— Безопасного путешествия, — крикнула она вслед.
Он снова помахал, уже с другой стороны рва. Мост пошел вверх, скрыв от них Кадара.
Она медленно повернулась и пошла по двору. Вэра уже не было видно. Он скрылся в замке. Даже со своим ближайшим другом он не позволил себе проявить чувства.
А Кадар ожидает от нее, что она сможет успокоить и утешить этого человека?
Это совершенно невозможно.
— Идите ко мне в комнату и поспите там. Таша и я позаботимся о мальчике. — Распоряжение отдала Жасмин, внезапно появившись возле Tea, сидящей напротив постели Гаруна. — Завтра я заберу его к себе, думаю, со мной ему будет лучше. Он не привык к роскоши, и это может его смущать.
Tea слишком устала, чтобы спорить.
— Мы поговорим об этом позже. — Она поднялась и потянулась, расправляя затекшую спину. — Я не хочу, чтобы он подумал, будто я бросила его.
— Такое о вас ему и в голову не придет, — грубовато сказала Жасмин. — Гарун не так глуп.
Для Жасмин это почти похвала, подумала устало Tea.
— Разбудите меня, если я ему буду нужна.
— Вы не понадобитесь. Я позову Ташу. Лорд Вэр не захотел ее сегодня на ночь, — сказала Жасмин почти безразличным тоном.
— Вы, как я вижу, не расстроены.
— Лорд Вэр вызвал сегодня вечером всех слуг в Большой зал и объявил нам, что отныне наш дом здесь. Мы можем не бояться, что нас отправят отсюда, и за этими стенами, жить под его защитой, в полной безопасности.
Очевидно, Вэр спешил: он хотел быть уверенным, что остальные обитатели Дандрагона также укрыты от рыцарей-тамплиеров. Внезапная тревога овладела ее сердцем, но она нетерпеливо отогнала ее. Если Вэр проявляет доброту и стремление уберечь их всех, то это надо приветствовать, а не встречать недоверием.
— Я рада за вас.
— У меня возникло какое-то неловкое чувство, — сказала Жасмин. — Всю жизнь Таша и я вели ежедневную борьбу, чтобы выжить. Так странно не беспокоиться о завтрашнем дне. — Она пожала плечами. — Но, думаю, мы привыкнем к этому. Спокойной ночи.
— Спокойной ночи, — Tea тихо закрыла за собой дверь, прошла через холл и спустилась вниз по лестнице. Все изменилось. Ей показалось ужасным, что из-за трагедии, которая произошла с Джедой, она получала то, чего хотела больше всего в жизни, а Жасмин и Таша наконец обретали долгожданную безопасность. Это выглядело так, словно Бог таким образом пытался уравновесить зло и добро.
Она не должна испытывать чувство вины. Ведь на самом деле ей нечего стыдиться своего желания. Она хочет видеть Селин счастливой и свободной. И она не позволит, чтобы трагедия в Джеде отравила ей радость от скорой встречи с Селин. Она сделала бы все от нее зависящее, чтобы жители деревни были живы, но это не в ее силах.
Вэр все еще находился в Большом зале.
Он сидел в кресле с высокой спинкой, вытянув перед собой ноги и уставившись на огонь.
Он самый одинокий человек, которого я когда-либо встречал, сказал о нем Кадар.
Если это так, то она ничем не сможет ему помочь. Она не Кадар, который мог забавлять его и осмеливался делать то, что другие боялись.
Она направилась было на ту половину, где располагались комнаты для слуг.
«Вы должны позаботиться о моем имуществе…»
Но не сегодня ночью, когда она так устала, что едва может что-то соображать. Завтра — пожалуйста, она готова.
«Он горюет».
С помощью какого колдовства смог Кадар заронить эти слова ей в душу? — подумала она с раздражением. Она не собирается обращать внимание на…
— Ради всего святого, — проворчала она, решительно направляясь в Большой зал и останавливаясь перед Вэром. — Идите спать.
Он медленно поднял на нее глаза.
— Что?
— Вы меня слышали. Вы глупо выглядите, сидя здесь сиднем. Ступайте к себе и ложитесь спать.
— Глупо, — повторил он, пристально глядя на нее.
— И совершенно бессмысленно.
— Тогда оставьте меня в покое и уходите, чтобы не видеть мою персону.
— Вы думаете я сама этого не хочу? Кадар мне не позволил. Он велел мне заботиться о вас.
— О, мой Бог!
— Но я сегодня слишком устала, чтобы заниматься этим, поэтому идите спать и позвольте мне подумать завтра о вашем состоянии.
— Мне жаль, что я причиняю вам беспокойство, — сказал он чуть вкрадчиво, — но я высоко ценю нежность и заботу.
— Вы не хотите быть обязанным, это может причинить вам беспокойство. Я даже не знаю, как подступиться к этому.
— Тогда и не надо. Я совершенно не нуждаюсь ни в вашей заботе, ни в вашем внимании.
— Именно это я и говорила Кадару, но он не захотел слушать.
— Как обычно. На него просто не надо обращать внимания.
— Я не могу этого сделать. Он оказывает мне очень большую услугу, и я должна отплатить ему тем же.
— Тогда придумайте что-нибудь другое. Мне не нужна еще одна наседка. — Он налил вина в свой бокал. — Оставьте меня.
— Вы пьяны?
— Нет. — Он поднял бокал. — Но скоро буду.
— Хорошо, тогда, может быть, когда вы заснете, я скажу слугам отнести вас в постель. — Она села на скамеечку, прислонившись к камням камина. — Я подожду.
Он нахмурился.
— Я не хочу, чтобы вы ждали. Оставьте меня.
— Пейте ваше вино. А то эти камни очень жесткие.
Он отшвырнул от себя бокал.
— Я пью, только когда хочу.
— Я сказала не так. — Она зевнула. — Я должна была бы сообразить, что вы будете все делать наоборот. Хорошо. Не пейте больше вина.
Он нахмурился.
— Боже, и что мне теперь делать?
— Меня это не волнует. Все, что хотите.
На его лице появилась чувственная улыбка.
— Тогда снимите платье и идите ко мне.
Она слишком устала, чтобы воспринимать что-нибудь, кроме нетерпения.
— Зачем? Вино действует на вас сейчас так же, как и женщина. Кроме того, это не то, что хотел от меня Кадар.
Он погасил улыбку.
— Мне уже начинают надоедать разговоры о желании Кадара.
— Тогда пейте вино и идите спать.
Он пробормотал какую-то непристойность и замолчал. В нависшей тишине был слышен лишь треск горящих поленьев в камине.
— Что он хотел от вас? — прорычал наконец Вэр.
— Я не совсем поняла. Он выражался несколько туманно, — сонно сказала она. — Завтра я подумаю об этом.
Опять наступила тишина.
— Идите спать, — сказал он хрипло, — не то вы сейчас заснете и упадете прямо в огонь.
Она покачала головой.
— Мне не нужен ни Кадар, ни вы.
— Тогда оставьте меня.
Она опять покачала головой. Ей бы очень хотелось, чтобы он замолчал. На разговоры уходит столько сил.
— Пейте свое вино.
— Я не хочу его.
— Хорошо. — Ее веки сами собой закрывались, и требовались усилия, чтобы открыть их вновь. — Тогда вы…
