— Откуда же такая вражда?
— Это длинная история.
— Нам еще целую милю идти.
Он обернулся и посмотрел на Регану. Девушке показалось, что выражение его лица, обычно мрачное и непроницаемое, смягчилось.
— Я ни с кем об этом не говорил, — сказал он, глядя ей прямо в глаза, будто пытаясь проникнуть в самую душу.
Регана смело встретила его взгляд.
— Я никогда никому не расскажу об этом. И не причиню вам вреда. Можете довериться мне.
— Правда?
— Даю вам честное слово.
— Это непросто.
Регана почувствовала ниточку надежды. Может, он и правда откроется ей? Она сказала:
— Клянусь честью сохранить в тайне все, что вы скажете.
Его глаза блеснули.
— Прекрасно. Раз уж вы поклялись своей честью, впредь можете называть меня Лахлан.
— Лахлан. — Регана произнесла его имя, удивляясь, как легко оно слетает с губ.
— Мне было восемь, когда мать отправила меня учиться в Англию. Через четыре года я вернулся. Отец к тому времени сошел с ума, и его пришлось посадить под замок. Вскоре после этого он умер. — Лахлан остановился и задумался.
— Какое ужасное испытание для вас! — Ее голос дрогнул.
— Я знал, что рано или поздно это случится. — Он сделал небольшую паузу и продолжил: — Друзей у меня здесь не было, и однажды, катаясь верхом по торфяникам, я познакомился с Макаскилом; мы подружились. Он был на шесть лет старше меня, но разница в возрасте поначалу не имела никакого значения.
— Он может притворяться очень любезным, — заметила Регана.
— О да. В этом я убедился, когда застал его в главном холле целующим мою мать.
Регана прикрыла рот рукой.
— Мне очень жаль, — только и смогла вымолвить она.
Я не удержался и накинулся на Макаскила. Он был старше и сильнее. Он пригвоздил меня к стене и начал лупить кулаками. — Боль отразилась на лице Лахлана при воспоминании об этих событиях. — Я знал, что он убьет меня, и потому сорвал со стены меч. Размахнувшись, я ударил Макаскила по руке. Он с проклятиями выскочил из дома, пригрозив отомстить. С тех пор мы ненавидим друг друга.
— Полагаю, ваша мать поняла, что Макаскил — негодяй.
— Она сказала, что я поступил очень глупо. Мы поссорились. Я понял, что они оба использовали меня в своих целях.
— Какой ужас! — прошептала Регана.
— Той же ночью мать исчезла.
Регана была поражена откровенностью Лахлана. Она взяла его за руку и сказала:
— Мне бы очень хотелось изменить ваше прошлое.
Она ожидала, что он оттолкнет ее, но ничего подобного не произошло.
— Это часть проклятия. Нам, Макгрегорам, суждено быть несчастными.
— Не может быть, что вы верите в это.
— Верю. И ничего не могу изменить, — произнес он.
— Суеверие — убийца здравого смысла. — Так говорил отец Реганы. — Я не верю в проклятия. Мы сами строим свою судьбу.
— Вы не правы, милая. Сумасшествие не поддается контролю.
— Если с этим смириться, то да.
— Что вы имеете в виду?
— Возможно, именно потому, что вы верите в это, так и случится.
— Хотите сказать, что все мои предшественники сошли с ума, потому что смирились с неизбежным? — скептически спросил он.
— Если все время думать о болезни, непременно заболеешь.
— Человек не может сойти с ума по собственному желанию. Если бы вы видели моего деда и отца, прикованных к постели, убедились бы в этом.
Лахлан отпустил ее руку и несколько минут шел чуть поодаль.
Регана с грустью смотрела на его широкие плечи. Девушка хотела доказать Лахлану, что в его силах изменить жизнь.
С некоторых пор он стал так же важен для нее, как и Авалон. Она должна найти способ убедить его, что он может жить счастливо, влюбиться, обзавестись семьей. В конце концов, это ее долг — ведь Лахлан спас ей жизнь.
К ужину Лахлан не спустился, так что Регане пришлось ужинать с леди Маргарет, которая учинила ей очередной допрос, на этот раз о драке в таверне. Все подробности она уже знала от Тайга. Наконец Регане стало невмоготу, она извинилась и, сославшись на головную боль, ушла к себе в комнату, где снова взялась за дневник.
«30 апреля 1774 г .
Сегодня я вышла замуж. Перед Богом и людьми я теперь леди Макгрегор. На сцене я сыграла многих леди, но никогда не думала, что стану одной из них. Балморал настоял на том, чтобы мы поженились в Бате, прежде чем вернемся в Шотландию. Видимо, знает, что родственники не одобрят его выбор. Но мне все равно. Я просто отправлю их на другой конец острова. Ха!»
С улицы донеслись громкие голоса.
Регана отложила дневник и подошла к окну. У того же самого дерева Макгрегор разговаривал с каким-то мужчиной. Регане удалось разглядеть его. Он был в шляпе, натянутой на глаза. Ростом гораздо ниже Макаскила.
Регана чуть приоткрыла окно и прислушалась.
— Ты не можешь мне приказывать, — говорил человек в шляпе.
— Могу, и ты будешь делать то, что я скажу.
— И не подумаю. Я могу ходить там, где мне хочется.
— Нет, только в сопровождении.
— Мне никто не нужен. Кстати, как насчет этой девушки? — Мужчина показал на окно Реганы. — Ты сказал, что позволишь встретиться с ней.
— Позволю, когда придет время.
— Да ты просто бережешь ее для себя. Это нечестно. Ты должен поделиться со мной.
Регана отошла от окна и задернула занавеску. «Поделиться». Почему Лахлан не познакомил ее с этим человеком? Надо во что бы то ни стало узнать, кто он.
И Регана направилась к двери.
Регана выглянула в коридор. Там никого не было, и девушка выскользнула из комнаты. Когда она добралась до лестницы, позади нее хлопнула дверь.
— Мисс Саутуорт, что вы здесь делаете? Почему вы не в своей комнате? Вы сказали, что у вас болит голова.
Регана обернулась и увидела леди Маргарет, которая вышла в коридор.
— Я… я просто хотела сходить в библиотеку.
— Значит, вы хорошо себя чувствуете. — Она подозрительно посмотрела на Регану.
— Уверяю вас, миледи, у меня действительно болела голова.
— Но сейчас, я вижу, уже не болит, так что жду вас у себя. И принесите с собой книгу. Хорошо бы шотландскую поэзию.
— Хорошо, — ответила Регана, пытаясь скрыть разочарование.
Девушка стала медленно спускаться с лестницы, но как только скрылась от пристального взгляда вдовы, взяла свечу из ближайшей ниши, прикрыла пламя ладошкой и помчалась вниз, перескакивая через две ступеньки.
В холле было темно. На последней ступеньке Регана приостановилась и приподняла свечу. Помещение, в котором она оказалась, напоминало склеп.
Регана слышала лишь свое дыхание. Когда девушка сошла с последней ступеньки, ее охватило ощущение, что у стен есть глаза и они наблюдают за ней. Регана добралась до массивной входной двери.
