– Любопытно, – Джек наклонился ближе, – кто же проник в школу на прошлой неделе? Не было ли его целью причинить вред кому-то из учителей?
– Но это глупо.
– Тогда, возможно, его целью были вы, миледи, поскольку он залез в ваш кабинет.
Джек не знал, сколько бессонных ночей провела Джулия, размышляя именно о такой версии. Что, если кто-то искал подтверждение?..
– Если бы преступник охотился за мной, он бы поднялся наверх.
– Справедливо. Но вместо этого он перерыл все бумаги. Как вы думаете, что он искал?
«Вы даже представить себе не можете».
– Конечно, деньги. Что же еще нужно ворам?
– Вовсе не обязательно. Может, это был Ригби, искавший документ, который вы заставили его подписать? Ведь этот договор запрещал ему возвращаться в Англию.
– Он не имеет юридической силы. Наше соглашение было устным.
– Значит, этот человек искал нечто другое, что известно только вам.
– Не будьте смешным! – Джулия с трудом выдержала его взгляд.
– У каждого есть свои секреты, миледи.
– В таком случае невежливо пытаться выведать их, сэр. Раздражение заставило Джулию говорить резко, но она не станет извиняться. Пусть лучше вспомнит, кто платит ему зарплату. С этими мыслями Джулия положила руку Джека себе на колени, где по привычке расстелила полотенце, как всегда поступала, когда обрабатывала детские синяки и царапины.
Уильям Джекман не был ребенком. Его тяжелая рука лежала на ее коленях, через платье и сорочку она ощущала ее тепло и чувствовала, как напряглась грудь. Раздраженная Предательством собственного тела, Джулия еще раз промокнула сухим полотенцем руку и смазала ободранные косточки пальцев мазью.
– Теперь моя очередь задавать вопросы, – заявила Джулия, чтобы он больше не касался ее прошлого. – Скажите мне…
– Подождите. – Джек предупредительно поднял неповрежденную руку. – Это считается частью нашей игры? Потому что в таком случае вам придется ограничиться только одним вопросом.
В глазах Джека снова мелькнул огонек, заставляя ее расслабиться. Она едва сдержала себя, чтобы не улыбнуться ему в ответ, как глупая, безумно влюбленная девчонка.
– Учитывая обстоятельства, игра временно приостановлена. Теперь отвечайте мне. Где это сын священника научился так мастерски драться?
– Все мальчишки участвуют в драках, пока растут. – Джек обезоруживающе улыбнулся. – Такова природа мужчин.
– Вы продемонстрировали исключительный опыт в драке с Ригби, но при этом практически не пострадали сами. Такого можно достичь только практикой.
– Я брал несколько уроков в боксерском клубе, когда был помоложе, – пожал плечами Джек. – Кроме того, мне помог эффект неожиданности, и удача была на моей стороне.
Это скромность подсказала Джеку преуменьшить свой уровень мастерства? Или он скрыл о себе какую-то правду?
– Мне кажется, вы сами сотворили свое везение, не многие справились бы так, как это удалось вам.
Лицо Джека стало серьезным. Он доел яблоко и погладил руку Джулии.
– Мне действительно повезло, миледи, не заблуждайтесь на этот счет. Я не знаю, что бы я делал, если бы Ригби не отправил Фейт с лакеем на улицу. Но когда это произошло, потом уже было не так трудно поодиночке одолеть своих противников.
Легко? В темноте сада Джек одним точным ударом справился с лакеем, проводил Фейт назад в дом, прежде чем вернуться и поскрестись в дверь, чтобы привлечь внимание собаки. Таким быстрым решительным действиям невозможно было научиться, преподавая математику.
– Откуда вы знали, что Ригби позволит мастиффу выйти?
– Предположил…
– Потом вы побежали к другой двери. Но если бы она была закрыта?
– Смизерс открыл ее. Вы забыли, я знал, что она все еще открыта, потому что тайно отправил мисс Ригби назад в дом.
– Но если бы вы споткнулись в темноте и упали?
Джек улыбнулся уголками губ.
– У меня бы не было ни единого шанса, миледи. Злой пес был настроен разорвать меня на части.
Джулия вздрогнула. От воспоминаний о раскрытой пасти мастиффа у нее задрожали руки, пока она искала бинт и коробочке. Как он мог так спокойно рассуждать перед лицом опасности? Ее в тот момент охватил такой ужас, что они до сих пор его ощущала.
– Ригби угрожал натравить собаку на Элфриду и меня. Если бы вы не появились в тот момент…
Когда Джулия попыталась забинтовать его руку, Джек вял у нее бинт и положил назад в коробку. Он обхватил руками ее лицо, и она увидела, что от легкомыслия на его физиономии не осталось и следа. Взгляд был холодным и жестким.
– Я появился вовремя. Ригби в тюрьме, и он больше никогда не побеспокоит вас и Фейт.
– Но если его отпустят? – озвучила Джулия свое самое глубокое опасение.
– Я прослежу, чтобы этого не случилось. Ему предъявят обвинение в попытке похищения и вывезут в Австралию для пожизненного заключения.
– Но как вы добьетесь этого? Вы – простой учитель, обычный человек, а у Ригби – связи с влиятельными людьми.
– На этот раз он угрожал даме. – Джек прищурил глаза. – Вам. Ни один суд не простит преступления в отношении невинных женщин. Единственное, о чем я сожалею, – что не убил его.
– Я хотела, чтобы вы сделали это. – Джулия замолчала, шокированная собственными страшными мыслями. Она покачала головой, пытаясь избавиться от кровожадных помыслов, которые делали ее такой же отвратительной, как и Ригби. Ведь Фейт все-таки не желала смерти своему отцу. – Нет, я, конечно, не права. Я ненавижу насилие.
– И все же поражение Ригби доставило вам удовольствие.
Джулия не могла это отрицать. С тех пор как она заплатила Ригби огромную сумму, чтобы он покинул Англию, она не испытывала такого триумфа, какой пережила вечером, когда увидела его, избитого и окровавленного. Это была долгожданная расплата за годы издевательств над дочерью.
Возможно, ей хотелось, чтобы Ригби расплатился за грехи всех мужчин, которые терзали женщин. Включая отца Тео.
– Он заслуживает наказания, – парировала Джулия, – но вряд ли благородно получать удовольствие от расправы над ним.
– Правильно, потому что это естественная реакция на преодоление смертельной опасности. – Все еще удерживая ее лицо в своих руках, Джек осторожно погладил большими пальцами ее виски. – То, что вы сейчас переживаете, – это радость, что остались живы. Вы чувствуете, как пульсирует кровь в венах, и ощущаете каждый свой вздох.
«Нет, – подумала Джулия, – это благодаря вам я чувствую себя живой».
В его лице была непреклонная мужественность, твердые черты смягчали крошечные морщинки у глаз. Уголки упрямо сжатых губ часто поднимались в улыбке, словно он получал величайшее удовольствие от окружающего его мира.
