Она покраснела. Причем так, что это было видно даже в темноте коридора.
- Извините. - Еле слышно прошептала Агния, втянув голову в плечи.
- Кончай извиняться. - Отмахнулся Вячеслав, не поняв, чего ж с ней творится. - Ты о чем бормочешь?
- Мне страшно. - Вдруг выпалила девчонка, подойдя к нему ближе. И опять глянула на ту комнату. - Бабушка, она в последние годы... ну, не в себе была. Понимаете. А если она на меня обижалась за что-то? - Агния глянула на него действительно испуганными глазами. - Или еще что. Знаете, я вот, смотрела несколько серий "Х-файлов"...
- Чего? - Боров наклонил голову к плечу. - Бусина, я чет не пойму. Ты боишься?
Она молча кивнула, все еще красная, как рак.
- Бл...! - Румянец на ее щеках стал сильнее. - Вот как тебя понять, а? - Он даже обиделся, кажется.
Бросил пальто, которое так и не успел надеть, щелкнул выключателем, включив свет в коридоре. А потом, послал все далеко-далеко, правда, в уме, чтоб совсем девчонку не смутить. Итак, вон, мнется.
- Меня ты не боишься, несмотря на то, кто я, несмотря на то, что мужик, в три раза тебя больше, и с пистолетом. - Боруцкий усмехнулся и покачал головой. - Нет, ты то пацана какого-то боишься, то, вообще, привидений.
Агния совсем нос повесила. Только вот, даже шаг в сторону той комнаты боялась по коридору сделать.
- Ты че, серьезно? - Он подошел к ней и поднял пальцами подбородок.
Она кивнула.
- Ё-мое! - Он чуть не сплюнул.
- А вы, что? Совсем не боитесь мертвых? - Бусина подступилась еще ближе к нему. Того и гляди, вскарабкается на шею, как маленькая обезьяна, или как котенок, что вечно за шиворот лезет.
- Да чего жмуриков бояться-то? - Так и не отпустив ее лицо, спросил Вячеслав. - Ну, что они тебе сделают? Это живые - да, и зарезать, и пристрелить, да и просто, придушить тебя могут. А мертвые, ну что они тебе сделают?
Он ее не понимал. Сам Боруцкий как-то двое суток проторчал в подвале, рядом с трупом, пока Федот не явился с новостями, что все, можно вылазить. И ничего такого страшного он в том мертвеце не заметил, хоть и сам его, по ходу, убил. Никто к нему не являлся, и мстить ни за что не порывался.
Она промолчала, но Боров по глазам видел, что речь его девчонке убедительной не показалась. И грусть опять на нее накатила. Того и гляди, снова заревет.
И где она взялась на его голову, а? И какого хрена он стоит здесь, и свалить молча не может?
- Слушай, ты чего боишься сейчас? Вот, конкретно, а?
Она неуверенно повела плечами.
- Так.
Ухватив девку за плечо, Боруцкий затащил ее в ближайшую комнату. Включил свет, ругнулся про себя, поняв, что попал в ее спальню.
- Давай, садись, - он махнул головой на диван. - И рассказывай.
Сам Боров, осмотревшись, подтянул к себе ногой стул и уселся так, чтоб спинка оказалась спереди.
- Ну, бабушка же умерла. - Бусина всхлипнула.
Снова-здорово.
- Так ее ж здесь нет. Забрали. - Как мог, аккуратно напомнил он.
Бусина кивнула.
- Да, вы правы, Вячеслав Генрихович. Я, просто. Просто мне тяжело. - Она облизнула губы. - И я о глупостях всяких думаю. Вы правы. И бояться - нечего.
Врет. Вот, ведь, видно же, что врет. Старается для него. Стесняется своего страха, что ли?
- Слушай, ну это же твоя бабка, а не ирод какой-то. Ну, даже, если явится ее дух, ну что она тебе сделает? - Попытался идти от противного Боруцкий. - Ты же ее внучка. Любила ее. И она тебя любила.
- Я не знаю! - Вдруг заорала она на него. С губ девчонки сорвалось придушенное рыдание. - Мне просто страшно! И обидно! И больно! Почему? Почему они все ушли?! Почему я осталась?!
Ух ты. На него сто лет никто не орал. Тем более такие шмакодявки. А уж так... Боруцкий даже растерялся.
- Тпру. Стоп. - Он выставил ладони перед собой, в слабой надежде этим прекратить ее истерику. - Не нервничай, Бусина. Не надо. И решили же уже, что не одна, помнишь? Не, нельзя тебе пить, наверное. Вон, как с катушек сорвало.
Бусина снова залилась краской.
- Извините... - Сквозь слезы, в который раз извинилась она.
Он вытащил из кармана сигареты, наблюдая, как девчонка пытается взять себя в руки.
Агния опять закашлялась.
- Ты чего? - Махнул головой Вячеслав.
- У меня аллергия на сигаретный дым. - Тихо ответила девчонка, кажется, стесняясь на него глянуть после этого крика.
Ругнувшись сквозь зубы, Вячеслав вдавил сигарету в пластиковую крышку стола. И ему уже было плевать, что останется след. Все. Его уже все достало. Особенно собственное непонятное отношение к этой девке.
Жестко проведя по лицу ладонью, он глянул на Агнию из-под бровей.
- Ты уснешь, если я сейчас уйду?
- Да, конечно. - Медленно кивнул она.
- Блин, врать ты не хрена не умеешь! - Не выдержал Боруцкий, вскочив со стула. - Я ж говорил тебе, не ври мне! Или научись это делать так, чтоб я поверил!
Агния сжалась на диване в комок, оторопев от его крика.
Шикарно. Они оба друг друга стоят.
- Изви...
- Хватит. - Он глубоко вздохнул и прервал ее извинения. - Хватит извиняться. Давай, лучше. Укладывайся. Я буду в соседней комнате.
Больше не ожидая от нее никакой реакции, Боруцкий развернулся, и подался в следующую дверь.
Квартира, похоже, была четырехкомнатной, и ему, наконец, повезло - он оказался в гостиной. Здесь стоял диван у стены, два кресла, достаточно современный телевизор на тумбочке, с видеомагнитофоном на полке чуть ниже. И все. Больше ничего. Никто тут не жил. Ни Бусина, ни ее "новопреставленная" бабушка, ни погибшие недавно родители. Все, тут он и просидит ночь. Может, даже, уснет. Если удастся отстраниться от закономерного, но неудобного для самого себя вопроса - какого ляда Боров здесь делает?!
Открыв форточку, он сел на диван и, закинув ноги на подлокотник, уперся затылком в стену. Достал сигарету, закурил и с облегчением затянулся, прислушиваясь к тихому звуку ее шагов по коридору. Вот стукнула дверь, включилась вода. Видно Бусина пошла в ванную.
Привидений она боится... Мать его, так!
Вячеслав выкурил сигарет пять, наверное, стряхивая пепел в какое-то стеклянное блюдо, обнаруженное на подоконнике. И даже успел подремать, правда, сам не заметил, когда уснул. Подскочил на этом диване, со сна не узнав места, и первым делом потянулся за пистолетом, не поняв, что и где. Расслабился немного, глянул на часы - три ночи. Можно еще спокойно вздремнуть. Оглянулся в коридор и нахмурился. В комнате девчонки так и горел свет.
Боруцкий поднялся с твердым намерением устроить Бусине разгон, что до сих пор не спит. Если рыдает в подушку, чтоб он не услышал, или боится - точно выпорет, чтоб всякие дурные мысли больше в голову не лезли. Однако, зайдя, молча застыл на пороге.
