Ведьма сопела и фыркала у своего очага, и когда я убедилась в том, что меня не стошнит, я открыла глаза и увидела, что она заснула.
Я пристально рассматривала ее, гадая, действительно ли она была богиней черных сил. Все старые женщины, саксонские, кумбрийские или римские бритты, молились древней богине, и неважно, каким именем они называли ее. Я попыталась найти в ней что-нибудь божественное, но видела перед собой всего лишь беззубую колдунью с дергающимися пальцами, похрапывающую у очага.
Наконец, завернувшись в плащ, как в кокон, я прокралась к двери и наткнулась на Фриду. Бедная девушка, похоже, была испугана не меньше, чем я, и вместе с нашей проводницей мы побежали обратно в Лондон.
По иронии судьбы, мед, который выпил Артур, и тошнота, не оставлявшая меня после снадобья, не вдохновили нас на занятия любовью. Но я засыпала убежденная, что мне стоило делать то, что я сделала: я запомнила предсказание ведьмы о том, что у нас с Артуром будет сын.
Артур ликовал:
– Договоры, перемирия, право на торговлю. Это даже больше, чем я ожидал, Гвен. Смотри, некоторые, например Веха-швед, даже обещали мне, что вместе со мной пойдут сражаться с завоевателями, если это потребуется. Ты понимаешь, что это означает для будущего страны?
Я едва кивнула, изо всех сил сдерживаясь, чтобы не расплакаться. От варева, которое мне пришлось выпить, у меня болел живот, а на сердце становилось горько всякий раз, когда я смотрела на свой палец, на котором не было материнского кольца. Я понимала, что у Артура были причины для радости, но в тот момент я чувствовала себя настолько несчастной, что даже не могла выдавить на лице улыбку.
К счастью, мой муж был слишком взволнован последним событием и не спрашивал о моем самочувствии. Я радовалась этому, потому что мне не хотелось рассказывать ему о колдунье.
Мы выехали из Лондона после полудня. Все были в прекрасном настроении, я с королевским величием восседала на лошади и старалась не стонать. Боль пронизывала все мое тело; но, когда мы подъехали к Каэрлеону, я пересилила себя и подняла голову, зная, что нас будет встречать Бригит.
– Король Марк был восхищен серебряным подносом, а саксов потрясло наше великолепие и наши подарки, – рассказывала я Бригит, пока она помогала мне раскладывать мои многочисленные наряды. Но когда я рассказывала ей о колдунье, она смотрела на меня со все возрастающим ужасом. – Больше всего я жалею о том, что плохо познакомилась с Лондоном. Мне бы хотелось съездить туда, когда я буду чувствовать себя лучше, – закончила я.
– Господи, послушай этого ребенка! – Моя ирландская подруга торопливо перекрестилась. – Ее почти отравили, а она толкует о том, чтобы съездить туда снова. Ты должна благодарить всемилостивейшего Господа за то, что он сберег тебя… несмотря на то, что иногда ему мешают.
Я рассмеялась над словами Бригит и почувствовала, что очень-очень рада оказаться дома.
Бригит провела свое лето не так, как я. Но когда она заговорила о жизни в монастыре, в ее голосе послышалась такая безмятежность, что я сразу вспомнила Игрейну. Я положила руку ей на плечо и перебила ее.
– Ты действительно хочешь жить в монастыре?
Она взглянула на меня, сияя внутренней убежденностью и обеспокоенная тем, как я буду реагировать на ее слова. Мы смотрели друг другу в глаза, и этот долгий взгляд выражал любовь и понимание. Бригит улыбнулась.
– Да, Гвен… хочу.
– Тогда ступай с богом, – прошептала я и отвернулась, чтобы не показать своей грусти от предстоящей разлуки, с ней.
– Но я же еще не уезжаю, я хочу остаться е тобой на зиму и, если зелье колдуньи поможет, дождаться рождения твоего ребенка.
Мы обняли друг друга, смеясь и плача одновременно, и я благодарила всех богов, которые послали мне такую преданную подругу.
Так как никаких военных побед не было, Артур решил устроить турнир просто по случаю осеннего сбора в Каэрлеоне. Маленький тихий городок в излучине реки Аск уже давно полюбился Пендрагону. Здесь он короновался и здесь остановил вторжение ирландцев. В городе было множество каменных стен и арок, которые так любили сооружать строители Империи. Народ в городе был истинно кумбрийский, и они встретили нас музыкой, фанфарами и громкими приветственными криками. Привели даже танцующего медведя, и я гадала, помнят ли здесь наш приезд сюда два года тому назад. В течение следующих нескольких дней в город съезжались военные вожди и рыцари Круглого Стола. Поскольку союз состоял из опытных воинов, которых состязания, игры и женщины интересовали гораздо больше, чем придворное окружение, многие из них установили свои шатры на лугу.
Король Уриен прибыл со своим войском. Каждый его воин носил значок с изображением ворона. Кадор, герцог Корнуэльский, разбил лагерь на заросшей травой полянке напротив лагеря Уриена. Эти мужчины принадлежали к старшему поколению, и они уже успели повоевать, когда Артур еще и не родился, поэтому они относились друг к другу с уважением. Я подумала, что хотя Уриен в междоусобной войне вел северных королей против Артура, а Кадор был сыном Горлойса и поэтому имел достаточное основание ненавидеть наследника Утера, но Артур сумел так расположить к себе их обоих, что они стали одними из самых надежных его союзников.
У Пелли были какие-то другие дела, несомненно, связанные с женщиной, но Ламорак привел с собой гарнизон из Рекина, и они объединились с мужчинами, которые жили в нашем доме – Гавейном и его братом Гахерисом, Паломидом, Пеллеасом, Ланселотом и другими. Приехали еще какие-то незнакомые рыцари, которые собирались состязаться за место в конных отрядах Артура или просто понаблюдать за представлением.
Единственным гостем, который беспокоил меня, была Моргана. Мы пригласили ее, конечно, не только потому, что она была верховной жрицей, но еще и потому, что из всех своих ближайших родственников Артур больше всего любил се. Именно Моргана приветствовала его после Великой битвы, она становилась его духовной наставницей, когда он удалялся в ее святилище. Именно Моргана убедила его принять титул верховного короля и вручила ему священный меч Эскалибур на церемонии коронации в присутствии всех кумбрийских королей. Поэтому немыслимо было не пригласить Моргану на празднество при дворе верховного короля.
Я просто надеялась, что сейчас мы с ней можем встретиться как друзья. А если она забудет свою обиду на меня, я прощу ей то, что она не приехала помочь Бедиверу.
Встретив Моргану, Энида ворвалась ко мне в комнату, даже не постучавшись.
– Госпожа, приехала Владычица Озера, а с ней целая толпа жрецов и вооруженных всадников! – В ее голосе слышалось удивление. – Она хочет встретиться с тобой на галерее.
