и больше не сказал пока ничего.
Переглянувшись с сожалением, друзья без слов понимали, что происходит. Взявшись осторожно за руки, чтобы Антон не заметил, Алексей и Софья сжали пальцы друг друга…
Поддержка. Крепкая любовь и преданность. Всё ощущали они через это тайное соприкосновение и успокаивались от уверенности в том, что с ними такого не произойдёт. Только душа плакала, а время бежало со стуком копыт мчавшихся лошадей, которые увозили экипаж всё дальше по улицам Москвы.
Посетив один из домов умалишённых, Алексей скоро вернулся в карету, где Софья и Антон ждали. Сообщив, что в этом доме нужного человека не числится, он приказал кучеру везти по следующему адресу…
— В здании противочумного карантина? — удивился Антон. — Куда только не упрячут таких… Кстати, слышал, там и бежавшие солдаты скрываются частенько… Развращённых лечат.
— Да, я тоже слышал такое, — подтвердил Алексей.
— Господи, неужели в таком месте бывают нормальные? — волновалась Софья, и любимый вздохнул:
— Если только насильно упрятали.
По его взгляду каждый понял, что он ведёт поиски кого-то, кто оказался в руках жестоких, кого спрятали подальше, имея глубокие причины… Зная, что дело деликатное и Алексей всё равно ничего больше не расскажет, и Софья, и Антон не расспрашивали. Тот же был в душе благодарен им.
Взяв их с собой, Алексей был уверен, что, если понадобится помощь, помогут без вопросов. Лишь бы успеть, лишь бы спасти того, кого искал… Когда же карета остановилась у очередного доллгауза, он снова оставил своих спутников дожидаться его возвращения в экипаже.
Один из смотрителей любезно проводил к начальнику заведения. Сам же являлся отставным унтер-офицером… Пока шли, Алексей увидел через окно, как на внутреннем дворе, одетые в однообразные тёмные одежды «умалишённые» бродили медленно по саду под присмотром смотрителей…
— О, они у нас смирные, — заметил его интерес ведущий офицер. — В нашем доме аж суконная фабрика имеется, где большая часть мужчин и женщин заняты чесанием да прядением шерсти. Успокаивает их подобное занятие.
— Да, разумеется… Понимаю, — кивнул Алексей.
Его пропустили к начальнику, которому он тут же показал документ агента и задал вопрос:
— Меня интересует, где молодая женщина Анна Егорова.
— О, эта, — сразу выдохнул начальник. — Она одна из тех, кем бешенство владеет… Идёмте…
Пока шли по широкому коридору, Алексей увидел, что у каждого пациента здесь свой отдельный номер, а посреди здания на обоих этажах располагалась комната, где могли собраться вместе. Только все отделения заведения между собой не имели сообщения. Двери хорошо запирались и попасть из одного отдела в другой мог только начальник со специальным ключом.
Так прошёл Алексей следом за начальником в соседний отдел, где царила тишина. Никого не встретив по пути, прошли в комнату. Там, в полутьме из-за зашторенных окон, располагающихся высоко под потолком, находились у стены специально построенные ящики.
В нескольких из таких ящиков стояли, как заключённые, две молодые женщины и пожилой мужчина. Из каждого ящика, закрытого на мощные замки, торчали только их головы. Изморённые, испуганные… Вид их вызывал ужас, как и стоящий в комнате запах. Сразу закрыв рукою нос, Алексей заметил, что и чистотою здесь никто не занимается.
— Наш народ любит тепло, — развёл руками начальник и сморщился от запаха. — Потому всё… от тепла… А Егорова там, — указал он рукою на ящик слева. — Уже два дня сидит. Завтра на прогулку, если тихая будет.
Голова молодой женщины тут же повернулась в сторону Алексея, и он подошёл к ней. Он видел, что за неухоженностью скрывается вполне симпатичная девушка, в глазах которой казалось ясное сознание.
— Вы Егорова Анна? — так и закрывая нос рукою, вопросил тихо Алексей. — Канна?
Девушка сразу кивнула, широко раскрыв глаза, будто очумела, и зашептала:
— Сударь, спасите, всё дам, всё отдам. Запирание в ящик. Привязывание к постели. Дышать гадостью всякою. Я с ума сойду, если останусь…
— Вы знаете, где Варвара? — спросил Алексей, кивком давая надежду на спасение, а девушка стала говорить громче, словно боялась, что обманется и останется здесь навсегда:
— Да! Да! Всё знаю! Пустите! Заберите! Спасите!
— Так, — подошёл начальник и строго заявил. — Успокоилась! Тише… Тихо… Вот… Вот так… А Вы, граф…. прошу, покиньте заведение теперь. Вы видите, Анна не в состоянии ясно мыслить и говорить.
— Я бы забрал её с собой. Она показалась вполне в ясном уме, — взглянул не менее строго Алексей.
Только начальник слушать не стал и сам начал нервничать. Он позвал смотрителей, чтоб проводили Алексея на выход. Заявив вслед, что никого никуда никогда не выпустят, каким бы кто расследованием ни занимался, начальник поспешил уйти к себе…
Выйдя на улицу, где ждала карета, Алексей подошёл к прогуливающейся вокруг любимой.
— Как там? Ты нашёл её? — с волнением сразу спросила она.
— Нашёл, — обнял он одной рукой вокруг её талии и бросил взгляд на окна доллгауза. — Похоже, так просто никого отсюда не забрать.
— У неё нет родных? — вопросила Софья, возвращаясь в экипаж, а Алексей улыбнулся:
— Я ещё многое должен узнать, но одно радует… Ты со мной…
— Ты меня знаешь, — смущённо улыбнулась в ответ Софья, задержавшись у двери экипажа.
— Ревнивица моя, — игриво шепнул Алексей на ушко и нежно поцеловал в шейку. — Поможешь заслужить доверие девушек, которых спасём?
— Ради чего? — прищурилась она с шуточным подозрением, что вызвало у любимого умилённый смех:
— Ради нашего будущего, свободы которой я добьюсь, когда удачно разрешится данное дело.
Он помог Софье устроиться в карету и сам собрался сесть, как вдруг позади послышался знакомый голос.
— Какая неожиданная встреча! — с удивлением воскликнул Ростопчин, приказав кучеру остановить свой экипаж рядом.
Он выглядывал в окно, улыбался, и Алексей кивнул в приветствие.
— Вы здесь?! В столь странном месте? Я ожидал увидеть Вас в театре, — улыбался Ростопчин. — Знаю, посещали в театре любовницу Архарова… Верный ход, пока тот отсиживается в Тамбове. Мало ли где какие агенты ещё снуют. Любовница-то многое может знать.
Показавшаяся в окне своего экипажа Софья взглянула с удивлением, и Ростопчин переменился в лице:
— О, простите… Я думал, граф, Вы путешествуете один. Рад видеть Вас, Софья Фёдоровна, — кивнул он.
— Разумеется, — теперь гордо улыбнулся Алексей. — Моя супруга всегда рядом и при случае даже помогает. Ну, а насчёт расследования по делу Архарова не стоит беспокоиться. Мы прилагаем все усилия и, если узнаем что неладное, сразу сообщим.
— Верю, — заметил Ростопчин и сидевшего рядом с Софьей Антона. — Служите… Похвально. Что ж, удачного дня… К слову, я возвращаюсь в Петербург. Увидимся там!
Он сел глубже в карету, так же кивнув на
