Неома тяжело вздохнула. Чарльз, заметив, что она о чем-то сосредоточенно думает, сказал:
— Ты какая-то мрачная.
И прежде чем Неома смогла ответить, Аврил, сидевшая рядом с Чарльзом, громко проговорила:
— Ей есть от чего быть мрачной, ведь она не получила того, что теперь есть у меня! Как же случилось, что глупая лошадь маркиза не выиграла? Ведь все твердили, что она победит.
Посмотрев на спину сидевшего перед ним маркиза, Чарльз прошептал:
— Поосторожнее, поосторожнее! Думаю, что хозяину не очень-то нравится считать себя проигравшим.
— Но что же все-таки произошло с его лошадью? — спрашивала Аврил.
— Матросу пришлось изрядно побороться с Алмазом. Он обогнал его практически у финиша, — ответил Чарльз.
— Что касается меня, жаль, что я не знаю владельца Матроса, — отрезала Аврил.
Неоме показалось, что Аврил специально старалась досадить Чарльзу.
Экипаж подъезжал к Ситу. И вновь Неома восхитилась красотой этого истинного произведения архитектурного искусства. Уже не в первый раз она удивлялась, что именно такой человек, как маркиз, является владельцем этого изысканного строения, а эти люди, которых маркиз называет своими гостями, совершенно не способны оценить все великолепие этого особняка. Неома не видела, чтобы кто-нибудь из гостей любовался картинами, статуями или мебелью.
Как хорошо, что они возвратились так рано. До ужина еще далеко, поэтому можно походить по дому и осмотреть его достопримечательности.
Быстро поднявшись в свою комнату, она сняла капор и перчатки, а затем поспешила к мистеру Грейстону.
Неома застала его за письменным столом. Мистер Грейстон улыбнулся девушке.
— Вот мы и приехали, мистер Грейстон. Найдется ; ли у вас время еще что-нибудь показать мне? — запыхавшись, проговорила Неома.
В ее глазах было некоторое беспокойство, и мистер Грейстон, заметив это, произнес:
— Ладно, я думаю, дела его светлости могут подождать, а мы с вами, мисс Кинг, продолжим осмотр дома.
— Спасибо! Спасибо вам! — радостно воскликнула Неома.
Без сомнения, мистер Грейстон не только любил этот дом. Проработав здесь почти двадцать лет, он знал все до мельчайших деталей. Сначала он показал Неоме роскошную комнату, расписанную в 1705 году Джеймсом Торнхиллом. Затем они направились в музыкальный салон и парадную спальню, в которой в прошлом году ночевал сам регент во время своего пребывания в Сите.
— Маркиз сам пригласил его в гости? — спросила Неома.
Мистер Грейстон ответил не сразу.
— Его светлость не приглашал его высочество. Регент сам настоял на том, чтобы приехать в Сит. Это был его третий визит.
— Наверное, он чуть не умер от зависти, увидев, какие сокровища находятся в этом особняке.
— Да, наверное. Мне кажется, в ряде случаев он всячески пытался превзойти его светлость, украсив свои дома такими же ценными вещами.
— Вряд ли ему это удалось, — улыбнулась Неома, разглядывая огромную кровать с резным сводом. Однако истинным произведением искусства являлся потолок, на котором был изображен Рассвет, прогоняющий Ночь. Своды потолка были украшены различными пейзажами.
Неома не могла сдержаться, чтобы не выразить восхищение.
— Испытываешь истинную радость, глядя на роспись этого потолка.
— Думаю, такую оценку заслуживает многое из того, что можно увидеть в Сите, — согласился мистер Грейстон.
— Не знаю, какие можно подобрать определения, способные передать всю эту красоту, — заметила Неома.
Вдруг послышался чей-то голос. Но это не был голос мистера Грейстона.
— Может быть, я могу чем-нибудь помочь? Неома повернулась. Она увидела лорда Дадчетта, и ей стало не по себе.
— Сожалею, что вынужден прервать вашу экскурсию, — сказал лорд, обращаясь к мистеру Грейстону, — но его светлость просит, чтобы вы немедленно пришли в библиотеку.
На лице мистера Грейстона появилось крайнее удивление, но лорд Дадчетт настойчиво повторил:
— Я сказал… немедленно! Поклонившись, мистер Грейстон сказал:
— Простите, мисс Кинг, но, я надеюсь, это ненадолго.
— Конечно же, возвращайтесь быстрее. Может быть, мне пойти с вами?
И она уже направилась к двери, как лорд Дадчетт, встав на ее пути, произнес:
— Однако нет необходимости прерывать вашу занимательную экскурсию. Я горю желанием быть вашим гидом. Заверяю вас, что знаю Сит достаточно хорошо и смогу рассказать обо всем, что вас интересует.
— С вашей стороны это очень любезно, ваша светлость. Однако мне хотелось бы, чтобы мистер Грейстон оставался моим гидом.
— Грейстон сейчас занят, — холодно заметил лорд Дадчетт, что указывало на то, что мистера Грейстона уже не было в комнате.
Лорд Дадчетт пристально посмотрел на Неому, при этом его полные губы расплылись в улыбке:
— Мне кажется, вы все время пытаетесь избегать меня. На этот раз я намерен не допустить этого.
— Уже поздно. Мне надо идти. Мистер Стандиш, наверное, ищет меня, — быстро сказала Неома.
— Ваш друг вовсе не скучает без вас, напротив, он весьма даже счастлив, — ответил лорд Дадчетт. — Когда я уходил, он выпивал вместе с остальными, сетуя на свой проигрыш на скачках.
Неома не верила в то, что говорил лорд Дадчетт, хотя, с другой стороны, она могла облегченно вздохнуть: видимо, никто не догадывается, что Перегрин и Чарльз не проиграли на Дерби.
— В этой связи у нас с вами появилась возможность немножко поболтать, как вы и обещали мне, — произнес с ухмылкой лорд.
— Ничего подобного… я вам не обещала, — возразила Неома.
— Ах да, я это сам себе обещал, что то же самое. Если я хочу с вами говорить, то так и будет. Могу также добавить, что, помимо милой беседы, я хочу еще многого.
Неома поняла, что происходящее становится опасным.
— У меня нет желания с вами разговаривать. Я хочу осмотреть дом, особенно картины, которые висят в парадном вестибюле.
Она подумала, что в вестибюле наверняка находятся сейчас слуги, а на глазах у них лорд Дадчетт вряд ли осмелится вести себя столь развязно. Лорд, очевидно, догадался, о чем подумала Неома, и, засмеявшись, произнес:
— Вы уже видели парадный вестибюль. Лучше я покажу вам комнату, где мы находимся, особенно эту, очень удобную кровать.
Он протянул руку к Неоме, но она смогла увернуться. Лорд все же схватил ее за запястье.
— Вы уже долго изволите играть со мной. Довольно шуток! Я хочу вам сказать что-то очень важное.
— Позвольте мне уйти! — заплакала Неома. — Я не желаю здесь оставаться.
— А я хочу, чтобы вы остались, — ответил лорд Дадчетт. — Я хочу, чтобы вы меня выслушали, думаю, вам следует быть более благоразумной.
— Благоразумной? — переспросила Неома.
