухо напомнила она брату. – Если мистер Броули опустится передо мной на одно колено, я обещаю, что покину комнату до того, как он успеет произнести хоть слово.
– Какая же ты глупая и наивная! – взорвался Тэм. – Он может приблизиться к своей цели и другим путем. Он может соблазнить тебя!
Файер молча уставилась на брата, ошеломленная его заявлением. Но уже через мгновение слова Тэма отозвались болью в ее сердце, и она дрожащим голосом произнесла:
– Ты хотел сказать, что он может поступить, как Стэндиш? Что твоя сестра была настолько глупа, поверив подлецу, что при истрече с новым прохвостом может броситься в его объятия... – Едва сдерживаясь, она оттолкнула брата и не разбирая дороги пошла прочь.
Тэм последовал за ней. Он не был жестокосердным от природы и, чувствуя вину, пожалел, что причинил сестре боль.
– Файер, я знаю, что ты не настолько наивна, чтобы еще раз позволить себя обмануть. Думаю, что ты попала в сети Стэндиша только потому, что чувствовала себя одинокой. Ты влюбилась в него, и это чувство ослепило тебя.
– Как чудесно! Теперь я не только наивная и глупая, но еще и доведенная до отчаяния, – возмущенно сказала Файер. Ей не хотелось продолжать этот бессмысленный разговор. – Прошу тебя, Тэм, сделай мне одолжение. Хватит объяснять, почему я повела себя как идиотка.
– То, что касается Броули... – начал Тэм.
– Забудь о мистере Броули, – перебила его Файер. – Я сожалею, что вообще упомянула его имя. Наш короткий разговор пробудил во мне любопытство в отношении этого господина, и поэтому я хотела разузнать о нем побольше. Можешь не переживать за свою безрассудную сестру. Он не намерен проникнуть и свет путем женитьбы.
Тэм был слишком упрямым, чтобы успокоиться, полагаясь на пылкие заверения Файер.
– Но он неспроста добился встречи с тобой.
Файер было неприятно, что брат догадался об истинной причине ее разговора с Броули. Девушка понимала, что, несмотря на заявление о сделке, мистеру Броули нужна была лишь она одна. Когда он смотрел на нее, взгляд его серых глаз был красноречивее слов. Маккус Броули хотел проложить себе дорогу в высший свет, сделав ставку на дочь герцога.
Файер одарила брата чарующей улыбкой.
– Чего бы он ни хотел, его ждет разочарование.
Смех, да и только! Устроить любовное свидание с лордом Стэндишем было гораздо легче, чем встречу с джентльменом, которого она ни при каких условиях не стала бы называть своим воздыхателем. Придумать достойное объяснение, чтобы их разговор состоялся на публике и не привлекал особого внимания со стороны, оказалось задачей не для среднего ума. Возможно, если все пройдет успешно, Файер предложит свои услуги сыщика королевской фамилии.
Казалось бы, беседа с братом должна была охладить пыл Файер, но она решила не сдаваться. Этот высокомерный прохиндей Броули был прав: если она намерена отомстить леди Хипгрейв, ей действительно понадобится помощь. Цена, которую он затребовал за свою работу, не имела никакого значения, так как Файер с рождения принадлежала к кругу людей, обласканных судьбой. Так почему ей не поделиться этим благом? Если ему нужен посредник на пути в высшее общество, ей это ничего не будет стоить.
Файер приказала кучеру ехать на Пэлл Мэлл. Она отправила записку мистеру Броули, в которой предлагала встретиться в галерее Шекспира. Британский институт организовывал художественные выставки, которые должны были способствовать зарождению в стране хорошей школы мастеров живописи. Благодаря пожертвованиям и помощи со стороны влиятельных людей, эти выставки проводились регулярно. Файер участвовала в финансировании института с момента его открытия в январе 1806 года, поэтому у ее домашних не возникло никаких вопросов по поводу желания дочери посетить выставку перед тем, как объявят летние каникулы.
– Леди Файер, вы совершенно непредсказуемы, – пробормотал мистер Броули, приблизившись к ней. – Когда я получил вашу записку, то надеялся, что вы предложите не такое людное место для встречи.
Файер не отрывала глаз от картины, висевшей перед ней. Художник скопировал одно из полотен Рембрандта, «Жертвоприношение Авраама». Копия производила впечатление добротно сделанной работы, но, к сожалению, художнику не удалось передать эмоциональность оригинала.
