Кровать принадлежала его отцу, и почему тому захотелось украсить все поверхности луковичным резным орнаментом, Торн себе не представлял, но по крайней мере орнамент не был непристойным.
Пьяница, заядлый картежник, увлекающийся скачками повеса — таков был второй герцог Айторн. Торн радовался, что никогда не знал отца. Он и сам был не святой, но не заходил так далеко, как предполагали некоторые.
Он пошел в гардеробную, чтобы принять душ, который установил там по образцу тех, что иногда устраивают на кораблях. Торн с удовольствием пользовался ванной, особенно огромной мраморной в подвале и особенно вместе с женщиной, но душ действовал эффективнее.
Некоторое время на пирушке было весело, пока все не превратилось в ад.
Черт бы побрал Кристиана и его бессердечную вновь обретенную жену. Но в самый глубокий круг ада Торну хотелось отправить Психею Джессингем. Она преследовала Кристиана в надежде поймать и добилась успеха, но много ли пользы ей это принесло?
Неужели она действительно собиралась использовать скандал, чтобы заставить Кристиана жениться?
Торн вытерся, расчесал волосы, надел банный халат и сел, чтобы побриться. Как безукоризненный герцог Айторн он брился дважды в день; как капитан Роуз позволял щетине расти и иногда превращаться в бороду. Щетина совершенно меняла его внешность.
И тем не менее большинство гостей его узнали.
После завтрака Торн тщательно выбрал одежду и надушился перед визитом в Маллорен-Хаус.
Провались все к чертям!
— А что мне делать с этим, сэр?
Оглянувшись, Торн увидел, что Джозеф держит в руке веточку с серебряными звездами.
— Откуда она взялась?
— Прицепилась к ткани вашего наряда, сэр. Келено.
Торну следовало приказать камердинеру бросить их в камин, это были просто блестки, не стоившие и шести пенсов, но он сказал:
— Положите их на туалетный столик. Пожалуй, я должен вернуть их.
Джозеф с демонстративной невозмутимостью повиновался.
Хранить такую мишуру неразумно; украшение, возможно, и приведет его к Келено, кто бы и где бы она ни была, но она, несомненно, представляла соблазн, о котором лучше всего забыть.
На следующий день Белле не хотелось идти в дом леди Фаулер, и она долго сидела за завтраком, читая газету. Когда она бегло просматривала короткие объявления, ей в глаза бросилось:
«Келено, у меня ваши звезды. Дайте знать, когда я могу вернуть их вам в «Козероге» на Пэлл-Мэлл.
Охотник Орион».
Это не могло быть совпадением. Она потеряла на маскараде веточку со звездами, вероятно, когда обнималась с пастухом, но вернуть ее украшение — это не все, что у него на уме, и имя «охотник Орион» служило предупреждением. Орион — это бог, который с грязными намерениями преследовал плеяд.
Чувствуя соблазн, Белла прочитала объявление еще раз.
Ее тянуло к безрассудству не только из-за приятных воспоминаний, но и потому, что оно позволяло ей отвлечься от всего остального в жизни: избавиться от Беллоны Флинт, вернуться в тот волшебный сказочный мир, что столь не похож на мир, окружавший леди Фаулер.
Если она должна встретиться с ним, то как ей это сделать, не подвергая себя опасности?
— О, я думала, вы уже закончили завтрак, мисс, — сказала вошедшая Китти.
— Да.
Белла осознала, что грызет кусочек сухого тоста, и встала из-за стола.
Китти убирала тарелки после завтрака, но было заметно, что она взволнована. Однако, как оказалось, поведение Беллы было не единственной причиной ее беспокойства.
— Мисс, — заговорила Китти, подавая Белле кружевную накидку, — я должна вам кое-что сказать…
Белла обернулась, встревоженная неуверенным, озабоченным тоном Китти.
Горничная закусила губу и сглотнула, а потом выпалила:
— Я и Энни, мисс. Мы хотим вступить в брак.
— В браке кем?
— С Альфредом Хочкинсом и Зебадаей Роллсом.
— Но, Китти, — оцепенев от изумления, подыскивала ответ Белла, — ты и Энни еще слишком юные.
— Нам семнадцать и девятнадцать, мисс, а Фред и Зеб немного старше. Понимаете, они кузены.
Белла ничего не понимала.
— Где вы познакомились с ними?
— В церкви, мисс. Несколько лет назад. Они хорошие парни. Честные и прилежные работники.
Китти комкала в руках свой фартук.
— Китти, вам не нужно мое разрешение.
— Не нужно? Тогда чье же разрешение нам нужно?
Белла поняла, что не знает, но теперь, когда первое потрясение стало проходить, на нее навалились другие мысли.
— Китти, Китти, ты подумала? Я помогу тебе и твоей сестре открыть свое дело. Нет никакой необходимости…
— Но, мисс, я хочу выйти замуж! И Энни хочет, так же сильно.
— Но зачем? Подумай, Китти, о том, что закон отдает нас во власть мужа. Все, что ты заработаешь, будет принадлежать ему. Он будет вправе диктовать, где тебе жить и что делать. Закон не защитит, если муж станет тебя бить.
Белла не чувствовала себя способной коснуться вопроса о правах мужа в супружеской постели и об опасности подхватить болезнь.
— Сомневаюсь, что он станет бить меня, мисс. Но если Фред будет плохо обращаться со мной, все женщины прихода узнают об этом, начиная с его бабушки. А бабуля Ролле строгая леди. Он прибежит ко мне за защитой, — с веселой улыбкой добавила Китти.
Белла в изумлении смотрела на горничную. Женщины объединяются, чтобы противостоять жестокости мужчин? Неужели такое возможно?
— Что бы то ни было, мисс, я люблю Фреда, а Энни любит Зеба, а любовь не спрашивает. Она диктует.
«Безумие!» — хотелось крикнуть Белле, но она была просто поражена.
— Мне нужно встретиться с этими молодыми людьми, — заявила Белла, понимая нелепость своих слов. Она была всего на несколько лет старше Китти и не являлась опекуном девочек, но считала своим долгом спасти их от такой глупости. — У Фреда и Зеба есть какая-то работа?
— Ода, мисс! Они кузены, понимаете, их отцы — каретные мастера, и дело отцов со временем перейдет к ним, так что парни хорошо устроены. А так как мать Зеба умерла, а у Фреда мать сильно болеет, им нужна помощь по дому.
— Иными словами, этим мужчинам нужны бесплатные служанки! Неужели ты этого не понимаешь?
Китти хихикнула, но быстро прикрыла рот руками. Девочка смеется над ней! У Беллы вспыхнули щеки.
— О, мисс, — Китти взяла себя в руки, — мне очень жаль, но… — Губы у нее снова дрогнули. — Было бы намного проще нанять экономку. Им нужны мы, мисс, вот почему парни снова сделали предложение.
— Снова?
— Фред просил моей руки больше года назад, но тогда отец был очень болен, поэтому я отказала.
— Я этого не одобряю, Китти, — вздохнула Белла, — потому что видела много примеров того, как страдают женщины, но я не могу удерживать тебя, если ты на этом настаиваешь. Только, пожалуйста, не бросайся в омут без оглядки.
