— Просто не верится, — тихо произнесла она, словно разговаривая сама с собой. — О, я не могу в это поверить.
Синтия молчала. Было совершенно очевидно, что мать ей поверила. То, что она это отрицала, было лишь привычкой возражать, не более того.
Наконец леди Баллимер посмотрела на дочь. Она была явно обеспокоена.
— Почему ты мне тогда ничего не сказала?
— Я пыталась, мама. — Пришел черед Синтии удивляться.
Леди Баллимер заметно напряглась. Синтия действительно пыталась ей все рассказать. Она помнила, Синтия умоляла выслушать ее, а она всякий раз отмахивалась от нее и, хлопнув дверью, выходила из комнаты, оставляя дочь в слезах.
Но леди Баллимер, видимо, было тяжело вспоминать о тех днях. Она беспокойно сжимала и разжимала лежавшие у нее на коленях ладони.
— Бог наказал сэра Джеймса, послав ему смерть, — поспешила она заявить. — Божья кара настигла его неожиданно. В то время все только об этом и говорили. Он пользовался весьма дурной репутацией. С каждой встречей он нравился мне все меньше и меньше. Но, честное слово, детка, всей правды я о нем не знала, поверь мне.
— Мама, ты должна была знать. — Синтия набрала побольше воздуха, чтобы сказать то, что должна была сказать.
Но как же тяжело было критиковать собственную мать! — Ты обязана была знать, ты же мать. Ради меня ты должна была навести о нем справки. Или заставила бы папу это сделать. Разве ты не знала, что сэр Джеймс сделал предложение одной из сестер Лэкстон всего за год до того, как мы с ним познакомились? И что она сбежала, лишь бы не стать его женой?
— Это были только слухи, — защищалась леди Баллимер. — Я считала, что они лживы. Он, конечно, ухаживал за ней, но она вскоре вышла замуж за лорда Мейблторпа, и все говорили, что это был брак по любви.
— Но о слухах тебе было известно? — в отчаянии воскликнула Синтия. — Так почему тебе не пришло в голову их проверить, мама? Ты должна была…
— Ну, хватит, — оборвала ее леди Баллимер. — Ты забываешься, Синтия. Я всегда действо вала только в твоих интересах.
Предложение, которое сделал тебе сэр Джеймс, было весьма лестным. Его условия превзошли все наши ожидания. Мы были не в том положении, чтобы отказаться от такого щедрого предложения. Хотя, — поспешно добавила она, — ты можешь быть уверена, что мы защитили бы тебя, детка, если его поведение вышло бы за рамки приличий.
Синтия смотрела на мать с мрачным видом.
— Вы бы ничего не сделали. Как только узел был бы завязан, у вас больше не было бы ни права, ни возможности помочь мне. — Она опустила глаза, испугавшись, что мать заметит ее гнев. — Тридцать тысяч фунтов сэра Джеймса были для вас гораздо важнее, чем мое счастье.
— Чепуха. К тому же у него было намного больше тридцати тысяч, — заявила леди Баллимер раздраженно. — Ты была бы очень богатой женщиной. Сэр Джеймс предложил тридцать тысяч лишь в качестве брачного контракта. Но, естественно, никакие деньги не могли бы компенсировать его плохое с тобой обращение. Но он не обращался с тобой плохо, насколько мне известно.
— Только потому, что он не успел жениться на мне.
— Вот именно. Он на тебе так и не женился, — отрезала леди Баллимер. — И давай прекратим эту бесполезную дискуссию. Ты оплакиваешь судьбу, которая тебя не постигла.
Синтия подавила горький смешок.
— Что правда, то правда, — призналась она. — Какая жалость, что сэр Джеймс не дожил до дня нашей свадьбы.
Прости меня, что так случилось, но, если бы он пережил свадебную церемонию, ты получила бы свои тридцать тысяч. А мне больше не пришлось бы оправдывать твои ожидания.
Леди Баллимер даже рот открыла от изумления.
— Синтия, ты меня удивляешь.
— Извини, мама. — Синтия прикусила губу. Она и сама не ожидала от себя такого всплеска эмоций. А сарказм и вовсе не был ей свойствен. — Я не хочу, чтобы ты подумала, будто я неблагодарная дочь.
— Я очень на это надеюсь. — Леди Баллимер стала нервно теребить манжету халата. — И между прочим, не думай, что мы тебе не благодарны, — неохотно заявила она. — Я знаю, что с твоей стороны это была бы жертва, если бы ты вышла замуж за сэра Джеймса. Я рада, что этого не случилось. И хотя мы получили лишь треть той суммы, которую он обещал, десять тысяч фунтов все же значительная сумма.
Не думай, что мы этого не оценили.
— Спасибо, мама. — Голос Синтии прозвучал глухо и безжизненно.
Леди Баллимер смягчилась.
— Но нам — всем нам — приходится жертвовать во имя долга, дорогое дитя. Мир так суров. Особенно по отношению к женщинам.
— Да, я знаю. Так уж устроен мир.
«Но почему?» — хотелось ей спросить, хотя она знала, что вряд ли получит ответ на свой вопрос. Леди Баллимер подумает, что она недовольна, а хорошо воспитанная девушка не должна жаловаться. Поэтому Синтия лишь натянуто улыбнулась и больше ни о чем не стала спрашивать.
Леди Баллимер одарила дочь лучезарным, любящим взглядом.
— Я вовсе не думаю, что это неразумно, любовь моя, предпочесть мужа, который будет хорошо к тебе относиться. Я очень рада, что на этот раз мы нашли для тебя более молодого и, по всей видимости, доброго мужчину.
Леди Баллимер имела в виду Джона Эллсуорта. Что-то похожее на панику охватило Синтию. Она судорожно схватилась за край одеяла, стараясь собраться с мыслями.
— Мама, — нерешительно начала она, — неужели это было бы так ужасно, если бы я не вышла замуж за мистера Эллсуорта? Он может и не сделать мне предложения. Ты об этом подумала?
Вопрос Синтии так взволновал леди Баллимер, что она вскочила с кресла и воскликнула в ажиотаже:
— Синтия, как ты можешь говорить такое! Не смей даже думать об этом! Тебе надо больше стараться, чтобы завоевать его расположение, любовь моя. — Леди Баллимер стала лихорадочно ходить по комнате, шурша полами шелкового халата и заламывая руки. — Мистер Эллсуорт еще так молод. А молодые люди нуждаются в поощрении.
Твои высокомерие и сдержанность возбуждают более пожилых мужчин, которые уже утвердились в высшем обществе. Пожилые мужчины любят, когда им бросают вызов. Но ты не можешь держать мистера Эллсуорта на расстоянии и при этом завоевать его расположение.
— А я и не хочу завоевывать его расположение.
Это заявление вырвалось у Синтии непроизвольно, но оно шло от самого сердца. Слова слетели с ее губ прежде, чем она поняла, что сказала. Леди Баллимер от неожиданности остолбенела. Ее словно громом поразило. Она повернулась к Синтии и посмотрела на нее негодующим взглядом.
Испугавшись, что ей не хватит смелости, если она сейчас же не выскажется, Синтия не дала матери заговорить.
— Прости меня, мама, но я думаю, что твой план не сработает. Пожалуйста, не вини в этом меня. Вчера вечером я узнала, что Ханна любит мистера Эллсуорта.
