– Вас это как будто забавляет, мистер Льюис? Ну что ж, я не позволю, слышите, не позволю вам поощрять ее!
Улыбка сползла с его лица.
– Я вполне осведомлен о чувствах вашей сестры. Но в отличие от вас полагаю, что в такой ситуации немного дипломатии отнюдь не повредит. У меня к ней нет никакого интереса, за исключением признания того, что она очаровательная юная девушка, которая, без сомнения, в один прекрасный день поразит воображение какого-нибудь молодого повесы. Но мне думается, что следует осторожно помочь ей опуститься с небес на землю.
– Осторожно?! – с откровенной издевкой воскликнула Хизер. – Не забывая при этом щедро одаривать ее своим вниманием?
– Мисс Дьювел, я лишь показал вашей сестре, как правильно танцевать вальс, – раздраженно ответил Дамиан. – Она пришла в восторг, как вы видели. Вы же представляете это так, как будто мы совершили нечто ужасное. Можно подумать, что вы до смерти завидуете ей.
Хизер глядела на Дамиана сердитым взглядом, но не могла не признать его убийственной логики.
Загорелое лицо Дамиана осветилось белозубой улыбкой:
– Мне подумалось, мисс Дьювел, что вы никогда не позволяли себе радоваться минутам беззаботности. И, возможно, именно поэтому вы не хотите, чтобы им радовалась ваша сестра.
Хизер неожиданно для себя превратилась из обвинителя в обвиняемую. Выходило, что она самая натуральная сварливая и завистливая ведьма. Но она не такая. Конечно, она не такая… Или он прав?!
Чувство вины острой болью пронзило ей сердце. Она довела Беа до слез. Господи, да до этого злосчастного дня никто никогда из-за нее не плакал! А Беа ведь была, есть и будет ее сестрой, чтобы она там, в запальчивости ни говорила.
А кто он, собственно, такой, чтобы так безапелляционно ее осуждать?
– Мистер Льюис, вы не соображаете, что говорите. Вы меня совсем не знаете…
– Напротив, мисс Дьювел, знаю. Вы ожесточившаяся молодая женщина, которой до слез жалко себя. К тому же вы еще и трусиха, потому что все время старательно прячетесь от жизни. Здесь, в Локхейвене, вы скрываетесь от мира, не имея смелости встать с ним лицом к лицу.
Высокомерная усмешка этого человека буквально жгла ее. Хизер сгорала от желания влепить ему пощечину. Она сдерживалась из последних сил и скорее бы умерла на месте, чем позволила ему видеть свою слабость. Нет, она не доставит ему такого удовольствия, не даст загнать себя в угол… Тем более что он прав.
– Все совершенно не так, – негодующе возразила Хизер. – Я веду абсолютно полноценную жизнь, которая вознаграждает меня множеством радостей. И я вполне счастлива.
Это было неправдой. Вернее, стало неправдой с того момента, как Дамиан Льюис вошел в ее жизнь…
– Вы так полагаете? Я видел ваши картины, мисс Дьювел, и не все они исполнены спокойствия и безмятежности. Что вы скажете о той, что висит у вас в кабинете, – горбун без лица? Он стоит на вершине холма, а вокруг клубятся черные грозовые тучи.
Хизер испугалась. Этот человек старается проникнуть в самые потаенные уголки ее души. И она не выдержала.
– Хватит! – закричала Хизер. – Прекратите это издевательство!
Выронив трость, она в отчаянии зажала ладонями уши, чтобы не слышать его слов.
Но Дамиан не позволил ей и этого. Схватив ее за запястья, он оторвал руки и опустил вниз.
– Неужели вы думаете, что я слепой? Горбун-то один-одинешенек, Хизер, совсем, как вы. И вдобавок тоже изуродованный…
Хизер пыталась разгневаться, возмутиться и не могла. Доведенная до отчаяния, она поняла, что единственное ее спасение – бегство. Она изо всех сил рванулась из его рук, но на ее запястья, казалось, были надеты стальные наручники.
– Отпустите меня! – сдавленно крикнула Хизер. – Мне нужно идти!
– Ах, вот как! В очередной раз собрались улизнуть? – Дамиан насмешливо смотрел ей в лицо. – Еще не время, Хизер. Не сейчас.
На этот раз ей почти удалось вырваться, но он схватил ее за локоть и резко развернул… Хизер очутилась в его объятиях.
Хизер лишь испуганно ахнула, а Дамиан уже прижался губами к ее губам, заглушая протест страстным поцелуем. Хотя все произошло неимоверно быстро, Хизер успела перехватить его исполненный внутренней муки взгляд, от которого у нее все внутри перевернулось.
Неудержимая дрожь сотрясала ее тело. Дамиан так сильно, так неистово прижимал ее к себе крепкими, уверенными руками, что ей показалось, будто их тела стали единым целым. Острота ощущений поглотила Хизер. Все ее многолетние грезы не имели ничего общего с действительностью. Она оказалась совершенно не готова к тому, что сейчас происходило. Хизер вообразить себе не могла, что можно так целоваться. Дамиан не сорвал поцелуй по праву сильного, а дерзко завладел ее ртом с непреклонной властностью, не оставившей места отказу.
Праведные мысли вдруг уплыли куда-то далеко-далеко. Откликаясь на требовательный призыв его рта, Хизер слегка приоткрыла губы и вся напряглась, почувствовав легкие прикосновения его языка.
Ей казалось, что земля ускользает у нее из-под ног. Жаркая волна окатила ее, достигая таких укромных уголков, о которых она и не подозревала. Шершавый мужской подбородок царапал ее нежную кожу, сжимавшие талию руки буквально прожигали платье. Хизер почувствовала, как ее ноги, внезапно ослабев, начали беспомощно подгибаться, и она неосознанно вцепилась пальцами в ворот его рубашки.
Дамиан едва не застонал от отчаяния. Господи, да она никогда ни с кем не целовалась! За всю свою жизнь он ни в чем не был так уверен, как в этом. Он всегда предпочитал женщин опытных, умеющих дарить наслаждение, а Хизер была абсолютно невинна. От этой мысли его бросило в жар. Дамиану захотелось пробудить любовное пламя, дремлющее в этой тихой невинности. Сколько можно лгать самому себе? Все это время он стремился именно к этому, и наконец, страстное желание может быть удовлетворено. Судорожно сжимая тонкую талию девушки, Дамиан мысленно уже видел, как срывает с нее одежду, как овладевает этим нежным, податливым телом.
Неожиданно Хизер рванулась из его объятий, отшатнулась, едва не упала, но в последний момент сумела удержаться на ногах. Вся, дрожа, она судорожно сглотнула и с какой-то странной отрешенностью подняла глаза на Дамиана. Взгляд ее медленно скользил по его лицу и наконец, наткнулся на темные непроницаемые глаза. Он смотрел на нее совершенно бесстрастно, отчего Хизер вдруг стало страшно. Она медленно поднесла руку к губам и потрогала их.
– Да вы с ума сошли! – дрожащим от негодования и смущения голосом прошептала она, не отрывая глаз от его лица.
– Возможно, – односложно ответил Дамиан, пожав плечами.
