Джастин не относил себя к числу лондонских денди. В то же время, как и принц Уэльский, он находил, что нововведения Бруммела весьма полезны и практичны и давно должны были быть приняты в свете.
Аксиомы Бруммела об опрятности, его кредо, чтобы мужское белье было безукоризнено чистым и менялось дважды в день, требование, чтобы фрак сидел без единой морщинки, шейный платок завязан определенным узлом, — соблюдение всех этих элементарных правил способно было улучшить внешний вид любого мужчины.
Сам маркиз, как когда-то его отец, был очень привередлив, он считал, что немалое число его приятелей не просто неряшливы, а определенно нечистоплотны, и следование принятой моде им не повредит.
Джастин был уже почти одет, не считая визитки с длинными модными фалдами, и расчесывал волосы перед зеркалом в золотой раме, стоящим на массивном комоде, когда в комнату вошел его друг, сэр Энтони Дервиль.
Энтони был высок ростом и очень привлекателен. Любая женщина, увидев его, решала, что он самый красивый мужчина из всех, кого она видела, но так она думала только до тех пор, пока не встречала маркиза.
Вместе они составляли незабываемую пару. Одна дама так выразила свои чувства:
— Это просто нечестно по отношению к нам, бедным женщинам, предлагать не один запретный плод, а два, один лучше другого!
— Какого дьявола ты будишь меня в такую рань? — возмущенно воскликнул сэр Энтони, подходя к приятелю. — Я только что заснул!
— А я только что проснулся, — ответил маркиз.
Он подождал, пока Хоукинс вышел в коридор и закрыл за собой дверь, и продолжил:
— Я немедленно уезжаю, Энтони. Ты поедешь со мной?
— Уезжаешь? Но почему? — Куда?
Джастин понизил голос и признался другу:
— Вчера вечером Роз предложила мне жениться на ней, но даже ради спасения жизни я не могу вспомнить, что я ей ответил.
— Боже правый! — Энтони был потрясен. — Ты был еще больше пьян, чем казался!
— Она выбрала такой момент, когда я совершенно не владел собой, — ответил маркиз.
Энтони с сочувствием посмотрел на друга.
— Я всегда думал, что Роз умеет добиваться того, чего хочет.
— Я не собираюсь жениться на ней, если ты намекаешь на это.
— Словом, ты бежишь!
— Я предпочитаю называть это тактическим отступлением перед лицом превосходящих сил противника, — ответил Джастин.
Он неожиданно улыбнулся.
— На самом деле ты прав, Энтони, я не так храбр, чтобы остаться и лицом к лицу встретить врага. Если леди Роз помнит, что я обещал вчера, а я совершенно уверен, что она помнит, то ад покажется нам тихим местечком по сравнению с тем, что она устроит, если я буду утверждать, что я не помню своих слов. А я действительно не помню, что говорил.
— А помнишь только то, что делал, — заметил Энтони с неодобрением.
Маркиз промолчал в ответ, и его друг добавил:
— Вообще-то женитьба на Роз — не такая уж большая беда, Джастин. Бывают неприятности и посерьезнее. Она чертовски привлекательная женщина!
— Только не ранним утром, — с отвращением воскликнул маркиз.
— В этом-то все и дело! Но гораздо лучше обнаружить это, пока на пальце еще нет кольца.
Ни на чьих пальцах не будет никаких колец, если дело касается меня, — решительно заявил маркиз. — Ты прекрасно знаешь, что у меня нет ни малейшего желания жениться, и если какая-нибудь женщина меня и заарканит, клянусь тебе, это будет не Роз Катерхем.
— Хорошо, хорошо, — согласился приятель. — Зачем такая агрессивность, ты не на войне.
— Я чувствую себя именно как на войне! — Джастин говорил резко и решительно. — Я знаю, что свалял дурака, но я попадал в переделки и похлеще, однако сумел выбраться из них без особых последствий.
Энтони запрокинул голову и заразительно рассмеялся.
— Помнишь тот случай, когда муж малышки Элен неожиданно вернулся и тебе пришлось выбираться из дома по водосточной трубе? Господи, как же я смеялся, когда ты мне это рассказывал! Но в тот момент это, пожалуй, было весьма неприятно.
— Вот именно, — согласился маркиз.
— А помнишь эту крошку из Ньюмаркета, как там ее звали?
— О, ради бога, Энтони, прекрати предаваться воспоминаниям и отправляйся одеваться, не то я уеду без тебя.
Я тебя надолго не задержу, — ответил Энтони уже серьезно. — Прикажи Хоукинсу, чтобы он послал кого-нибудь из слуг упаковать мои вещи. Ты же знаешь, что я не брал с собой камердинера.
— Хоукинс позаботится об этом, — сказал маркиз. — Я распоряжусь, чтобы нам подали завтрак.
— Не забудь коньяк для меня, . — попросил Энтони, — и, пожалуй, мне не помешает чашка кофе, не то я свалюсь и усну.
Он проводил маркиза до дверей.
— Куда мы направляемся?
— Я еще не решил, — сказал Джастин. — Но пока мы будем есть, что-нибудь придет в голову.
— Ну, по крайней мере, выбери место с удобными постелями. Когда мы туда доберемся, мне это будет очень кстати.
Джастин оставил его слова без внимания, так как уже отдавал приказания Хоукинсу.
— Собери мои вещи, Хоукинс, и позаботься, чтобы вещи сэра Энтони были готовы одновременно с моими. Я возьму свой фаэтон, а ты последуешь за мной в наемной карете вместе с Джемом.
— Слушаюсь, милорд. — Хоукинса совершенно не удивил скоропалительный отъезд.
Пусть разбудят мистера Брэдли, — продолжал маркиз. — Я дам ему поручения относительно гостей на время нашего отъезда.
— Будет исполнено, милорд, — сказал Хоукинс. — Могу ли я узнать, куда мы едем? Тогда я бы знал, какой гардероб потребуется вашей светлости.
Джастин потер лоб, поскольку голова еще болела и ему нелегко было собраться с мыслями.
— Я пока еще не решил, Хоукинс. А ты что можешь предложить?
— Вчера, милорд, когда вы сказали о том, что стоит необыкновенно жаркая для сентября погода, я подумал, что вам было бы приятно подышать морским воздухом, которым наслаждается в Брайтоне его высочество.
Маркиз в задумчивости посмотрел на камердинера, затем оживился:
— Ты прав, Хоукинс, ты абсолютно прав. Мы поедем в Хертклиф.
— Прекрасная мысль, милорд. Мы не были там, дайте-ка вспомнить, должно быть, уже около пяти лет?
— Пять, — сказал маркиз, — если не считать, что я заезжал туда пообедать из Брайтона два года назад.
Он задумался и тихо проговорил:
— Хертклиф послужит мне прекрасным укрытием.
Затем громко добавил:
— Именно туда мы и отправимся, Хоукинс, но не следует об этом распространяться. У меня нет никакого желания, чтобы мои гости последовали за мной, ошибочно решив, что я нуждаюсь в их компании.
Хоукинс посмотрел на него с пониманием и сказал:
— Ясно, милорд. Но мне кажется, что не мешало бы послать вперед грума, чтобы предупредить о вашем прибытии.
