Пальцем другой руки он провел по ее щеке, заправил выбившуюся из-под шляпки прядку темных волос. Женщина такого склада скорее отзовется на прямоту, чем на лесть или попытки успокоить. Лучше оставить насмешки и быть честным, насколько это возможно.
— Я не могу сказать, что наши намерения прямо противоположны, потому что не знаю, чего хотите вы, — тихо произнес он. — Что у вас на уме? На вашем месте, леди Оливия, я бы не стал связываться с таким, как я. Я не думал, что вы простите мое поведение в доме Биба, не говоря уж о моих сегодняшних замечаниях. Так что ко мне вы не должны испытывать ничего, кроме отвращения. Тем не менее мы с вами находимся здесь. Почему?
Она вырвала руку и отвернулась.
— Я многим обязана мистеру Бибу… — начала она.
— Чушь! — перебил он ее. — Только не надо мне рассказывать, что вы лишь пытаетесь выполнить, условия завещания! Вы могли бы добиться того же результата, отправив меня к Калпепперу. Тогда не пришлось бы терпеть мое общество. При желании вы именно так и поступили бы.
К ней вернулось чувство юмора.
— И что же тут непонятного? — бодро сказала она. — Очевидно, я не хочу избегать вас.
Он не мог скрыть своего удивления, и она рассмеялась:
— Понятно. Вы ничего не знаете о жизни уважаемой старой девы.
— Совершенно верно! Иначе вы не казались бы мне такой загадочной.
— Думаю, да. — Она безмятежно улыбнулась. — Не поймите меня превратно. Меня вполне устраивает моя жизнь, но в ней не хватает остроты.
— Ага.
Ситуация становилась все более интересной. Он насмешливо приподнял бровь:
— Значит, вы жаждете приключений? И хотели бы начинать утро с десяти минут непосредственной опасности. Я бы не додумался. — Он пожал плечами. — Хотя, оценив все случившееся, должен был бы. Вы дали несколько подсказок. И нечего краснеть! Все было проделано просто очаровательно.
Он откинулся на сиденье и окинул взглядом ее стройную фигурку. Он чувствовал, как ее колено касается его бедра. Ленивая улыбка появилась на его лице.
— Итак, вашей жизни недостает остроты. Вы выбрали правильного мужчину, леди Оливия. С удовольствием внесу оживление в ваше однообразное существование.
Она вопросительно взглянула на него:
— Помните, главное — не перестараться. Это как если бы я всю жизнь решила питаться овсянкой. Полезно. Но даже самая лучшая каша надоедает, если есть ее каждый день.
— Прекрасно вас понимаю, — согласился он. — На кашках могут жить лишь младенцы. А вы уже женщина. Вы хотите другого — чего-нибудь пикантного. Обо что можно поточить зубки.
— О Боже, — поморщилась она. — Похоже, пример мы выбрали неудачный.
— Напротив, — засмеялся он. — Ваше пристрастие к моему обществу, поначалу совершенно для меня непонятное, теперь кажется совершенно логичным.
— Чье поведение кажется необъяснимым, так это ваше, — сообщила она, лукаво блестя глазами. — Вам нравится читать морали и нравоучения, что несвойственно распутнику и повесе. Зачем вы завлекли меня в этот экипаж, если не с целью доказать свое преимущество. Я полностью доверилась вам, но вы, вместо того чтобы воспользоваться такой возможностью, теряете драгоценное время, рассказывая, какой вы негодяй и почему мне следует держаться от вас подальше. Вы ведете себя как священник, а не как распутник!
— Какая наглость! — рассерженно воскликнул Джордж, хватая ее в объятия. — Я-то думал, что оказываю вам любезность! Знали бы вы, чего мне стоила моя скромность!
Оливия оттолкнула его.
— Мы приехали, — сказала она, словно оправдываясь. Он не заметил, что экипаж замедляет ход, и про себя чертыхнулся. Эта плутовка, прекрасно зная расположение школы, спровоцировала его именно в тот момент, когда уже была в безопасности. Дверь открылась, и он наградил Оливию взглядом, обещавшим страшную месть. А она, словно ребенок, показала ему язык. Смех светился в ее глазах. Он не смог удержаться от ухмылки.
Тем не менее, подумал он, заплатив вознице сумму, превышавшую его двухнедельный доход, поездка прошла не зря. Он узнал о том, что леди Оливия не прочь поиграть с огнем. А разжечь пламя можно и потом.
Экипаж уехал. Джордж оглядел уродливый фасад школы для девочек имени Хелен Фэрфакс. Массивное неприглядное здание из камня и кирпича угрюмо нависало над узенькой улочкой. Оно вполне соответствовало своему предназначению — быть приютом для отчаявшихся и обездоленных. Это как же надо отчаяться, подумал Джордж, внутренне содрогнувшись, чтобы искать приюта в подобном месте.
Однако первое гнетущее впечатление в корне изменилось, когда он вошел внутрь. Мебель казалась скорее прочной, чем красивой, но в хорошо освещенном холле было тепло и чисто-. Рубцеватые деревянные панели на стенах начищены до блеска. На сверкающем полу — хоть и потертые, но без единого пятнышка коврики. Здесь было по-домашнему уютно. Леди Оливия вновь его удивила.
Как только они вошли, на его спутницу налетели со всех сторон женщины, появляющиеся словно из ниоткуда. Они радостно здоровались с ней. Кто-то спрашивал совета, кто-то требовал решения какой-то проблемы, кто-то пытался сообщить новости относительно исполнения того или иного выдающегося проекта. Он немного отстал от нее и остался наблюдать, чувствуя себя не в своей тарелке. Она слушала всех внимательно, поворачиваясь то к одной, то к другой.
— Леди Оливия, этот проклятый козел опять забрался в огород и сожрал всю редиску. Некоторые девочки вознамерились сделать из него своего питомца. Как нам быть?
— Ваша милость, мы ни словечка не получили из работного дома Брикстон-роуд.
— Леди Оливия, на чердаке протекает крыша…
— Леди Оливия, извините, но я…
— Леди Оливия, извините, что вмешиваюсь… Когда же ее светлость заговорила, все моментально умолкли.
— Не позволяйте детям трогать чужого козла, — спокойно сказала она. — Мария, прошу вас, поговорите с фермером Типтоном. Если он и впредь не будет запирать свою скотину, я попрошу мистера Калпеппера вмешаться. Мисс Стиверс, надо еще раз написать в работный дом, но на сей раз мы не будем полагаться на почту, а пошлем с письмом Питера. Чердак протекает в том же самом месте?
— Да, миледи.
— Я сама поговорю с мистером Джессопом. Лорд Рай-вал, позвольте представить вам наших сотрудников. Дамы, это лорд Райвал. Он будет нам помогать.
Она повернулась, чтобы включить его в круг общения, и сразу же продолжила церемонию знакомства, будто пытаясь избежать вопросов о том, в чем именно будет заключаться помощь лорда Райвала. Он бросил на нее веселый взгляд, прежде чем кивать и улыбаться женщинам, делающим ему реверансы. Одни с благоговением рассматривали этого элегантного мужчину. Другие выглядели озадаченными. По крайней мере одна казалась одновременно взволнованной и скептичной. Он наградил ее самой холодной своей улыбкой и приподнял бровь. Она покраснела и испуганно опустила глаза.
