– Конечно, принимают. Она же герцогиня. И к тому же очень богатая. Но это не значит, что люди рады её видеть. Итальянка. Католичка. И незаконнорожденная.
– Какая ужасная женщина, – наклонившись ближе к Уэсту, прошептала Синтия.
Только многолетняя практика удержала Уэста от того, чтобы согласиться. Дама, о которой говорила сестра, была леди Холборн, злобная сплетница и ужасная по натуре женщина, если верить слухам. Беседовала она с леди Дэвис, не самой почётной гостьей на приёмах, но по сравнению с первой она казалась настоящей святой.
Конечно, ему было важно услышать, что они говорят о Джорджиане. Ведь он обещал выдать её замуж. Любое общественное мнение, которое он мог о ней услышать, может сыграть ему на руку.
Только по этой причине его волновал разговор двух дам.
Графиня Холборн продолжила:
– Смысл в том, что репутация девушки погублена. Каким бы титулованным именем она не обладала, у неё очень шаткая позиция в обществе. Ни один же мужчина не поверит, что она родила наследника от него. Эта женщина выставляет свою дочь напоказ в Гайд-парке, как будто девочка рождена в браке и не такая же дешёвка, как её мать... Какое оскорбление. Только посмотри на них…
Она здесь.
– Ужасная женщина, – повторила Синтия.
Разговор дам затих, когда их коляска набрала скорость. Уэста больше не волновали сплетницы, он был слишком занят поисками предмета их разговора. Они сказали, что она здесь. С дочерью.
Уэсту вдруг очень сильно захотелось познакомиться с девочкой.
На дороге их видно не было, но толпы людей полностью загораживали обзор, рассуждал Уэст, хотя и отгонял эту мысль. Говоря себе, что сможет её разглядеть. Что если она здесь, неважно, в каком из своих костюмов, он её узнает.
Продолжая осматриваться по сторонам, он обернулся посмотреть, не едет ли она позади. Именно в этот момент его внимание привлекла вспышка ярко-синего цвета вдали от толпы. Уэст выдохнул, не догадываясь, что, оказывается, задержал дыхание. Конечно, Джорджиана держалась на расстоянии от аристократии. Не желая быть частью их мира.
Она стояла на небольшом возвышении за деревьями рядом с девочкой, за ними паслись две лошади, а позади серебрился Серпентайн. Они были поглощены разговором. Уэст долго наблюдал за ней, пока её дочь не сказала что-то, отчего Джорджиана рассмеялась. Весело. И задорно. Как будто вокруг не прогуливалась половина Лондона.
Та половина, которая могла помочь ей выйти замуж.
Уэст поймал себя на том, что ему не даёт покоя мысль, над чем она смеётся.
А потом он задумался, как бы самому её рассмешить.
Не сводя с Джорджианы глаз, он подъехал к обочине и вылез из коляски.
– Не хочешь познакомиться с предметом их сплетен? – спросил Уэст сестру.
Синтия явно удивилась.
– Ты её знаешь?
– Знаю, – ответил Уэст, обернув поводья вокруг коновязи и сойдя с грязной дороги на траву. Он двинулся вверх по склону туда, где прогуливалась Джорджиана, молча заклиная её не возвращаться к лошадям и не уходить, пока он до неё не доберётся.
Синтия спешила за ним, не отставая.
– Всё понятно.
Уэст бросил на неё быстрый взгляд.
– Что тебе понятно?
Сестра улыбнулась.
– Что она очень красива.
И не только.
– Я не заметил.
– Не заметил.
– Нет. – Всего неделю назад врать было куда проще.
– Ты не обратил внимания, что леди Джорджиана Пирсон, к которой ты так спешишь, белокурая, стройная и красивая...
Он замедлил шаг.
– Я не спешу.
– Ты не заметил, что леди, к которой ты только что так спешил, очень недурна собой, – уточнила она.
– Нет.
Он намеренно не встречался с ней взглядом, потому что не хотел увидеть в глазах сестры удивление и интерес, которые слышались в её словах.
– Понятно.
Господи, избавь его от сестёр.
Глава 9
В случае пожара наша газета не советует вам полагаться на прыть лошадей виконта Голворта. Они никогда не бегают так быстро, как заявлено…
✵ ✵ ✵
Тем временем леди Д продолжает отдаляться от своего ужасного и совершенно неподходящего ей прозвища. В этом сезоне не случилось ни одного скандала, хотя, по правде говоря, автор даже несколько разочарован…
"Скандальная хроника".
27 апреля 1833 год.
– Объясни ещё раз, почему мы гуляем здесь, а не внизу со всеми остальными?
Джорджиана удивлённо посмотрела на дочь. Весь день они бродили по берегу Серпентайна, как делали каждый раз, когда Кэролайн приезжала в город.
Но сегодня они впервые вышли на люди после того, как Джорджиана появилась на брачном рынке. До этого Кэролайн ни разу не спрашивала, почему они гуляют здесь, а не по Роттен-Роу.
Джорджиана подумала, что ей следовало быть готовой к подобным вопросам. Кэролайн уже девять, в конце концов, девочки её возраста начинают понимать, что их мир наполнен не только удовольствиями. Это прерогатива исключительно аристократов. И поэтому, находясь так близко к толпе знати, Кэролайн не могла не спросить.
– Ты хочешь спуститься к остальным? – спросила Джорджиана, уклоняясь от прямого ответа. Она надеялась, что дочь ответит отрицательно. Если они с Кэролайн отправятся на дневную прогулку вместе с остальным Лондоном, ей не выдержать всех этих взглядов. Не вынести шёпота за спиной. Сплетен о дочери.
Находиться в пределах видимости уже было невыносимо.
– Нет, – ответила Кэролайн, отворачиваясь, чтобы рассмотреть толпу прогуливающихся внизу. – Просто интересуюсь, почему ты не хочешь присоединиться к остальным.
"Потому что я лучше проведу день, подвергаясь ритуальным укусам пчёл", – подумала Джорджиана. Но этого дочери она сказать не могла.
– Потому что мне больше нравится быть здесь с тобой.
Кэролайн бросила на неё недоверчивый взгляд, и Джорджиана поразилась прямодушию, написанному на её красивом, открытом лице, и не по годам зрелой мудрости, светившейся в её широко распахнутых глазах.
– Мама.
Джорджиана полагала, что сама стала тому причиной. Из-за неё Кэролайн никогда в жизни не вела себя так, как подобает в её возрасте, она всегда знала больше, чем положено ребёнку. Всё из-за скандала.
– Ты мне не веришь?
– Мне кажется, ты хочешь провести со мной день, но это не причина, по которой мы не спускаемся к остальным. Одно другое не исключает.
Последовала пауза, после которой Джорджиана сказала:
– Ты умна себе во вред.
– Нет, – задумчиво ответила Кэролайн. – Я умна во вред тебе.
– Определённо. Поверишь, если я пообещаю прогуляться по Роттен-Роу в следующий раз, когда мы придём в парк?
– Поверю, – согласилась Кэролайн, – но я чувствую, что выполнение обещания зависит от того, вернёмся ли мы вообще в парк.
Джорджиана рассмеялась.
– Подловила.
Кэролайн улыбнулась, и они несколько минут шли молча, потом дочь спросила:
– Зачем тебе выходить замуж?
Джорджиана чуть не подавилась от удивления.
– Я...
– Это было в утренней газете.
– Тебе не следует читать газет.
Кэролайн кинула на неё насмешливый взгляд.
– Ты советовала мне читать газеты ещё до того, как я научилась читать. "Все достойные дамы читают газеты", не ты ли это говорила?
Попалась.
– Тебе не следует читать обо мне. – Джорджиана сделала паузу. – Как ты вообще поняла, что статья обо мне?
– Брось! Колонки сплетен специально пишут так, чтобы всё было очевидно. Леди Д, сестра герцога Л? С дочерью, мисс П? Вообще, я читала о себе.
– Так, – ответила Джорджиана, лихорадочно пытаясь придумать, что должна сказать ответственная мать. – О себе тебе тоже не следует читать.
Кэролайн посмотрела на неё своими блестящими зелёными глазами, такими понимающими и пытливыми одновременно.
– Ты не ответила на вопрос.
– На какой?
Кэролайн вздохнула.
