Отбросив в сторону плед, Рейлинд быстро сунула ноги в туфли. Наконец-то у нее был план, как вести себя с Креваном Мак-Тирни. К тому моменту, когда они сегодня расстанутся, этот человек поймет, что она такая же взрослая женщина, как и ее сестра.
Креван подошел к реке, прислушиваясь к шуму воды. Мощный поток плескался о скалистые берега. К сожалению, поплавать было невозможно. По сравнению с местом вчерашней стоянки река заметно сужалась. Все же Креван надеялся, что, даже если он войдет в воду по пояс, ему станет легче и внутреннее смятение хоть на время утихнет. Он ни в чем не винил Мериел, но невольно подслушанный разговор взбудоражил его еще сильнее.
Выдернув рубаху из-за пояса, Креван стянул ее через голову и отшвырнул в сторону, чтобы она не намокла. Он проклинал Крейга за его безмятежный сон и за обыкновение всегда являться не вовремя. Вчера вечером Креван почти уступил желанию поцеловать Рейлинд. И он бы сделал это, если бы Крейг и Мериел отложили свое возвращение хотя бы на минуту. Эта минута весь день не давала Кревану покоя. Его преследовал один-единственный вопрос: если бы он поцеловал Рейлинд, поцеловала бы она его?
Кревану казалось, что он знает ответ. Искрящиеся глаза Рейлинд отражали все ее чувства, в этих темно-зеленых озерах плескались страсть и мольба. Но каждый раз, когда Креван представлял себе, что целует Рейлинд, он слышал ее ледяной голос. Снова и снова она заявляла ему, что такой мужчина, как он, не нужен ни одной женщине. Тем не менее Креван поверил ей, когда она сказала, что заикание не является его недостатком. Если так, то какие же у него недостатки?
Женщины никогда не липли к нему так, как к Крейгу или к их старшему брату Конану. Но это не значило, что ему было неизвестно, что такое женское внимание. То, что Кревана не осаждали незамужние женщины, не свидетельствовало о том, что прекрасный пол его не замечал. Более того, когда Креван хотел, он умел быть невероятно обаятельным. Просто такое желание посещало его довольно редко.
Что касается недостатков, то у его братьев их было гораздо больше, чем у него. Чего только стоила знаменитая ярость Мак-Тирни! Из семерых братьев Креван был самым спокойным и уравновешенным. Он гордился своим хладнокровием, способностью разрешать самые трудные ситуации и умением находить общий язык с любыми людьми. Насколько он помнил, до сих пор только одному человеку удалось вывести его из себя — Рейлинд Шеллден.
Креван выругался под нос, упрекая себя за то, что так долго думает о женщине, до которой ему вообще не должно быть дела. Опустив руку, он начал отстегивать кинжал от кожаного пояса. Креван уже собирался бросить его на рубашку, когда его внимание привлек треск ветки, донесшийся из леса. Мужчина мгновенно развернулся и приготовился метнуть клинок в приближающееся существо. Но в ярком свете луны Креван увидел не животное.
Небрежно швырнув нож на рубашку, Креван уперся кулаками в бедра. Ему показалось, что он ждал несколько минут, когда Рейлинд объяснит ему, почему она опять пошла за ним следом. В этот день они едва перебросились несколькими словами, и хотя напряжение, которому не было названия, не ослабевало, во всяком случае, оно не стало сильнее. То, что Рейлинд пришла сюда одна, не могло не изменить ситуацию, и явно не в лучшую сторону. Особенно учитывая то, что она смотрела на Кревана во все глаза. Он хотел прогнать мысли о ней, но в ее присутствии это было невозможно.
— Хватит на меня пялиться. Возвращайся в лагерь.
Реакция на его резкие слова последовала незамедлительно.
— Ты обручен с Мериел, а не со мной! Я могу остаться, если захочу.
— Это твое дело, — сдался Креван и наклонился, чтобы плеснуть воды на разгоряченное лицо в надежде, что это поможет ему немного успокоиться.
Рейлинд продолжала смотреть на Кревана, не в силах отвести от него взгляд. Она понимала, что пожирает его глазами, и ей самой это не нравилось. Но опустить глаза ей не удавалось. Она еще ни разу не видела Кревана без рубахи и оказалась не готова к этому зрелищу.
Чтобы тайком посмотреть на мужчин, Рейлинд в детстве часто ездила в поля, где под началом ее отца обучались воины. В результате она видела много полураздетых представителей сильного пола, а пару раз ее невинному взгляду представали и полностью обнаженные солдаты. Как и следовало ожидать, учитывая род их занятий, они были крепкими и мускулистыми, но память Рейлинд не сохранила ничего похожего на то, что свет луны позволил разглядеть ей сейчас. Креван был бесподобен.
Он не только был значительно шире в плечах и выше многих горцев. Он был также гораздо мощнее, а его загорелый торс указывал на то, что он часто тренировался без рубахи. Рейлинд испытала сожаление, вспомнив о том, что минувшим летом она так редко ездила в поля.
— Рейлинд, чего ты хочешь?
Вопрос Кревана стал напоминанием о том, зачем она сюда явилась, и помог девушке стряхнуть с себя оцепенение. Она пришла, чтобы преподать ему урок. Но прежде чем Креван согласится ее поцеловать, необходимо было с ним помириться.
— Я пришла, чтобы сказать тебе, что больше не хочу ссориться. Я хотела бы, чтобы мы стали друзьями.
Ее предложение было встречено молчанием. «Невыносимый тип», — подумала Рейлинд и, смиряясь с поражением, добавила:
— Совершенно очевидно, что все, что я говорю или делаю, тебя только злит или как минимум раздражает. В таком случае мне ничего не остается, кроме как держаться от тебя подальше и надеяться, что ты будешь делать то же самое.
Продолжая сидеть на корточках у самой воды, Креван наблюдал за стремительно несущимся потоком, за перекатывающимися и кое-где сталкивающимися с берегом волнами. Это было интересно и где-то даже возбуждало, не то что лицезрение спокойной реки, в которую предстояло превратиться этому бурному ручью, прежде чем он впадет в озеро. Мериел напоминала эту скучную реку впереди, и на протяжении следующего месяца его ожидало ее пресное общество.
— Ты бываешь несносной, Рейлинд, но тебе незачем держаться подальше от меня.
Рейлинд, которая уже хотела повернуться и направиться обратно в лагерь, замерла, не успев сделать ни единого шага.
— Ты уверен? — изумленно переспросила она.
— Да, — пробормотал Креван, бросая камень в бурлящую воду. — Ты не пытаешься меня оправдывать.
— А с чего бы мне этим заниматься? — спросила она, силясь понять, что он имеет в виду.
Креван быстро взглянул на нее.
— Вот и я о том же.
Еще долю секунды Рейлинд стояла в растерянности, а затем ее осенило. Для нее заикание Кревана просто было частью его личности. Прощать его было бы так же нелепо, как и синеву его глаз. И тем не менее Креван только что открыто признал, что существуют люди, не желающие принимать его из-за того, как он говорит.
