ли?
— Мало ли что вы там между собой планируете, — показывала недоверие та, но направилась к раскрытым нараспашку дверям трактира.
Алексей с Софьей шли следом и, не успели они втроём сесть за один из свободных столов, как подошёл опрятный и приятной наружности молодой половой:
— Что заказать изволите?
— Что предложишь? — поднял удивлённо брови Алексей, и тот вежливо залепетал:
— Всё самое лучшее! Кофе иль чай, шоколад, табак, французская водка иль виноградное вино, пиво лёгкое. Запечённый кабан, утка, овощи, всё, что захотите! Можно и переночевать, коль гости дальние, — заметил он. — С комфортом!
Заказав еды им троим, Алексей явно порадовал полового, и тот поспешил донести заказ на кухню. Канна улыбалась ему вслед и сказала:
— Это Яшка… Хороший парень. Любит своё дело. Молодец… А здесь, и правда, можно спать с комфортом. Кровати на две персоны, дубовые, с перинами и для спанья, и для окутывания… Простыни полотняные, одеяла шерстяные, четыре подушки большие, две маленькие и все с полотняными наволочками. Даже щёточки в каждой комнате есть для отпугивания мух и для почёсывания спины.
— Полагаю, в таком удобстве Вам здесь находиться не положено будет, хоть и были, как видно, — догадался Алексей, и Канна усмехнулась:
— Да. Меня здесь быстро найдут и вернут.
— Кому же понадобилось прятать Вас в доллгаузе? Неужто жёны неверных мужей ополчились? — спросил снова Алексей.
Только Канна промолчала… Она молчала и за завтраком, всё с тревогой поглядывая вокруг, будто кого ждала или опасалась. Софья смотрела на неё, ощущая жалость, и нежно произнесла:
— Вы не бойтесь. Верьте в то, что каждому — своё… Всё вернётся бумерангом и для тех, кто зло творит.
— Вы не хотите спросить этого Яшку, где подруга? — спросил наконец-то после завтрака и долгого ожидания Алексей.
— А что это Вы имени её назвать опасаетесь? — заметила она с хитрой улыбкой и кивнула на Софью. — Жены боитесь?… Спрошу, — не стала она дожидаться ответа переглянувшихся собеседников.
— Не говори ничего, — сразу тихо сказала Софья любимому. — Это задание секретное, я понимаю и не спрашиваю ведь.
Алексей промолчал. Он взял её руку в свою и, поглаживая, стал наблюдать, как Канна ушла в сторонку говорить с тем самым половым Яшкой. Их беседа длилась недолго. Довольная ответом, Канна вернулась и села обратно за стол:
— Варька, как узнала, что я бежала, так просила передать, что рада за меня, но теперь должна сама спастись. Яшке сказала, что по реке уехать сегодня же собралась с каким-то хахалем!
— Что? — насторожился Алексей. — Куда уехать?
Канна же пожала плечами и улыбнулась:
— Удача с Вами, не слышите? Нам надо к реке! Я знаю, где они.
Не понимая, как и куда судьба вдруг стала вести или под чьей-то властью приходится находиться, Алексей отправился с Софьей за Канной. На городской карете, по адресу, который назвала Канна извозчику, они прибыли вскоре к берегу широкой реки, пересекающей город. Спустившись к ней, Алексей и Софья шли за довольной перед ними спутницей.
Воодушевлённая скорой встречей с подругой та чуть не прыгала, торопливо перебирая ногами, чтобы быстрее оказаться в нужном месте. Заглянув в окно небольшого рыбацкого домика, Канна помахала рукой и позвала спутников идти с нею…
В доме пахло рыбой и была ужасная влажность. Вышедший в сени старик позвал всех пройти в дом, и Канна сразу вопросила:
— Мы Варю ищем. Она уже была здесь?
— Как не быть? Была. Барку нашли, — сообщил тот и понял, что гости не задержатся. — Спешите?
— Да, — оглянулась Канна на Алексея с Софьей. — Какая барка?
— Валерки, — ответил дед и махнул рукой на окно. — Спешите, уедут же вот-вот.
Алексей сорвался с места. Он выбежал на улицу и глазами отыскал молодую пару, удаляющуюся к отдыхающим у берега небольшим судам. Молодой человек и девушка держались за руку, весело ступая подле друг друга. То спешили, то кружились на месте… Обменявшись же поцелуями, смеялись открытой душой и устраивались на борту барки…
— Счастливые. Свободные, — с умилением молвила Софья, глядя на них.
Она остановилась рядом с любимым, и Алексей сорвался с места, побежав остановить влюблённых.
— Может обождём здесь? — улыбнулась Софья Канне, и та пригласила рукой сесть на скамью под окнами домика, откуда только вышли.
Дед сел подле них, и втроём стали наблюдать, как Алексей подбежал к барке и предстал перед заключившей друг друга в объятия юной парой…
— Начало любви красиво, — улыбалась Софья.
— Может быть, — пожала плечами Канна. — Надеюсь, Варька не обманется, как я. Не знаю, с кем она, но видно…. счастлива…
— Это некий Краевский, — сказал дед.
— Что?! — поразилась Канна, с тревогой взглянув в ответ. — Друг моего… Этого… архаровца?! Боже, нет! — вскочила она.
— Не горячись уж, — остановил её дед, видя желание броситься к Варе. — Парень хороший. Друга не поддержал. В ссоре они из-за тебя.
Канна будто немного успокоилась. Она села обратно и взглянула на Софью, так и наблюдающую за супругом, беседующим с Варей и Краевским. Софья чувствовала на себе её взгляд, но делала вид, словно не замечает… Что было в голове Канны, о чём думала, — не знала, как и та насчёт неё…
— Ваш муж пока не предал, или Вы простили? — вопросила вдруг Канна.
— Мне жаль, что у Вас получился печальный опыт любви. Вы кажетесь ещё юной, — догадливо посмотрела Софья в ответ.
— Я поняла, что Ваш благоверный занимается чем-то со своим другом, что мне жутко напоминает работу архаровцев, — прищурила глаза Канна.
— Архаровцы снуют по улицам, — заявил дед. — Жестокие расправы, аресты без разбора.
— Разве архаровец явится сюда с женой вот так? — удивилась Софья.
— Мой архаровец мог явиться как угодно… Уже не мой, — ухмыльнулась Канна и отвела взгляд вновь на подругу, прижавшуюся в объятия любимого, пока Алексей им что-то убедительно говорил…
Нагнав усаживающихся в барку Варю и её кавалера, Алексей тут же позвал:
— Варвара Николаевна?
Оглянувшаяся девушка прильнула в объятия своего юного, как и она, возлюбленного. Словно испугалась чего, она смотрела в ответ и молчала.
— Прошу Вас, задержитесь, — попросил Алексей. — Я граф Аминов, Алексей Петрович.
— Александр Краевский, — представился парень и сразу с подозрением улыбнулся. — Что Вам нужно от нас, сударь?
— Разрешите обратиться к Варваре Николаевне, — взглянул с уважением Алексей сначала на него, потом на Варю, которая так и оставалась в объятиях милого. — Манера, с которой Вы покинули родителей, дом, никак не делает Вам чести.
— Я напишу матушке потом, — несмело молвила она и надела капюшон, прижавшись к любимому крепче.
Он обнимал её,
