— Это все, что вы от меня получите, — проговорила она.
Алек догнал ее в тот момент, когда она взялась за дверную ручку, оттащил от двери и посадил на стол. Все произошло так быстро, что Кэтрин не успела даже возмутиться. Алек уперся руками в стол по обе стороны от Кэтрин.
— Я позволил вам затянуть меня сюда на целых два часа и заставить слушать дрянные стихи. И за это вы отдадите причитающееся мне вознаграждение, даже если я буду вынужден держать вас здесь целый день.
— Поцелуйте меня снова, если хотите, но я не могу заставить себя сделать ^то в ответ, — с вызовом ответила Кэтрин. — Я не чувствую расположения к вам.
— Черта с два не чувствуете! — рявкнул Алек, затем сгреб Кэтрин в охапку и впился в ее губы поцелуем.
На сей раз она стала сопротивляться, толкая его кулаками в грудь.
Алек продолжал держать ее в своих объятиях. Постепенно его поцелуй, дерзкий и неистовый поначалу, сделался более нежным.
Алек потерся губами о губы Кэтрин, как бы пробуя их на мягкость, затем едва прикусил зубами нижнюю губу. И по мере того как он ласкал ее рот и пил ее жаркое дыхание, сопротивление Кэтрин слабело, и в какой-то момент она поняла, что отвечает на поцелуй.
Он погружался языком все глубже в дурманящий жар ее рта. Она приникла к нему, обхватив за шею руками.
Алек скользил руками по ее талии, бедрам. Он никак не мог насладиться этим головокружительным поцелуем, напиться ее божественным дыханием. И только тогда, когда Кэтрин вся напружинилась и отстранилась от него, Алек вдруг заметил, что его ладонь лежит на ее груди. На ее нежной волнующей груди…
— Тискать меня… не входит в условия вознаграждения, — выдохнула Кэтрин, однако руку Алека не оттолкнула. И это сказало Алеку о многом.
— Я знаю, — сказал он, покрывая поцелуями ее шею и продолжая ласкать грудь.
— Вы не должны… это делать…
— Почему? Потому что вы не чувствуете ко мне расположения? — прошептал Алек прямо в ухо и большим пальцем потер сосок, который тут же затвердел.
— Алек, пожалуйста… — слабеющим голосом произнесла Кэтрин.
Легкий вздох подогрел в Алеке желание добиваться новых высот.
— Скажите мне снова, насколько вам противны мои руки, прикасающиеся к вашему телу, мои губы на ваших губах…
— Вы играете нечестно, — пробормотала Кэтрин.
— Мужчина, который играет честно, проигрывает, дорогая, а я не хочу быть проигравшим. — Алек открыл рот и прижался губами к пылающим щекам Кэтрин. — Скажите, что вам это противно. — Он поймал зубами мочку ее уха и слегка прикусил. — Или это… — Он прижал ее теснее. — Или вот это.
— Мне противно… Я… не хочу…
— Скажите, чего вы хотите. — «Что мне сделать, чтобы я мог выбить из вашей головы этого чертова Ловеласа раз и навсегда».
Но мысли Кэтрин были сейчас на тысячу миль от Сидни. Сейчас она была способна думать только о руке Алека, которая скользила по ее телу, рождая невероятное возбуждение.
Она должна возмутиться. Должна оттолкнуть эту руку.
Однако же неудивительно, что все дамы на картинках «Руководства для повесы», казалось, пребывали в полном восторге, когда мужчины трогали их так же. Это было такое удивительное ощущение, сладостное и порочное одновременно. А если представить, что Алек касается ее обнаженной плоти…
Словно прочитав эти мысли Кэтрин, Алек начал расстегивать лиф ее костюма для верховой езды.
— Алек, что вы делаете?! — ужаснулась Кэтрин, оторвавшись от его губ. И в то же время ее разбирало любопытство, что он будет делать дальше и какие ощущения она при этом испытает.
Когда она успела стать такой порочной? Алек снова слегка прикусил мочку уха, вызвав в Кэтрин новую волну возбуждения.
— Скажите, чего вы хотите, — прошептал он.
Кэтрин не могла справиться с дыханием. Алек расстегнул вторую пуговицу, затем еще одну. Кэтрин ждала дальнейших его действий с трепетом и бесстыдством.
— Не этого, — слабым голосом проговорила она.
— Не этого? — Рука Алека скользнула под рубашку Кэтрин и накрыла грудь ладонью.
Кэтрин вцепилась пальцами в сюртук Алека.
— Вам это не нравится? — спросил он охрипшим от страсти голосом.
— О Господи… — задыхаясь, пробормотала Кэтрин. Грех не должен быть таким сладостным. Теплая рука Алека согревала грудь, заставляла ее плавиться. Большим пальцем он надавил на сосок. Это было божественно, просто божественно…
Он ткнулся губами в щеку Кэтрин, она чувствовала, как он прерывисто дышит.
— Я хотел потрогать вас таким образом вчера вечером, дорогая моя, но не решился.
— Зато вы решились сейчас, — прошептала Кэтрин и снова вся внутренне затрепетала, когда рука Алека двинулась к другой груди.
— Если это может убедить вас, что вы хотите меня так же, как я хочу вас, я готов оказать вам такую услугу.
Алек снова поцеловал Кэтрин, прижав к себе так близко, что она смогла почувствовать его напряженную плоть даже сквозь ткань одежды.
— Алек, вы должны прекратить это, — едва смогла выдохнуть Кэтрин.
— Пока еще нет. — Он потерся о нее своей отвердевшей плотью, породив незнакомое ранее Кэтрин сладостное ощущение. — Не прекращу до тех пор, пока вы не признаете, что вам приятно, как мои руки, мои губы касаются вас, что вам нравится, когда я вас трогаю.
Алек принялся энергично ласкать ее грудь. От удовольствия Кэтрин громко застонала.
— Скажите мне! Скажите, Кэтрин, что вы хотите меня, — настаивал Алек.
— Я… я…
— Скажите! — Алек сделал резкое движение, прижав Кэтрин к своей напряженной плоти, и от неожиданности и удовольствия она невольно вскрикнула.
— Да, да, я хочу тебя! — в смятении проговорила Кэтрин.
Глаза Алека торжествующе заблестели. Кэтрин стыдливо спрятала лицо у него на груди:
— Ну вот, ты добился того, чего хотел.
— Вряд ли, — пробормотал в ответ Алек. — Я хочу от тебя гораздо большего.
Эти слова заставили Кэтрин встрепенуться.
— Ну, этого ты не получишь! — Она схватила Алека за руку и отстранила от своей груди. — Перестань меня тискать.
— Кэтрин…
— Ну же, Алек! Пока никто не увидел нас здесь и моя репутация не оказалась испорченной навеки.
По лицу Айверсли было заметно, что он не намерен уступать. Кэтрин овладела паника. Но тут Алек вдруг выпрямился и убрал руку.
— Спасибо, — прошептала Кэтрин и принялась торопливо застегивать пуговицы. Однако когда попыталась слезть со стола, Алек удержал ее. — Пожалуйста, дай мне слезть, — умоляющим тоном проговорила Кэтрин.
Обхватив ее за талию, Алек медленно ссадил ее со стола, прижав к себе таким образом, что сквозь одежду она чувствовала все еще напряженную плоть.
— Еще один поцелуй, — шепотом попросил Алек, — и мы уходим.
