Дополнительное время было бы, кстати, тогда у него была бы возможность, по крайней мере, снять рубашку и ботинки. Впрочем, не ради себя. Он никогда еще не встречал столь страстную от природы женщину, которая в то же время делала все, чтобы обречь себя на лишенное всяческих эмоций будущее.
Он отыскал ее взглядом среди танцующих. Стал ли сегодняшний вечер каким-то началом для нее? Или же она посмотрит на это всего лишь как на кратковременную экскурсию в то место, которое она больше не собирается посетить? Коннолл сжал пальцы в кулак. Наверное, проще сокрушить стены и задушить негодяев, чем ждать, как же она поступит. Но бесполезно размахивать сейчас шпагой, решение было за Джилли.
— Вы не могли бы угостить меня одной из этих сигар? Коннолл отвернулся от танцующих пар.
— Пожалуйста, — сказал он, вытаскивая сигару из кармана жилета и передавая ее лорду Манроу.
— Благодарю.
— Могу я задать вам вопрос? — спросил Коннолл, пока виконт прятал сигару в свой жилет.
— Пожалуйста.
— Леди Манроу, судя по всему, имеет отрицательное мнение о нашем поле.
— О, я это знаю, можете мне поверить!
— Я верю. Но мой вопрос заключается в следующем: почему?
— Ага. Не хотите ли пройти со мной?
Конноллу не хотелось оставлять Джилли вне поля зрения, тем не менее, он кивнул, и второй раз за вечер направился в сторону террасы. «Спокойствие и терпение», — напомнил он себе. Вряд ли она примет предложение Редмонда в середине кадрили, что бы, в конце концов ни решила.
— Отец Элоизы, — начал лорд Манроу, доставая сигару и закуривая от факела, — был бароном. Был он также пьяницей, игроком и скотиной, проигравшей семейное состояние. Она редко говорит о нем, но когда она говорит… Ну, усомниться в ее презрении невозможно.
— Ее презрение не ограничивается только ее родителем, — заметил Коннолл, подходя к двери, чтобы бросить взгляд на освещенный зал.
— Когда мы познакомились, я поставил себе задачу доказать ей, что не каждый мужчина таков, как ее отец. — Виконт поморщился. — Боюсь, это заняло больше времени, чем я ожидал.
Гм… Скорее получалось, что виконт лишь упрочил ее предубеждения. Постоянно делая лишь то, что она просила, ведя себя буквально, как камердинер, он доказал, что жизнь с ней под ее контролем была лучше, чем та, где она отказывалась от власти. И она передала этот настрой своей дочери.
Манроу смотрел на него так, словно ожидал его реакции, поэтому Коннолл кивнул.
— Вы очень терпеливый мужчина, — проговорил он.
— Слишком терпеливый, думаю я иногда, но сейчас я в меньшинстве.
— Я пытался убедить вашу дочь, что равноправное партнерство может быть более выгодным. — Коннолл не мог говорить яснее, опасаясь нажить врага. Сейчас он надеялся использовать его в качестве союзника.
— Учитывая тот факт, что мы оба одеты так, чтобы дополнять наряд моих леди, Роли, я не уверен, что вы добились успеха.
— Вы не уверены в моем…
— И ваша леди танцует с графом Редмондом, который собирается сделать ей предложение.
Коннолл снова посмотрел в проем двери. «Завтра».
— Это оставляет мне чертовски мало времени, — произнес он вслух.
— Вы слишком поздно включились в гонку.
— У меня были дела, в другом месте. — Он не мог сожалеть о приобретении картин в Париже, тем более что его отсутствие поспособствовало знакомству Дейзи с Айви. Гм… Стало быть, он был рад, что его любовница нашла кого-то другого. Какой переворот могут произвести одна неделя и дорожный несчастный случай, не говоря уж о проклятом бриллианте!
— У вас есть план? — продолжил тему виконт.
— Вы можете отказать Редмонду в благословении, — ответил Коннолл. — Это может дать мне дополнительно немного времени, чтобы убедить ее видеть вещи так, как их вижу я.
— Элоиза уже дала ей свое благословение. Мое в расчет не принимается.
— Может быть, следовало бы принимать в расчет, — сказал Коннолл, с силой втянув в себя воздух.
— Простите, приятель, но это гонка, в которую ввязался я. И я буду, благодарен, если вы воздержитесь от комментариев на этот счет.
Мысленно чертыхнувшись, Коннолл сделал несколько шагов по террасе.
— Приношу извинения. Просто… понимаете, одно дело — проиграть баталию, когда борьба ведется справедливо и условия для всех одинаковы. А это я не могу понять. Что, черт возьми, заставляет Джилли захотеть провести всю жизнь — ладно, пусть остаток его жизни — с графом Редмондом? Или даже с Дэпни?
— Я полагаю, что я объяснил…
— Нет, я понимаю предубеждение леди Манроу. Я не понимаю другого — почему Эванджелина настолько готова смотреть на все глазами матери. — Говоря это, он, разумеется, отдавал себе отчет в том, что на нее оказывает влияние только мнение матери. В течение всей жизни она только и слышала о бесполезности мужчин и о том, при каких условиях их можно терпеть. И любые перемены, которые ее отец пытался привнести, были совершенно незаметны и как бы не существовали вообще.
С учетом того, что Редмонд планирует сделать завтра, Конноллу дьявольски не хватало времени. Если их прелюдия, имевшая место в комнате для хранения мебели, никак ее не поколебала, то он, по всей видимости, уже проиграл. У него оставался всего лишь один вальс сегодня вечером. Чертовски важный танец!
Эванджелина посмотрела на дверь, ведущую на террасу, через которую вышли ее отец и Коннолл. Если Коннолл собирался исповедаться в своих грехах, чтобы форсировать брак, то он разговаривает не с тем родителем. И если он сделает такую попытку, она никогда ему этого не простит.
— … проводит слишком много времени с вами в последнее время, — произнес граф, беря ее за руку. — Они повернулись, отошли друг от друга и воссоединились снова. — Этот приятель слишком много времени, по моему мнению, проводит во Франции.
Он был приблизительно на двадцать три года моложе графа.
— Я люблю путешествовать, — сказала она, главным образом для того, чтобы увидеть, как Редмонд на это отреагирует.
— Замужняя леди может путешествовать сколько ей угодно, — отреагировал он с точностью часов. — И есть еще другие выгоды при этом.
— Например?
— Возможность получить множество сладостных поцелуев, — выдохнул граф, когда они проходили мимо друг друга. — Вы переполняете меня желанием, мисс Манроу.
До Коннолла она слышала немало разговоров среди слуг, чтобы иметь представление о том, чем заканчиваются интимные отношения. Испытать их на деле и, более того, прочувствовать их — это совсем иное дело. И мысль о том, что лорд Редмонд окажется на ней, внутри ее, заставила ее содрогнуться.
