– Думаете? – небрежно спросил он, пока они шли позади Кэролайн и Синтии, чей разговор с каждой минутой становился всё оживлённее. – У меня хорошо получилось справиться с ролью, когда я схватил и чуть не раздел вас догола в казино?
Они прогуливались в общественном месте, в центре Гайд-парка. И для ничего не подозревающего случайного наблюдателя всё выглядело весьма прилично. Никому и в голову бы не пришло, что от его слов Джорджиану охватил пронизывающий жар, будто они снова оказались в полутёмном алькове.
Она старалась не смотреть на Уэста, боясь, что он поймёт, как на неё действует.
– Когда хотел зайти намного дальше? – тихо и многообещающе добавил он.
Ей хотелось того же. Она прочистила горло.
– Возможно, вы всё-таки не такой уж и джентльмен.
– Уверяю вас, я совершенно точно не джентльмен.
Джорджиана была уверена, что любой, кто увидит их сейчас, сразу поймёт, о чём идёт речь. Как же ей это нравилось! Какие же они оба бесстыдники! Она посмотрела на Серпентайн, пытаясь притвориться, что они обсуждают совершенно другую тему. Любую другую.
– Тогда кто же вы?
Некоторое время Уэст не отвечал, Джорджиана повернулась в его сторону и обнаружила, что он внимательно за ней наблюдает. Наконец, она встретилась с ним взглядом. Он не сводил с неё глаз целое мгновение. Одно, два. Десять.
– Я думал, вы поняли это, когда мы только встретились. Я законченный негодяй.
Сейчас так и было. И её это совершенно не волновало.
По правде говоря, Уэст начинал ей нравиться всё сильнее.
Они прошествовали дальше, следуя за его сестрой и её дочерью, огибая озеро Серпентайн. Последовало долгое молчание, которое вскоре она уже не могла выносить, гадая, о чём он думает. Надеясь, что Уэст сам расскажет. Надеясь, что он не станет этого делать.
Поэтому Джорджиана заговорила первой:
– Жена моего брата чуть не утонула в этом озере однажды.
– Помню. Ваш брат её спас, – тут же подхватил он.
С этого происшествия началась их бессмертная любовь. Та, что заканчивается не трагично, а счастливо.
– Полагаю, вы об этом писали.
– Возможно, – сказал Уэст. – Насколько я помню, в то время я владел только "Скандальной хроникой".
– Мы с Кэролайн только недавно обсуждали, что она всё ещё имеет значительное влияние.
Он повернулся и посмотрел на девушек.
– Да?
– Да. Как вы, должно быть, догадались, дочь читает жёлтую прессу.
Он улыбнулся.
– Как и все остальные лондонские девушки.
– Да, но большинство её сверстниц не узнают из газет, что их матери ищут мужа.
Он замедлил шаг.
– А.
– Вот именно.
– И что она сказала?
– Спросила зачем мне выходить замуж. И почему именно сейчас.
Синтия и Кэролайн уже отошли на достаточное расстояние, и Джорджиана с Уэстом остались один на один, хотя и на виду у половины Лондона. Вся её жизнь теперь проходила подобным образом. Да, она сама выбрала такую жизнь, но это не означало, что ей нравилась сложившиеся ситуация.
Хотя, если Джорджиана действительно останется наедине с Дунканом Уэстом, никто не знает, чем это может закончиться.
Какое-то время они шли в тишине, прежде чем Уэст спросил:
– И что вы ответили?
Джорджиана потрясённо на него посмотрела.
– И вы тоже? – Он пожал одним плечом в свойственной ему манере. – Знаете, вы всегда так делаете, когда хотите, показать, что вас не интересует ответ оппонента.
– Возможно, меня действительно не интересует ответ. Может быть, я спросил просто из вежливости.
– С каких это пор стало вежливо задавать личные вопросы? – спросила она. – Разве в своё время вы не выучили урок, который я только что преподала дочери?
– Насчёт распития крови из черепов, – застигнутая врасплох, Джорджиана рассмеялась. Уэст улыбнулся мимолётной улыбкой, которая отозвалась приятным ощущением внизу её живота. – Ну, как заметила ваша дочь, я - репортёр, – добавил он.
– Вы - газетный магнат, – поправила она.
Уэст снова улыбнулся.
– В душе я - репортёр.
Джорджиана не смогла сдержать ответной улыбки.
– Ах. Отчаянно нуждающийся в свежей истории.
– Не во всякой. Только в той, что о вас.
Слова повисли в тишине, удивив их обоих. Джорджиана пришла в замешательство. Неужели он действительно так думает? Неужели его действительно волнует её история? Или Уэст просто охотился за сведениями, которые она ему обещала? Его интересовала лишь плата за свои услуги "Ангелу"?
И почему её так волновали ответы на эти вопросы?
Он прервал череду вопросов, которые крутились у неё в голове, сказав:
– Но сегодня меня устроит ответ на вопрос Кэролайн.
Почему она хочет выйти замуж?
Джорджиана покачала головой.
– Существует множество причин, по которым мне следует выйти замуж.
– "Следует" не имеет отношения к желаниям.
– Это оборот речи.
– Вовсе нет. Мне не следовало вас целовать. Но мне очень этого хотелось. Это две большие разницы.
Она остановилась, слова не просто удивили. Они заставили её почувствовать желание. Джорджиана встретилась взглядом с горящими карими глазами Уэста.
– Вы просто... – Джорджиана замешкалась. – Нельзя так просто обсуждать подобные темы. Будто мы не в общественном месте. Не в Гайд-парке. В самый модный час.
– Самое идиотское название для послеполуденной прогулки, – сказал он, сменив тему, словно и не произносил слово "целовать" на виду у лондонской аристократии.
Возможно, ей пригрезилось.
– Скажите мне, Джорджиана. – Несмотря на то, что они шли друг от друга на почтенном расстоянии, олицетворяя идеальную картинку невинности, её имя на его губах показалось ей лаской. – Почему вы хотите выйти замуж?
Вопрос прозвучал тихо и естественно, Джорджиане ничего так не хотелось, как на него ответить, хоть это и не дело Уэста. Она начала с очевидного:
– Вы уже знаете. Мне нужен титул.
– Ради Кэролайн.
– Да. Ей нужна защита достойного титула. С вашей помощью она её получит, а вместе с ней, надеюсь, и будущее.
– И вы думаете, что Лэнгли станет достойным отцом.
Слова прозвучали так непринуждённо, с такой лёгкостью, Джорджиана практически не заметила, что за ними стоял главный вопрос, который ей задавали всю сознательную жизнь.
– Если ей повезет, то да.
Он кивнул, и они пошли дальше.
– Справедливое замечание. Но это всё касается Кэролайн. А как же вы?
– Я?
– Суть вопроса в том, Джорджиана, почему вы хотите выйти замуж?
Снова подул ветер, донося до неё аромат сандалового дерева и чего-то ещё. Чистый и абсолютно мужской запах, свойственный Уэсту. Позже она скажет себе, что именно этот аромат заставил её сказать правду.
– Потому что у меня нет другого выбора.
Правдивость этих слов её потрясла, и ей захотелось взять их обратно. Жаль, она не дала другой ответ, более смелый и бесстыдный. Своими вопросами Уэст обнажал её душу. Обнажал её уязвимые места. Несмотря на то, что Джорджиана являлась самым могущественным человеком в Британии, тем, кто правил под покровом ночи, при свете дня она оставалась обычной женщиной с никчёмными правами. И полным бессилием.
При свете дня она оставалась матерью дочери и нуждалась в помощи.
Конечно, всего этого Уэст не знал. Знал, что её репутация погублена, но не понимал, что Джорджиана может пострадать ещё больше. И даже, получив правдивый ответ, он не совсем его понял. Не став давить, Уэст задал новый вопрос:
– Почему именно сейчас?
Он уже спрашивал раньше. В ту ночь на балконе у Уоригтонов. Когда впервые встретил её в образе Джорджианы. Тогда она не ответила. Но теперь заговорила без промедления, посмотрев на Кэролайн впереди:
– Ей нужно больше, чем могу ей дать я.
Уэст выгнул бровь.
– Кэролайн живёт с вашим братом. Я думаю, что она ни в чём не нуждается.
Джорджиана долго смотрела на дочь, пока на неё не нахлынули невыносимые воспоминания.
