– Она выбросила сковороду… – зачем-то произнес он, нарушая обволакивающую его тишину.
В этот момент наверху что-то загрохотало. Улыбка Моргана мгновенно испарилась.
– Что на этот раз? – проговорил он. Стук не утихал. Удар, еще удар…
Морган быстро повернулся и стремительно вышел из кухни, направляясь туда, откуда доносился шум. Он поднялся по маленькой лестнице, завернул за угол и, спустившись на несколько ступенек вниз, оказался в холле.
Там он и нашел Лили.
То, что Морган увидел, заставило его замереть на месте от удивления. В руках у девушки был большой молоток, и она с яростью колотила им по дверному косяку.
– Что вы делаете? – наконец обретя дар речи, спросил Морган.
Лили, казалось, не слышала его.
Морган быстро преодолел разделявшее их расстояние и как раз в тот момент, когда она вновь подняла молоток, поймал ее руку.
Лили обернулась, в ее синих глазах горела ярость.
– Что, черт возьми, вы делаете? – потребовал объяснения Морган, ненавидя себя за то, что стоило ему вновь увидеть девушку, как кровь быстрее побежала по его жилам.
– Я пытаюсь починить эту чертову дверь! Фарфоровая кожа Лили порозовела, а прелестные полные губки сжались. Какие чувства она испытывает сейчас? Гнев? Раздражение? Нет, что-то совсем иное, решил Морган.
– Вы полагаете, что если будете колотить по косяку молотком, то почините дверь? – скептически спросил он.
– Да. А потом я прибью к полу этот дурацкий ковер. – Она махнула рукой в сторону ковра, который, по мнению Моргана, в отличие от прочих вещей в доме выглядел вполне прилично. – Я споткнулась о него. Затем забью гвоздь, который торчит из двери.
Тут Морган обратил внимание, что платье девушки внизу разорвано.
– На мой взгляд, с ковром все в полном порядке. Вы споткнулись потому, что постоянно носите эти дурацкие туфли без задников. Если бы вы для разнообразия надели более приличную обувь, то смогли бы нормально ходить.
– Их называют мулы[1]. И сейчас нет ничего более модного!
– Да, и они почти так же милы, как эти славные животные, уверяю вас.
Лили прищурилась:
– Что бы вы ни думали по этому поводу, мне они нравятся. И, смею вас уверить, если бы вы как следует выполняли свою работу и вовремя починили дверь, я бы сейчас не стояла перед вами в порванном платье.
Девушка с огорченным видом отвернулась, и только сейчас Морган заметил, что она не просто разорвала платье. Гвоздь продырявил чулок Лили и задел ее нежную кожу. Сквозь обрывки ткани было видно, что на ноге выступила кровь. Его взгляд стал озабоченным:
– Вы поранились.
Лили приподняла ногу и посмотрела вниз. Вид крови расстроил ее не меньше, чем Моргана.
– О, – выдохнула девушка, – вы только посмотрите на это!
Повинуясь внезапному порыву, не обращая внимания на ее протесты, Морган подхватил Лили на руки и бережно понес в ванную комнату, которая находилась рядом с ее спальней. И хотя ванная пребывала в таком же запустении, как и весь дом, холодная и горячая вода там была – к счастью, Морган успел починить бойлер.
– Со мной все в порядке, мистер Элиот, – уверяла Лили, пытаясь высвободиться из его рук.
Но его хватка была стальной, и ей пришлось уступить. Морган опустил девушку на жесткую кушетку и велел ей сесть. Лили вновь попыталась спастись бегством, но он решительно остановил ее.
Она чувствовала себя как провинившаяся перед взрослым непослушная девчонка.
– Я сама смогу о себе позаботиться, мистер Элиот, – стараясь говорить как можно более убедительно, снова обратилась она к Моргану.
– Не смешите меня!
– Не смешить вас? А я и не подозревала, что вы умеете смеяться, – колко заметила Лили, не успев сдержаться.
Морган взглянул на нее, удивленно приподняв бровь, затем отвернулся и включил кран с горячей водой. Его мускулы напряглись под одеждой, когда он опустился рядом с девушкой на одно колено, чтобы как следует осмотреть рану. Ничуть не задумываясь о том, прилично это или нет, он приподнял подол ее юбки.
– Мистер Элиот! – тут же раздался негодующий возглас.
Морган вздохнул и, словно оправдываясь, сказал:
– Царапины от старых, ржавых гвоздей очень опасны. – И, прежде чем Лили снова успела возразить, снял чулок с ноги девушки. Взяв небольшое полотенце, смочил его горячей водой и обернул вокруг ее икры.
– Ах!
– Сидите спокойно.
– Вы обожгли меня!
– Нет ничего страшного, потерпите.
На несколько секунд он отнял полотенце от ранки – кровь потекла сильнее.
– Вы делаете только хуже! – закричала Лили.
– Я делаю то, что следует. Надо, чтобы вместе с кровью из раны вышла вся грязь.
Лили фыркнула:
– Вы говорите так, как будто меня укусила змея. Похоже, что вы вот-вот начнете высасывать яд из моей раны.
Морган приподнял голову, в его глазах сверкнули искры неподдельного удивления, затем на его губах появилась дьявольская улыбка искусителя, а одна бровь игриво взметнулась вверх:
– А это неплохая идея! Глаза Лили расширились.
– Я имела в виду всего лишь… – начала было оправдываться она, но тут же яростно набросилась на него: – Да я вообще ничего не имела в виду и не собиралась вступать в разговор со старым похотливым козлом вроде вас. И не смейте смотреть на меня так!
– Как, мисс Блэкмор? – спросил он с подчеркнутой чувственной медлительностью. – Я просто согласился с вами, что таким образом лучше всего удалять яд из раны.
– Ну, если это правда, тогда я – сказочная фея.
– Неужели?
Возмущенная, Лили резко оттолкнула Моргана. При этом полотенце упало, и его взору предстала обнаженная от колена до ступни нога девушки. Желание дразнить ее мгновенно пропало.
Все, что он мог сейчас делать, – это стоять, опустив руки. Морган чувствовал себя легко и непринужденно, когда только что подшучивал над этой невозможной женщиной, но одно дело – разыгрывать ее и совсем другое – прикасаться к ней. Его пронзило острое, мучительное желание дотронуться до нежной кожи, провести рукой по безупречной формы бедру. Он готов был прямо сейчас заключить ее в объятия, сбросить с нее одежду, чтобы ощутить ее всю – обнаженную, сгорающую от страсти. С трудом сдерживаемая страсть сжигала его изнутри. «Проклятие!» – мысленно выругался Морган, пытаясь дышать ровно, и заставил себя сделать шаг назад.
– Должен вам заметить, что, кроме того чтобы изображать из себя вашу няньку, у меня полно других дел. Надо, например, помимо всего прочего, починить те вещи, которые вы умудрились поломать. Чего стоит один стул в стиле чиппендейл![2]
Лили бросило в жар от его слов.
